– Да... – Даша запнулась. – Бог их знает...
В целом деревня выглядела кошмарно. Казалось, здесь не так давно все огнем полыхало – дома стояли черные, деревья – тоже, и даже воздух словно пропах гарью. Но люди тут жили – у домов с лопатами ковырялись мужики – расчищали снег, а на дороге время от времени встречались женщины – с ведрами или сумками. Одна тащила на плечах здоровенную корзину, нагруженную под завязку. Женщина споткнулась, грохнулась наземь, и корзина ее накрыла, а с ее верха посыпались кирпичи серого хлеба. Даша притормозила, и они с Авророй бросились поднимать тетку, которая неловко копошилась под своей ношей. Запихнув последний батон и выслушав сердечные благодарности женщины, Даша спросила:
– Вы не подскажете, где живет Агриппина Тихоновна?
Тетка слегка отодвинулась.
– А вам зачем к ней? – спросила она. – Вы что задумали? Девки, езжайте домой, пока не поздно...
– Вы нас не так поняли, – остановила ее Аврора. – Мы ищем одного человека, и только Агриппина Тихоновна может что-то о нем знать.
– Алиску, что ли, ищете? – прищурилась тетка.
Даша кивнула.
Тетка раздула ноздри и открыла было рот, явно собираясь выложить ворох сведений, но, видимо, передумала.
– Лес видите? – показала она. – За ним овраг, через овраг мост. На машине не проедете. Можете ее у моего дома оставить, чтоб мальчишки ничего не отломали. А вернетесь, заходите – я вам много чего интересного расскажу.
Девушки усадили женщину в машину, в багажник запихнули ее корзину с хлебом и медленно покатили по деревне.
– Меня зовут Анна Константиновна, я учительница, а хлеб для свиней – у меня свое хозяйство, – без умолку говорила та. – Вот здесь остановитесь, машину притрите к забору... Ой, я так не выйду, назад сдай... не надо мне помогать... Куриную лапшу будете?
Наконец девушки распрощались с Анной Константиновной, натянули шапки и пошли в указанном направлении.
Лес оказался дальше – пока дошли, продрогли, несмотря на сапоги, носки и теплые перчатки. На дворе стояла мартовская непогода – стоило солнцу скрыться из вида, тут же делалось холодно и промозгло. К тому же шел хоть и мелкий, но сильный снег – мокрые снежинки вперемешку со льдинками больно хлестали по лицу, сыпались за шиворот и норовили попасть в глаза.
В лесу было потише, но тот быстро закончился, девушки перешли через мостик, обошли небольшую рощицу и увидели на пригорке, с которого, как лохмотья, висели корни высоких елей, дом. Вроде бы обычный деревенский дом – бревенчатый, только крыша была не из шифера или толя, а из черепицы, одноэтажный, с двумя трубами, парой сараев поблизости и немного покосившимся забором. За забором истошно лаяла собака – судя по голосу, большая и неприятная, и сам дом выглядел каким-то мрачным, подозрительным. Но так как уже смеркалось, место было незнакомое, да и Анна Константиновна подлила масла в огонь, девушки списали все на воображение и смело подошли к дому. Собака, кстати, оказалась не просто неприятной, а ужасной – кавказская овчарка, здоровая, как слон, злая и сильная – она бросалась на забор, а тот раскачивался под ее весом.
– Ясно, если она оттуда выпрыгнет, нам абзац, – вздохнула Аврора.
– Н-да... – кивнула Даша. – Звать хозяев, видимо, смысла нет?
Она оказалась права. То есть, собственно, звать не понадобилось – из-за дома вышла старушенция в тулупе и рявкнула:
– Егор! Фу!
Услышав ее голос, собака-убийца села, прижала уши и заскулила.
Старушенция подошла к калитке, а девушки с удивлением заметили, что никакой на ней не тулуп, а модная дорогая дубленка с шикарным пушистым воротником. На голове у бабки был намотан шарф от «Фенди», а в руке она держала сигарету «Мальборо».
– В чем дело? – низким хриплым голосом спросила Агриппина. – Вы кто?
