Огненная точка вспыхнула у стены неосвещённого пакгауза. Судя по звуку, револьвер большого калибра, и стрелок отменный – бил с изрядного расстояния, а как точно. Нельзя было позволить ему выстрелить в третий раз: на фоне не совсем ещё тёмного неба силуэт Фандорина являлся слишком хорошей мишенью. Поэтому Эраст Петрович вскинул руку с «герсталем» и высадил наудачу все семь пуль. Для короткоствольного револьвера, весь смысл которого в скорострельности, дистанция была чрезмерной, но третьего выстрела из темноты не последовало.
Когда прошёл звон в ушах, Фандорин (он лежал, распластавшись на земле) напряг слух и понял, что у пакгауза уже никого нет. Осторожно поднялся, заряжая барабан. Рывком добежал до места, откуда стреляли. Так и есть – пусто.
Человек, пытавшийся его убить, скрылся в проходе между складскими корпусами. Гоняться за ним было бессмысленно, да и рискованно.
Отложив дедукцию на потом, Эраст Петрович принялся изучать кучность герсталевского огня. Луч фонаря нашёл в деревянной стене шесть свинцовых кругляшков – все в пределах одного метра, не так уж плохо. А где седьмой?
Долго искал и в конце концов нашёл. Пуля валялась на земле.
Поднял, рассмотрел.
Наконечник сплющен, как от удара о металл. Странно. В стене ни болта, ни гвоздя.
Что это поблёскивает?
Подкачав фонарик, чтоб не гас, сыщик зажал его подбородком, достал из кармана лупу и навёл на исследуемый предмет.
Было неудобно и темновато, но всё же удалось разглядеть, что в мелких царапинках на пуле поблёскивают микроскопические жёлтые частицы. Позолота?
Спрятав находку в карманчик на кобуре, Эраст Петрович отправился искать обронённую трость, а Разум уже нетерпеливо отпихнул Тело в сторону, выстраивал версии.
Первая была самая скучная.
Тривиальная попытка ограбления. В этом городе много людей, которым чужая жизнь не дороже копейки, то есть цента. Увидел франта, забредшего в глухое место. Чтоб не рисковать, решил пристрелить с безопасного расстояния, а после снять с трупа все ценное. Эта версия была Эрастом Петровичем рассмотрена и отброшена – не как маловероятная, а как абсолютно бесперспективная. Случайности исчислению не поддаются, во всяком случае в криминалистике.
Второй вариант: нападение может быть как-то связано с заказом, только что полученным от Пинкертона. Однако, поразмыслив, Фандорин отказался и от этой версии. Дело в том, что никакого задания он, собственно, ещё не получил. Непонятно, чего хочет заказчик, и может быть, за это дело вообще нет смысла браться. Так и было сказано мистеру Пинкертону.
Нет, не складывается.
Значит, оставалось третье: месть доктора Линда, таинственного главаря могущественной организации, о которой блюстителям закона пока мало что известно.
Месяц назад Эраст Петрович сорвал ограбление банка «Истерн Юнайтед». Сам он счёл операцию неудачной, потому что возникла перестрелка и люди, которых следовало арестовать, погибли, а главный злодей ушёл. Но доктор Линд, не привыкший к поражениям, похоже, затаил злобу. Тут ещё и газетам спасибо. Раструбили на всю страну про то, как доблестный Mister Fandorin (иногда писали Fandorine или даже Fundoreen) в одиночку посрамил короля преступного мира. Из скромного вольнослушателя механико- инженерного факультета, время от времени подрабатывавшего частными расследованиями, Эраст Петрович вдруг превратился во всеамериканскую знаменитость или, как это называлось на туземном жаргоне, «звезду».
Роз тут было мало, в основном тернии.
В лабораторию на Ньюбери-стрит повадились ходить собиратели автографов, только мешали работать. Это раз.
Репортёры бостонской прессы подстерегали у двери и слепили магниевыми вспышками. Это два.
Хозяйка немедленно подняла квартирную плату. Это три.
У окна, расплющив носы о стекло, постоянно торчало две-три мальчишечьи физиономии. Это четыре.
Ну и пять: неделю назад, когда Фандорин испытывал новый «Бенц-Вело», только что доставленный с Мангеймского завода, на крутом склоне вдруг отказали тормоза. Жив остался по счастливой случайности – еле-еле успел выскочить, а чудо германской техники рухнуло в реку. Когда достали, оказалось, что перерезан тормозной трос. Первый привет от доктора Линда. Было ясно, что второго долго ждать не придётся. Вот он, похоже, и грянул – вспышками выстрелов из темноты.
Пинкертоновский заказ в таких обстоятельствах был, пожалуй, некстати. Следовало всерьёз заняться доктором – всё равно в покое не оставит, так лучше уж самому перейти к активным действиям.
Но чек-то взят, и на немаленькую сумму. Здесь, в Соединённых Штатах, слава моментально сказывается на гонорарах. По меньшей мере, нужно наведаться к заказчику и выслушать его. Ничего кроме этого Эраст Петрович пока не обещал.
С «Национальным детективным агентством» он сотрудничал неоднократно, но никогда ещё его не вызывали из Бостона срочной телеграммой к самому Роберту Пинкертону, главе нью-йоркского отделения корпорации. Его отец, великий Алан Пинкертон, прожил жизнь, полную опасностей и приключений: гонялся за шпионами, убийцами и разбойниками, спас президента Линкольна; построил и довёл до совершенства сыскную империю, какой на свете ещё не бывало. Главным же достоинством этого хранителя чужих тайн было умение защищать интересы своих клиентов. Его смерть, десять лет назад, была символична: Алан споткнулся на улице, упал и прикусил себе язык – да так жестоко, что началась гангрена. Самая подходящая смерть для человека, который как никто умел хранить язык за зубами.
Дело наследовали два сына: Уильям возглавил Западный филиал, расквартированный в Чикаго; Роберт стал директором Восточного, нью-йоркского. На братьев работали 2000 штатных агентов и несколько тысяч «резервистов», разбросанных не только по всем штатам, но и по ключевым городам планеты.
