подчистую.
Она-то в очередной раз понадеялась, что стала для кого-то единственной, а ее променяли на ту, что лучше держала тапочки в зубах. Не слюнявила.
Неправильный сюжет.
– Галь! – закричала она в трубку. – У меня гениальная идея! Надо встретиться на днях! Ты обалдеешь!
Н-да, с Галей неловко выходит. Если та не убьет ее после премьеры, впереди их ждут деньги и слава. Ну, а если убьет... Теперь-то, конечно, уже ничего не поправишь. И слезами горю не поможешь. А еще Москва слезам не верит.
– Насть! – донеслось из телефона. – Это Таня! Приезжай к нам со Стасиком, с тобой тут кое-кто познакомиться жаждет!
– А ты при этом «кое-кте» говоришь? – полюбопытствовала Настя.
– Нет! – хихикнула Таня.
– И кто это?
– Не скажу!
– А я никуда не поеду!
– Настя... – ворковала Таня. – Этот кое-кто – ого-го!
– Ну, отличная, конечно, характеристика...
– «Бентли» Стасика ждет тебя у подъезда!
– Чтобы я удрать не могла?
– Насть, ты меня бесишь!
Ну, не глушить же ей тоску гордым одиночеством?
И она поехала.
«Ого-го!» оказался приятным мужчиной в стиле «Ральф Лоран», брюнетом и задавакой. Насте он не понравился. То есть с таким можно, конечно, переспать, но на всякий случай – с тремя презервативами.
Отражается у него в глазах нечто подозрительное. Прямо-таки хрестоматийный сердцеед.
А классические типажи Насте никогда не нравились. Максим, правда, тоже оказался классическим – точнее, клиническим, но это ведь не на поверхности, так?
«Ого-го!» – в миру Иван, делал все, что положено. Смотрел без интереса. Оживлялся, когда всуе упоминали его «Ямаху R1». Грозил купить «Хонду» Золотое Крыло. Настя тоже пригрозила купить такую же «Хонду» – круизеры ей нравились, и Ваня задрал правую бровь – очнись, мол, женщина!
Скандал образовался после того, как принесли горячее.
– Да вот Ваня метросексуал! – завопила Таня в ответ на замечание Стасика, что он с Бекхэмом в один окоп не лег бы. – А ты говоришь, что у тебя нет знакомых метросексуалов! А сам, между прочим, вчера орал на педикюршу! И это была моя педикюрша, как ты смел на нее кричать!
– Ты так говоришь, как будто она твоя крепостная педикюрша! – заметила Настя, которая всегда радовалась, когда подруга вовлекала ее в атмосферу полного безумия.
– Почему это я метросексуал? – нахмурился Ваня.
– Посмотри на себя! – рявкнула Таня. – И это только Стасик, который тырит мой «Ля Мер», считает, что быть метросексуалом – позор.
– Я что, похож на Элтона Джона? – еще сильнее нахмурился Ваня.
– А вы не путаете гомосексуалистов с метросексуалами? – уточнила Настя.
– Какой-то у нас разговор, как в женском ток-шоу... – Ваня передернул плечами.
– Давайте о машинах! – поддержала его Настя. – У меня один раз была такая история с «бэхой»-«трешкой» – заклинило двигатель, и поршни, разворотив головку блока, пробили капот! Пришлось менять головку, поршневую группу, капот на замену...
И фраза, заметьте, не казалась заученной! Давным-давно Алик отдал Насте старый «Фольксваген», который каждый божий день преподносил сюрпризы – то шаровая опора разболталась, то слетел хомут, удерживающий шланг от бачка с тасолом, то двигатель засорился. За полгода Настя овладела терминологией нищего автомобилиста, у которого нет не только денег на новую машину, но и даже на приличный автосервис.
– Это, конечно, очень интересно, – хмыкнул Иван.
– Вот и я так думаю, – отрезала Настя. – Про метросексуалов веселее будет.
– А Ваня ни разу не был женат! – брякнула Таня, вспомнив об обязанностях гостеприимной хозяйки.
– Везет... – вздохнула Настя.
– Не все потеряно, – утешил ее Ваня. – Я вот как раз собираюсь.
– На ком это? – оживилась Таня.
– Пока не знаю.
Настя засмеялась.
– Это вы так девушек обольщаете? – хихикнула она.
– Ага! – Ваня нехорошо сверкнул глазами.
– А чего ты ждешь от брака? – с интонациями служащей американского посольства поинтересовалась Таня.
– Ну, хочу жену, ребенка, – заявил Ваня. – На женщинах ведь, чтобы они детей рожали, надо жениться, так?
– А хотите, я вам просто так рожу? – предложила Настя. – Только нянька и образование за ваш счет.
– Черт, Ваня, ну как ты можешь! Это же так цинично! – возмутилась Таня.
– А что мне, влюбиться в какую-нибудь истеричку, которая потом будет мне ребенка из окна показывать, чтобы я ей побольше алиментов отвалил? – возмутился Ваня. – Лучше уж подойти к делу практично.
– Ну, а на ком практично женятся? – поинтересовалась Настя.
– Скорее всего, на моделях. Они уже через неделю начинают жрать, что попало, и потом за это всю жизнь тебе благодарны, – выдал Ваня.
Поднялся шум.
– Да я мог все, что угодно, сказать! Наврать всякую чушь! – Ваня отчаянно пытался всех переорать. – Но это же честно!
– Прости... – шептала Таня в коридоре. – Я не думала, что он идиот. Хотя в чем-то он прав.
– Он прав во всем, – Настя приложила руку к груди. – Но он такой же милый, как манная каша на воде!
Глава 26
Еще утром Настя поклялась: «Сдохну, но выйду в люди!»
Съемки ее выжали. Еще бы – два фильма подряд. Точнее, сериал, фильм и фильм. То есть после сериала был более-менее пристойный отпуск, да и после фильма по роману Максима она в Биаррице неплохо отдохнула – но море-то, если честно, было холодное, а это всегда «не то».
Цвет лица потерян навеки. Как будто с манекена слезла краска. Круги под глазами маскирует исключительно спрей-краска для автомобилей. Живот впал, а попа растолстела – необъяснимо, но факт.
Жить не хочется.
Настя приползала на площадку, оживала, а к вечеру ее увозили домой.
И вот сегодня, в последний съемочный день, Настя пообещала себе оторваться.
Напомнить себе о том, что она человек.
Конечно, можно лечь спать и не приходить в себя до «шапки» – банкета в честь завершения съемок, но тогда она убедит себя в том, что она, Настя, – старая корова. И это будет правдой.
Нужно немного подышать ночной жизнью, а надышавшись – лечь в постель с чистой совестью.
Настя стерла грим, улеглась на стол, ей сделали медовый массаж – с массажисткой договорилась заранее, причем, перевернувшись на спину, она наложила на лицо освежающую маску, снимающую последствия стресса и усталости.