– Агриппина Тихоновна, простите, что без звонка... неправильно записали ваш телефон и решили так заявиться, – вежливо начала разговор Даша. – Меня зовут Даша, я родственница Зои Алентовой, мне ваши координаты дала Рената Каримова...
– Я ее знаю, да, – подтвердила Агриппина.
– Мы к вам по очень деликатному делу, – призналась Даша. – При всем к вам почтении не хотелось бы говорить на улице и через порог.
– Понятно, – кивнула Агриппина, достала из кармана телефон – между прочим, украшенный стразами, и набрала чей-то номер. – Рената, – строго произнесла она в трубку, – это Небоженова. Ты мой адрес кому давала? – Затем выслушала то, что говорила собеседница, не забывая при этом разглядывать Дашу с Авророй, и в конце концов открыла калитку. – Идите в дом, – кивнула она и продолжила разговор.
Даша с Авророй, с опаской оглядываясь на собаку, бочком протиснулись в дом, и замерли в дверях. Здесь бы не побрезговали жить и Михалковы-Кончаловские: этакий псевдорусский стиль, но не лубочная дешевка, а прямо царские палаты. Богатая резьба, сводчатые потолки, роспись, роскошные старинные изразцы, фантастической красоты ковер...
– Что вы тут встали? Дайте пройти! – прикрикнула хозяйка, уперевшись им в спину. Она скинула дубленку и оказалась в полосатых серых брюках, белой рубашке и черном кашемировом свитере.
– Садитесь, – кивнула хозяйка, прошла к плите и поставила чайник.
Девушки устроились за круглым столом и замялись.
– Мы по поводу Алисы, – промямлила наконец Аврора.
– По поводу Алисы... – протянула Агриппина Тихоновна. – А вы откуда, девочки?
– Из Питера, – созналась Даша. – То есть из Москвы, но к вам сейчас из Питера.
– А что же вы по поводу Алисы к самой Алисе не зашли, раз вы из Питера? – поинтересовалась «бабка» в брюках от «Ферре».
Даша пересказала историю с дядей.
– Мы просто хотели узнать кое-что об Алисе, – пояснила она.
Агриппина Тихоновна разлила чай по тонким фарфоровым чашкам, выложила в вазочку конфеты, села за стол и сказала:
– Я нашла Алису, когда ей было три года. Она сидела на дереве и пряталась от волков. Не то чтобы я такая жалостливая, просто поняла, что она наша, а мы своих не бросаем. Мне она никогда не нравилась – хитрый, дикий, некультурный звереныш... Но я прожила с ней пятнадцать лет, и с чего вы взяли, что я буду рассказывать о ней первым встречным?
– Мы ничего ниоткуда не брали, – с раздражением ответила Аврора. – Просто мы надеялись, что у вас будет свой интерес нам помочь. Извините за беспокойство.
Она с выражением взглянула на Дашу, после чего девушки встали и пошли одеваться. Хозяйка вышла с ними, присмирила собаку и еще пару минут смотрела им вслед.
– Старая ведьма! – ругалась Даша. – Да и ты хороша – чего мы ушли, даже не попытавшись ее уломать?
– С того, что я не для того стала ведьмой, чтобы пресмыкаться перед всякими, выжившими из ума старыми калошами!
– Хорошо, если еще она сейчас Алисе не позвонит... Вот будет радость! – волновалась Даша.
В темноте идти по лесу было совершенно отвратительно – они вспотели под кучей теплой одежды, но при этом руки, ноги и щеки замерзли.
– Ну, что? – встретила их вопросом Анна Константиновна.
– Ничего! – буркнула Даша. – Совсем ничего!
Они прошли в дом, который напоминал квартиру семидесятых годов: хельга, овальный стол, занавески с крупным геометрическим узором, велюровые кресла.
– А вы в доме были? – настаивала учительница.
Узнав, что были, потребовала описания мебели, одежды, собаки и прочего.
– К ней из города приезжают, а нас-то она к себе не пускает, только Галку, та у нее убирается. Но из
