сказала.
Делорм дотянулась до ее руки, прикоснулась к ней, но женщина все стояла, слегка покачиваясь. Одна рука медленно разогнулась, чтобы дотронуться до стола, на что-то опереться. Женщина медленно опустилась на стул, закрыла лицо руками и согнулась пополам. Мальчик стал толкать ее в плечо медвежонком.
36
— Почему мы так и не видели эту проклятую колымагу? — Маклеод разряжал свою «беретту», аккуратно, один за другим, выставляя на стол для совещаний девять патронов острым концом вверх. Кардиналу это казалось чрезмерным, он привык обходиться шестью. — Я, было дело, сам обшаривал этот его «шеви», да нам всем, видно, случалось его обыскивать. Спятить можно, не понимаю, почему его еще не выследили.
— Если мы правы и Выдра по ошибке залез в жилище нашего маньяка, то убийца, скорее всего, где-то припрятал машину. Ему просто надо оставить ее где-нибудь под крышей, и как тогда нам ее найти?
— Если мы предположим, что у парня есть гараж, — вмешался Дайсон, — это нам немного сузит область поиска.
— Не думаю, что сейчас мы вправе это предполагать. Выдра убит всего сутки назад. Мы взаимодействуем с ПДПО, на все посты разосланы приметы машины. Мы ее найдем.
Зазвонил телефон, и Кардинал, как и условились, снял трубку.
— Да. Лэн… я включу громкую связь. Здесь я, Делорм, еще с нами сержант Дайсон и Йен Маклеод.
Все они собрались в конференц-зале, на памяти Кардинала такое случалось впервые. Обычно этот зал использовался для заседаний специальных комиссий, официальных визитов мэра, словом, лишь в исключительных случаях. Но это было самое крупное расследование, которым когда-либо занималось полицейское управление Алгонкин-Бей, и сейчас были задействованы все его восемь детективов.
— В общем, к делу, — начал Лэн Вайсман. — В теле девять пулевых ранений. Ясно, что стреляли не в припадке ярости: слишком точно выбраны места. Прострелены обе голени, оба бедра и обе руки — как кисти, так и предплечья. Иными словами, складывается впечатление, что убийца пытался перебить все главные кости конечностей. Большие берцовые он прострелил насквозь. Кстати, все пули выпущены в упор, дуло вплотную приставляли к телу, стреляли не спеша, жертва при этом находилась в совершенно беспомощном состоянии.
— Я насчитал восемь пуль, Лэн, а не девять.
— У вас хорошо с арифметикой. Вначале он выстрелил сзади, это единственный выстрел, сделанный с некоторого расстояния, примерно с трех метров, по траектории — снизу вверх. Доктор Гэнт отмечает, что, судя по характеру повреждений, жертва находилась на лестнице, убийца стрелял снизу. Вокруг рта — обрывок клейкой ленты.
— Господи.
— На нем кровь, которая ему не принадлежит, но пока я не могу соотнести ее со спермой из того конверта. Кто бы ни был убийца, особой осторожностью он не отличается. Мы не сможем определить, один и тот же это человек или нет, пока не придут результаты анализа ДНК, то есть не раньше чем через неделю.
— Неделя! У нас здесь убивают детей, Лэн.
— Обычно процедура занимает десять дней, такова реальность. Теперь о повреждении лица. Сначала мы сочли, что оно — результат падения: в человека стреляют, он падает ничком и ломает себе нос. Но на поверхности раны мы нашли следы оружейной смазки.
— Его били пистолетом?
— Именно так. Удивительно: в теле жертвы девять пулевых ранений, но смерть наступила в результате перелома носа. С этой лентой вокруг рта он не мог дышать. Пытаясь дышать, всосал в себя массу крови.
— Что говорят баллистики? «Беретта»? «Глок»? Что-то девятизарядное, так?
— Результаты микроанализа я вам выслал по факсу. Использован стандартный кольт тридцать восьмого калибра.
— Невозможно, Лэн. Кольт — шестизарядный.
— Как я говорил, у нас тут не убийство в состоянии аффекта. У этого сукина сына было время перезарядить обойму, чтобы доставить нам побольше удовольствия.
— Вот тварь, — пробормотал Маклеод.
— Половые органы изувечены уже после смерти. Доктор Гэнт полагает, что наш весельчак пытался в буквальном смысле оторвать ему яйца.
— Тут видна связь с Тоддом Карри, шеф.
Дайсон глубокомысленно кивнул, словно все время так считал.
Вайсман добавил:
— Я попросил баллистиков позвонить прямо вам, как только они еще на что-нибудь набредут.
— Хорошо. Спасибо, Лэн.
— Я еще не закончил.
— Извини. Продолжай.
— Что касается отпечатков пальцев: обнаружены, но частичные. Оба больших пальца.
— Откуда? Его нашли голым, нет даже пряжки ремня, чтобы снять пальчики.
— Сняли с тела.
— Шутишь. Наши ничего не смогли увидеть.
— Мы научились этому приему на токийской конференции судмедэкспертов в прошлом году: рентген мягких тканей. Сделали подкожный рентген в области шеи. Если не прошло еще двенадцати часов, можно получить приличные отпечатки. Выглядит так, как будто он пытался его задушить. Возможно, перед тем как решил сделать ему принудительную вентиляцию. В факсе это есть.
— Бог ты мой, просто невероятно, Лэн. Передай всем, что мы сказали: «Спасибо, парни».
— Лучше не надо. Эти «парни» на самом деле — дамы.
Делорм, наклонив голову, чуть улыбнулась.
— Знаете, чем это пахнет? — обратился Маклеод ко всем собравшимся за столом. — Похоже на то, что мы просто завалены вещдоками. Мы захлебываемся в уликах. Чтоб мне лопнуть, да этот живчик нам оставил запись своего
— Нет, мы продвигаемся, — заверил Кардинал, и ему самому хотелось в это поверить. — Занимаемся обычной в таких случаях беготней. Просто еще не нашли связующее звено, которое помогло бы нам соединить все эти кусочки в одно целое.
— Чем раньше найдете, тем лучше, — заявил Дайсон. — Если мне еще раз позвонят с предложением обратиться в ПДПО или в Конную полицию…
— К лошадникам? — Маклеод, кажется, воспринял это как личное оскорбление. — Это не входит в их компетенцию, чтоб им сдохнуть.
— Вы это знаете, и я это знаю. Может быть, сами просветите на этот счет общественность?
— Как бы там ни было, первое, что делают эти долбаные лошадники, — проваливают операцию, крадут улики или продают закрытую информацию какому-нибудь паршивцу судье. И потом, никогда не знаешь, делают ли они на самом деле то, что говорят. Я вам скажу, в чем у лошадников проблема. — Маклеод начал заводиться. Его разглагольствования обычно забавляли Кардинала, но, молил он, давай только не сегодня. — Проблема в том, что они обеднели. Долбаная заморозка жалованья на пять лет, вот что их подкосило. Они все нищие, вот и изобретают способы поправить материальное положение. Богатому лошаднику доверять можно. А теперь они, чтоб им провалиться, все равно что какие-нибудь нищеброды и
