— Извини, что заставил беспокоиться.
— Правильный ответ. В конце концов, беспокоиться о благополучии членов бригады — обязанность командующей!
Харухина брань была для меня божественным пением. В этот момент от двери донёсся мягкий стук. Коидзуми автоматически вскочил и распахнул дверь.
Только третья посетительница увидела меня,
— А, а, а…
В дверях, с вазой в руках, застыла никто иная, как одиннадцатиклассница из «северной старшей» с длинными волосами, милым детским личиком и хрупкой, но прекрасно развитой фигурой.
— Эээ… приветик, Асахина-сан.
Стоит ли говорить «давненько не виделись» я теперь уже совершенно не представлял.
— Хлюп…
Слёзы закапали из глаз Асахины-сан.
— Слава богу… Ох… Слава богу…
Мне снова очень захотелось обнять её; кто знает, может, и Асахине-сан того же хотелось. Впрочем она, кажется, забыла поставить на пол вазу, и лишь стояла и плакала.
— Чего ты так сильно радуешься? Он просто стукнулся головой и отключился. Я-то с самого начала знала, что Кён скоро придёт в себя, — заявила Харухи делано бодрым голосом, и продолжила, не глядя на меня:
— Как я уже объявляла раньше, «Бригада SOS» работает 365 дней в году без выходных. Никому не разрешается брать отгулы. Я не признаю никаких глупых отговорок, вроде больничного за то, что ты стукнулся головой и впал в кому, ни за что! Ты меня понял, Кён? Цена за трёхдневную самоволку очень высока. Ты оштрафован! И мало того, ты дополнительно оштрафован за просрочку!
Коидзуми фыркнул, а огромные слёзы Асахины всё капали и капали на пол. Харухи же отвернулась прочь. На первый взгляд могло показаться, что она в ярости.
Я посмотрел на них, а потом кивнул головой и пожал плечами:
— Ну ладно. Вместе с этим штрафом за просрочку, сколько с меня?
Харухи взглянула на меня, улыбка на её лице сияла так ярко, что трудно было поверить, что ещё секунду назад она злилась. Очень, очень простодушная девочка.
В итоге было решено, что мне придётся платить за всех в кофейне три дня подряд. Я подумал, что мне, наверное, придётся опустошить свой банковский счёт…
— И ещё кое-что…
Как, и ещё?
— Угу, мы ещё не касались компенсации за все доставленные нам волнения. Да, кстати, Кён, на рождественской вечеринке тебя можно нарядить оленем, и заставить выполнять для нас всякие театральные трюки. Будешь изображать оленя, пока нас всех не рассмешишь! Если будет слишком скучно, я тебя в другую вселенную выкину! И на детском празднике тоже будешь оленя играть. Слышишь меня?! — Харухи тыкала в меня пальцем, а зрачки её глаз сверкали, как призмы[22] .
Хоть я и полностью пришёл в себя, это не значило, что я сразу мог выписываться. После того, как ко мне заглянул осмотреть меня доктор, меня направили на обследование на всевозможных машинах. Это всё было так сложно и скучно, что казалось, будто они пытаются сделать из меня киборга. После дня разнообразных проверок, меня ждала ещё одна ночь в госпитале. Но для меня сегодняшняя ночь будет моей первой ночью в госпитале, и, поскольку раньше в госпиталях я никогда не был, почему бы и не поглядеть, на что это будет похоже.
Харухи, Коидзуми и Асахина-сан как раз собирались уходить, когда ко мне пришли мама с сестрёнкой. Харухи разговаривала с ними очень вежливо, — никогда не подозревал, что она может быть такой обходительной, — что меня немного удивило.
Пока я убивал время, болтая с мамой и сестрой, голову мою занимали различные мысли.
Если бы всё шло по-старому, что бы было дальше? Нагато, Коидзуми и Асахина-сан были бы обычными человеческими созданиями, без всяких сверхъестественных секретов. Нагато была бы молчаливой книжной девочкой из литературного кружка, Асахина-сан — невероятно красивой старшеклассницей, а Коидзуми — обычным переводным школьником, только в другой школе.
А Харухи, наверное, была бы просто эксцентричной школьницей.
Возможно, при таких обстоятельствах тоже можно было бы написать интересный рассказ. Не было бы никаких «правд об этом мире», не приходилось бы бояться перемен. Это была бы самая обыкновенная история, без какой-либо связи с нашим перекошенным миром.
Наверное, я бы в этом сюжете никакой роли не играл. Всё, что мне бы там довелось — мирно жить своей школьной жизнью, и дожить без происшествий до выпускного.
В каком мире мне было бы лучше?
По-моему, теперь я знаю правильный ответ.
Мне хорошо только в этом, «настоящем мире». Иначе зачем бы я рисковал своей жизнью, стараясь сюда вернуться?
Какой бы мир выбрала ты, вот вопрос? По-моему, ответ очевиден. Или мне одному так кажется?
Когда моя семья ушла домой, и свет в палате потух, мне оставалось только глядеть в потолок. Более интересных занятий не было, так что я решил закрыть глаза.
Говорят, последние три дня — в этом мире, разумеется, — я провёл во сне.
Значит…
Если мир стал таким, получается, его изменили.
Этот мир меняли уже дважды. Мир, искажённый Нагато, изменился ещё раз, превратившись в нынешний, исходный мир. Вот только кто изменил мир во второй раз?
Точно не Харухи. У Харухи из тех трёх дней не было таких сил, а нынешняя Харухи даже не знает, что мир изменялся.
Тогда кто?
Она спасла мою жизнь, перехватив клинок Асакуры голыми руками. Только один человек способен на такое.
Это Нагато.
К тому же, перед тем, как потерять сознание, я видел двух Асахин-сан. Вторая из них была не взрослой Асахиной-сан, а моей школьной Асахиной-сан. Та самая милая, прилетевшая из будущего старшеклассница, которую я прекрасно знал.
И был ещё один человек, чей загадочный голос обратился ко мне в самый последний момент. Я знал, что уже слышал этот голос раньше.
Я напряг память, вспоминая, кто бы это мог быть, но тут же сообразил, что нечего было и думать.
Это был мой собственный голос.
— Ах, так вот, значит, как.
В таком случае…
Мне придётся ещё раз слетать в ту плоскость времени. Мы вернёмся в раннее утро восемнадцатого декабря, и со мною полетят Асахина-сан и Нагато из этого времени.
Только тогда мир вернётся в его прежнее состояние.
Асахина-сан займётся переносом меня и Нагато назад в ту плоскость времени, а задачей Нагато будет исправить саму себя из прошлого, сбившуюся с пути за прошедшие три дня. Не знаю уж, использует она Харухины способности, или силы объединения организованных информационных сущностей.
У меня тоже была роль в этой постановке.
Так я, по крайней мере, думал. Если бы я не услышал тогда собственного голоса, меня бы сейчас здесь не было. Чтобы оставить моё собственное нынешнее существование без изменений, мне нужно полететь назад и сказать самому себе то же самое:
— Уж прости. По некоторым причинам я не могу спасти тебя прямо сейчас, но ты на меня не злись. В
