– Да, – сказала Трикси, – я и не думала, что ты заметил…
– Прости меня. Вчера ты выглядела очаровательно. Да и сейчас тоже.
Казалось, он был слегка ошарашен этим фактом, и она улыбнулась, довольная, что хоть на мгновение он взглянул на нее так, будто видел впервые. Но надо признать, что он и вправду никогда раньше не видел ее. Необходимо и дальше стараться исподволь привлекать его внимание, покупать одежду, которая ему нравится… Она с удовольствием подумала о пачке купюр, лежащей в сумочке. Крийн разрешил ей тратить столько, сколько захочет, и кроме того с собой у нее была чековая книжка. Заметив в ее глазах радостный огонек, он сказал:
– Должно быть, ты думаешь о чем-то очень приятном, твои глаза так сверкают…
– Да, о покупках, – сказала она коротко. – До встречи, Крийн.
Трикси провела чудесный день. Сложно было оторваться от витрин – у нее никогда раньше не было столько денег. Нашелся повод и для сомнений: ей всегда хотелось носить как можно более экстравагантную одежду, но она была убеждена, что жена известного консультанта обязана быть сдержанной в выборе цветов и фасонов. Утешала мысль, что сама она не такого уж современного стиля девушка, и поэтому она выбрала еще несколько костюмов и платьев, надеясь в душе, что они понравятся мужу. Денег оставалось больше чем достаточно; она съела ланч в маленьком тихом кафе и после этого отправилась на поиски туфель и нижнего белья. Крийн советовал ей отсылать все покупки в отель.
– Меня там знают, – пояснил он просто. – Швейцар возьмет их, а потом отдаст нам.
Она опоздала на десять минут и, не увидев профессора, вошла в фойе гостиницы и заказала чай.
Трикси разглядывала тарелку с кремовыми пирожными, думая, одно или все-таки два ей съесть, когда краем глаза заметила мужа.
Крийн направился прямо к ее столику, на ходу кивнув официанту, чтобы он и ему подал чаю.
Усевшись напротив нее, он улыбнулся.
– Привет. Как провела день?
– Спасибо, прекрасно. А ты?
– Вполне удовлетворительно. Я так рад, что мы едем во Фрисландию. Через недельку съезжу в Брюссель, а потом, когда вернусь, надо будет наведаться в Тимоти.
Она налила ему чаю и пододвинула сэндвичи.
– Когда мы вернемся из Фрисландии, сходим на обед в университет. Ты познакомишься с людьми, которые будут рассыпать приглашения, как конфетти. У нас есть прекрасная отговорка – я ведь буду в отъезде; но не сомневаюсь, что тебя будут приглашать и без меня. Справишься?
– Думаю, да, – сказала она сдержанно, – да и Рэбо сможет посоветовать что-нибудь дельное.
Он небрежно кивнул.
– Рождество проведем в Англии, а сюда нужно вернуться к Новому году – для голландцев это очень важный праздник.
– Просто сюда или к твоей семье?
– К семье. Сестры приедут к нам с мужьями и детьми. Это единственный день в году, когда мы собираемся вместе.
Крийн с отсутствующим видом жевал сэндвичи, и она поинтересовалась, был ли у него сегодня ланч.
– Ланч? Да у меня просто не было времени. Я выпил кофе в палате, а потом еще после лекции перехватил бутерброд…
– А ты не можешь возвращаться домой к ланчу? – спросила Трикси и тут же об этом пожалела, услыхав холодный ответ:
– Я долгие годы работал, не связывая себя никакими обязательствами, и не собираюсь что-либо менять.
Она что-то пробормотала. Будь ее воля, она бы это изменила.
Вскоре они забрали покупки и поехали домой. Их встретил радостный Самсон, которого профессор тут же повел на прогулку, наказав Рэбо и одной из служанок внести наверх сумки. Все-таки слишком много она накупила, подумала Трикси виновато. Но мысли о том, что она наденет сегодня вечером, вскоре вновь ее развеселили.
Выбор пал на серебряно-серый китайский креп в мелкий цветочек с широким кружевным воротником и множеством изящных пуговок. Широкая юбка пышно клубилась вокруг стройных бедер, а благодаря туфлям на высоких каблуках она казалась выше. Довольная собой, она вытащила из громадного шкафа чемодан и стала укладывать вещи, которые могут понадобиться во Фрисландии. Она наденет новый костюм, возьмет с собой пару блузок и свитер, стеганый жакет – такие, казалось, носит вся Голландия, – тонкое платье из шерстяного крепа и еще это серое, в которое облачилась сейчас. Когда она сложила чемодан, до ужина оставалось всего несколько минут. Она спустилась в гостиную, где Крийн разговаривал по телефону по- голландски, тихонько села около камина, взяла попавшийся под руку журнал и стала его просматривать. Вскоре он положил трубку, предложил ей выпить и налил два бокала.
– Моя мать, – сказал он, – отказалась говорить с тобой по телефону, так как сначала захотела увидеть тебя собственной персоной. Ей уже не терпится.
Когда профессор не витал в облаках, он был отменным собеседником. Ужин удался на славу: Крийн забавно рассказывал о Голландии и Лейденском университете, так что она почти простила ему, что он не заметил ее нового серого платья. Как бы то ни было, веселый и общительный во время ужина, профессор не выказал никакого желания остаться вместе с ней после него.
– Мы выезжаем завтра около девяти часов, – сообщил он, ставя на стол чашку кофе. – Мне нужно сделать пару звонков, а потом часок поработать. Спокойной ночи, Беатрис.
