«Я веду себя, как идиотка! – злилась Лиза. – Я же не родственница из деревни, в конце концов!»
– Я провожу вас, – сказал портье и вышел из-за стойки.
Лиза едва сдержала вздох облегчения.
Федя сказал, что освободится поздно, но закажет ужин из ресторана и даст ей ключ. «Ключ – это почти кольцо», – внезапно подумала Лиза и покраснела от собственной глупости. Она никогда – никогда! – не вела себя как «глупая баба», а тут вдруг разобрало. Просто любовник дает ей ключ от квартиры, чтобы она там его ждала – желательно уже без трусов...
Но тут опять ниоткуда возникло это нелепое кольцо – на этот раз с бриллиантом, в платиновой оправе, и Лиза даже задумалась: от Гарри Уинстона или от Тиффани? Продается у нас вообще этот Гарри Уинстон?
Лиза чуть было не выругалась вслух, но сзади кашлянул портье, и она взяла себя в руки.
Они поднялись на четвертый этаж, вышли из лифта и оказались в просторном холле с двумя квартирами. Портье подвел ее к дверям с латунной табличкой «Лифанов», пожелал спокойной ночи и спустился не на лифте, а по лестнице.
Замок открылся бесшумно, дверные петли даже и не подумали скрипеть, и отчего-то Лиза тоже бесшумно, на цыпочках, вошла в квартиру и, воровато озираясь, прикрыла дверь. Из открытых дверей по правую и левую сторону в прихожую проникал лунный свет – в нем все казалось зловещим и мрачным. Лиза сняла туфли, чтобы не топать каблуками, и тут же пожалела – громкое цоканье могло бы оживить эту странную, безжизненную тишину. Но обратно влезать в туфли было лень – слишком много ремешков, да и глупо, поэтому она принялась ощупывать стены в поисках выключателя.
Наконец, вспыхнули лампочки и осветили большую квадратную прихожую со старинной мебелью, бронзовой люстрой и старомодным восточным ковром.
«Прямо Агата Кристи», – подумала Лиза, разглядывая обстановку, напоминающую интерьеры в фильмах о «настоящем английском убийстве».
Сначала она пошла в комнату по правую руку – это была гостиная. Камин, кожаные диваны, все те же старомодные ковры, шкура тигра – это Лизу впечатлило, она с опаской покосилась на страшные белые клыки, старинные мрачные картины на стенах. Одна ее особенно удивила: краски так потемнели от времени, что изображение сливалось в сплошную буро-черную массу.
Она решительно направилась в комнату, что располагалась слева от холла, – это была столовая с массивным длинным столом, с буфетом с зеленым бутылочным стеклом на створках, с горкой, натюрмортами на стенах, стульями, обитыми вишневым бархатом.
По коридору Лиза дошла до кухни, которая поразила ее только своими размерами, заглянула в ванную – она была совершенно черной, даже раковина и ванна из черного мрамора.
«Сколько же у него денег?» – подумала Лиза и перебралась на вторую половину квартиры, в которую из холла вел довольно узкий коридор. Одна дверь была заперта – в замочную скважину Лиза разглядела стол и решила, что это кабинет. Еще здесь были спальня, комната для гостей, гардеробная, небольшая душевая, а из второго холла наверх вела винтовая лестница с перилами, покрытыми сложным узором, – создавалось впечатление, что этой самой лестнице не меньше тысячи лет и что ее привезли сюда неизвестно откуда.
Лиза осторожно поднялась наверх, в мансарду, приоткрыла дверь, которая удивила ее тем, что истошно скрипнула, и заглянула в комнату. Она успела лишь краем глаза углядеть полки с книгами, как вдруг услышала сзади:
– Привет.
Лиза чуть не свалилась вниз по ступенькам – она подпрыгнула, обернулась, зашаталась, но Федор успел ее поддержать.
– Фу! – с облегчением и возмущением выдохнула Лиза. – Что ты подкрадываешься? Думал, я тут ищу фамильные ценности?
– Я не подкрадываюсь, – улыбнулся он, обнимая девушку. – Я нормально подошел, просто ты не слышала.
