Южный акцент. Слова будто перекатываются в горле. Я протянул ему рекомендательное письмо. Пока он читал, я рассматривал его. Широкоплечий, в сизом костюме, походившем на адмиральский мундир. Смуглая лысая голова такая прочная, что выглядит почти угрожающе, глаза под прямыми сросшимися бровями черные, блестящие, как Маслины. Прочитав письмо, он оперся о стол волосатыми руками:
– Вы хотите видеть Агостину Джедду? Зачем?
– Во Франции я занимаюсь расследованием, которое, возможно, связано с этим делом.
– Агостина Джедда…
Он несколько раз повторил это имя, словно оно напомнило ему о еще одной катастрофе, потрясшей город. И снова принялся рассматривать меня исподлобья.
– У вас есть хоть какое-нибудь разрешение проводить расследование на Сицилии?
– Кроме этого письма, ничего.
– И это так срочно?
– Срочнее не бывает.
Он провел рукой по лицу и вздохнул:
– Кажется, вы не в курсе, но Этна, как раз сейчас, пердит нам прямо в рожу.
– Я не мог предвидеть этих… внешних обстоятельств.
Позади меня открылась дверь. Квестор нетерпеливо махнул рукой. Дверь тут же захлопнулась.
– Агостина Джедда… – Его сумрачный взгляд не отрывался от письма. – Следственное дело находится в Палермо. Следствие проводится там же.
– Мне всего лишь надо с ней встретиться.
– Не нравится мне эта история…
– Да, случай не из приятных.
Он покачал лысой головой:
– Есть во всем этом какая-то тайна. Что-то неразгаданное.
– Так могу я с ней встретиться: да или нет?
Квестор не ответил, он все еще не мог оторвать глаз от моего письма. Казалось, за эти несколько секунд он снова погрузился в дело Джедды. И похоже, ему все это пришлось не по душе. Наконец, он поднял брови и взял ручку:
– Я подумаю, что можно для вас сделать.
– Вы считаете, что у меня есть шанс встретиться с ней… поскорее?
Он нацарапал несколько слов на полях письма.
– Я знаком с начальницей тюрьмы «Маласпина». Но могут вмешаться адвокаты Агостины.
– Их много?
Он мрачно посмотрел на меня, в его взгляде я прочитал снисходительность:
– Кажется, вы знаете дело даже лучше меня.
– Я только что приехал в Катанию.
– Эту женщину защищают лучшие адвокаты Ватикана.
– Но с чего это Папская курия защищает убийцу?
Он снова вздохнул и положил письмо справа от себя, чтобы было под рукой. У меня за спиной опять открылась дверь. На этот раз квестор встал:
– Хорошенько изучите дело перед тем, как встречаться с этим чудом.
Он быстрым шагом пересек комнату. На пороге ждали офицеры. Прежде чем уйти, он бросил мне через плечо:
– Оставьте ваши координаты. Я позвоню вам сегодня. Самое позднее – завтра утром.
58
Облака рассеялись. На синем небе черная зона извержения выделялась особенно четко. Я пошел выпить кофе неподалеку от оперативного штаба карабинеров. По правде сказать, я и сам не знал, что думать об обещании квестора. Есть одна истина: чем ближе к югу, тем легче нарушаются обещания и тем реже держат слово: можно подумать, что две эти ценности тают на солнце.
Я позвонил в телефонную справочную, чтобы узнать адрес главной сицилийской газеты «Ора». Затем сел в машину и проехался по залитому солнцем городу. Осень в полном разгаре. Здесь она была ослепительна, словно покрыта солнечной пыльцой. Эта пыльца над сумрачным городом напоминала глазурь на шоколадном пирожном. Катания – черно-белый город, где лава и солнце не только сталкиваются и противостоят друг другу, но еще и перекликаются бесконечными отблесками и раскаленными брызгами.
Уличное движение все еще было затруднено. Заграждения перекрывали проезд на север; уборочные машины, сметая пепел с шоссе, тащились с черепашьей скоростью. В пробках разыгрывались сценки, достойные традиционной комедии дель арте. Из машин по пояс высовывались водители и осыпали бранью карабинеров, а те в ответ отдавали им честь.
Я нашел редакцию газеты «Ора» на улице Санта-Мария-де-ла-Салетте. Здание больше смахивало на