– Что у тебя там наверху? – поинтересовалась Лиза, когда они спустились в столовую.
В столовой был накрыт ужин для двоих: блюда закрыты серебряными крышками, букеты в хрустальных вазах, около белых тарелок с античными рисунками лежат массивные серебряные приборы...
– В моей семье всегда собирали книги, – ответил Федор, наливая вино. – Есть очень старые, они требуют бережного ухода. Приходится поддерживать постоянную температуру, и все такое...
– Ух ты! – одобрила Лиза. – А книги по черной магии есть?
– Почему ты спрашиваешь? – усмехнулся Федор. – Хочешь кого-то угробить?
– Так, значит, есть? – оживилась Лиза.
– Пойдем, я тебе покажу настоящую магию, – сказал Федя, отодвигая стул.
Заинтересованная Лиза поспешила за ним и оказалась в гостиной, перед той самой мрачной картиной, где ничего нельзя было разглядеть.
– Что ты видишь? – спросил молодой человек.
– Ничего, – призналась Лиза.
– Сядь. – Федя усадил ее в кресло на гнутых ножках. – Теперь смотри внимательно, но только не суетись и не поворачивайся ко мне каждую секунду, чтобы сказать, что ничего не видишь.
– О'кей. – Лиза покорно уставилась на картину, заметив про себя, что никогда не любила дурацкие картинки в журналах, на которые нужно полчаса таращиться, чтобы в узорах разглядеть какую-нибудь чушь.
Некоторое время она бездумно пялилась в черные краски, но вдруг увидела, что черный цвет... расступается. Небо вдруг стало синим – просто оно было затянуто тучами, и вообще стояла ночь. В правом углу нарисовался особняк – мрачный, облупленный (Лиза могла поклясться, что облупленный). На балконе кто-то стоял – Лизе показалось, что девушка. А внизу, в кустах, обозначилась таинственная фигура... Лиза почувствовала запах желтой травы, высушенной солнцем, вдохнула густой предгрозовой воздух, откуда-то, то ли из подвала, то ли из кустов, пахнуло сыростью...
– Девушка на балконе ждет молодого человека, – вдруг заговорила Лиза. – Думает, что он любит ее, а на самом деле ему что-то от нее нужно, он хочет использовать девушку. Вот сейчас вместо того, чтобы выйти к ней, он присматривается, оценивает, готова ли она отдать ему все, не задавая вопросов...
– Просто Шекспир! – расхохотался Федор.
Лиза обиделась:
– А что я должна была увидеть? Европейский саммит по урегулированию национального вопроса?
– Нет, нет, нет! – Федор подошел к ней и влюбленно уставился на картину. – Это удивительная картина. Она каждому показывает что-то особенное. Никто не знает, кто ее написал, когда и в какой стране, но с 1793 года о ней ходят легенды. Говорят, Наполеон увидел в ней свое поражение.
– Ой, да ладно! – усмехнулась Лиза.
– Ну, про Наполеона я точно не знаю. – Федя пожал плечами. – Но один военный промышленник действительно увидел на ней, каким образом из его кабинета утекают секретные сведения. Мне она досталась от его наследников.
– Слушай, ну, это прямо мистика в стиле Стивена Кинга, – скептически заметила Лиза.
– На Кинга это не похоже, – холодно ответил Федор. – Лично я, когда встретился с ней, был зачарован. Не мог оторваться.
– С кем встретился, с картиной? – уточнила Лиза.
– Ну да. – Федор кивнул. – Вещи сами находят нас, ты разве не знала?
– Не знала, – мрачно ответила Лиза, которую несколько напрягал этот странный и неприятный разговор. – Кстати, если она пророческая, то что все это значит? Ты собираешься использовать меня? Мне надо тебя опасаться?
– Пойдем ужинать. – Федя обнял ее за талию и повел в столовую.
– Ну уж нет! – уперлась Лиза. – Давай выкладывай, чего мне нагадала твоя картина?
– Слушай, я же не ясновидящий, – сказал Федя. – Попробуй сама разобраться. Будешь омаров с авокадо?
Лиза ела и омаров, и авокадо, и паюсную икру, и шампанское пила, но ловила себя на том, что за этим
