научить тебя видеть, как чудесна просто жизнь – без всякого художественного барахла.
Дрожа от злости, Аврора села на стул и сказала:
– Ладно, раз уж у нас так много времени, валяй, расскажи мне свою философию. Я готова, я вся – внимание!
Даша тоже села, налила себе еще кофе, закурила очередную сигарету, приняла авторитетный вид и начала:
– Когда ты человек, для тебя в мире слишком много неясного. Вы, люди, пытаетесь разобраться в хаосе, вы и верите, и не верите в бога, вы сомневаетесь во всем мистическом и непонятном – в общем, живете в постоянных терзаниях. Вам страшно. Потому, что вы не знаете, что будет после смерти, не понимаете, как устроена жизнь, вечно не уверены ни в собственных, ни в чужих чувствах. Чтобы вам было не так страшно, вы пытаетесь уравновесить себя положительными переживаниями, всплесками восторга – словом, вы не можете принимать красоту бытия такой, какова она есть. Вам постоянно нужно усиливать, подогревать свои чувства, чтобы не было так страшно. Вы ищете опоры в семье, работе, в чувстве долга и все время отворачиваетесь от себя – никак не можете понять, что источник и страха, и любви внутри вас. И пока вы... нет, будем говорить о тебе, Аврора, пока ты не будешь опираться на стержень, который внутри тебя, ты не будешь счастлива. Ты вот сейчас приятно возбуждена – и это хорошо, но тебе кажется, что тебе ТАК хорошо может быть только тогда, когда ты влюблена. Поверь, ты ошибаешься.
Аврора покачала головой, тоже закурила сигарету и сообщила:
– Я тебя поняла. Но мне пока нравится жить так, как я живу. Я человек...
– Ты больше не человек, дорогая! – с ехидцей заметила Даша и помахала указательным пальцем.
– Знаешь, ведьма в каком-то смысле тоже человек, – возразила Аврора. – И мне нравится чувствовать то, что я чувствую. И вообще, ты мне говорила о любви на всю жизнь? Или мне послышалось?
– Да, я говорила. Но великая любовь – совсем не то, что ты переживаешь со своим рекламным режиссером. Уж поверь мне.
Аврора открыла было рот, чтобы высказать Даше все, что она думает о такой политике двойных стандартов, но передумала, так как вовсе не собиралась защищать или оправдывать свои чувства.
– Знаешь, ты только не обижайся... это ничего не значит, просто я завелась, и мне надо подумать... поэтому я лучше пока поживу у себя. Ладно? – спокойно произнесла она.
– Что ж, – сказала Даша. – Хорошая идея.
Аврора фыркнула и пошла собирать вещи. Она порывалась оставить все то, что купила ей Даша, но решила, что глупо – ведь они не ссорятся, а просто хотят отдохнуть друг от друга.
«Черт! Такое впечатление, словно мы муж и жена! – подумала она. – Даша – моя подруга, мы просто немного устали, все-таки уже столько времени вместе живем... Начиная с ремонта! Немудрено...»
Аврора сложила вещи в пару чемоданов, выволокла их в коридор и крикнула:
– Даш, я ухожу!
Даша вышла в коридор, сложила руки на груди и уставилась на подругу.
– Ну... До свидания.
– Ты не обиделась? – спросила Аврора.
– Потом поговорим. Когда ты будешь готова, – вполне дружелюбно ответила Даша и помогла Авроре вытащить из квартиры чемоданы. – Внизу тебя водитель ждет, – предупредила она.
Аврора спустилась и встретилась в подъезде все с тем же Борей, который подхватил чемоданы и привез Аврору... в Большой Харитоньевский переулок. Остановив машину напротив шестиэтажного кирпичного дома, он помог Авроре выйти и открыл багажник.
– Боря, извините, но мне надо домой, – сообщила Аврора.
– Сейчас... – Боря засуетился, вытащил из кармана трубку, чуть не уронил ее в лужу, набрал номер и протянул телефон Авроре.
– Аврора, это Ната! – воскликнула трубка. – Не знаю, может, тебе, конечно, не понравится... просто эту квартиру мы для тебя уже купили, на свой страх и риск. Но если тебя что-то не устраивает, можешь отказаться. Боря тебе отдаст ключи – поживи какое-то время, а там решишь. Ладно, пока, а то я в суде – развожусь!
Аврора отдала телефон водителю, от удивления даже забыв его выключить. Боря нажал «отбой», запихнул трубку в карман и вытащил чемоданы. Они поднялись на пятый этаж, Боря протянул Авроре ключи, и она – не без трепета – отперла замки. Это была большая, с нейтральными белыми стенами, с широким светлым – даже немного розоватым – паркетом, пустая трехкомнатная квартира. Правда, на кухне стояла плита, в гостиной была пара кресел и телевизор, в спальне – раскладушка. В ванной стопкой лежали белые полотенца. Чудесная квартира!
От радости у Авроры чуть не потемнело в глазах. Ее квартира! Большая, в шикарном месте, ЕЕ собственная!
Она плохо понимала, что говорит Боря, но он все-таки всучил ей документы о собственности и большой коричневый конверт. Аврора его вскрыла и обнаружила записку от Наты: «Это на твой бизнес и на жизнь. Пользуйся», и еще один небольшой конверт – с кредиткой и ПИН-кодом.
Первая мысль была: «Надо позвонить Даше – отметим!» И тут Авроре показалось, что вот она шла тихо-мирно по улице, и вдруг перед ней пузырь с водой – плюх! Дети пошутили. Она вспомнила – с Дашей они вроде как в ссоре. Это нечестно! Вчера она говорит о великой любви, сегодня меняет точку зрения и срывается на ней, на подруге! Что за дружба такая, если у Даши семь пятниц на неделе, и что, Аврора должна плясать под ее дудку? Чушь!
Лучше уж она позвонит Никите и пригласит его на новоселье. А потом устроит новоселье родственникам – они умрут от зависти, она получит наследство и переведет его в детские дома. Вот так!
Хотя сначала она, пожалуй, рассчиталась бы за квартиру. Ну, и сделала бы ремонт. И мебель бы купила. И еще картин всяких. И плед – мексиканский, яркий, мягкий... Уехав мыслями на международный шопинг Милан – Лондон – Нью-Йорк – Токио, Аврора поняла, что размечталась, грустно вздохнула – как жаль, что она не дочь арабского шейха, – и тут ей захотелось сделать кое-что. Она скинула дубленку, вышла на середину комнаты и легла на пол, широко раскинув руки и ноги. Ее дом. Ее чудесный, красивый, просторный дом.
К приезду Никиты Аврора уже сходила в магазин и разложила в кухне на полу кучу всего вкусного. Это было очень приятно – первый раз пойти за едой из новой квартиры, на новой местности. То есть формально, конечно, Цветной бульвар не так уж далеко от Чистых прудов, и местность-то она как раз знает отлично – каждый закоулок, но все-таки теперь она не гость, она здесь живет, и это все ее: бульвар, пруд, уютные дворы, темные подворотни, светлые подворотни со шлагбаумами и охранниками...
У Авроры засосало под ложечкой, когда она представила, как закрывает свою «Ауди ТТ», поправляет шубу из щипаной норки – непременно с капюшоном, здоровается с консьержкой, поднимается к себе на пятый этаж, открывает дорогую и красивую дверь, заходит в квартиру, где все, как она мечтала... А потом приезжает Никита и привозит кучу суши, они садятся перед телевизором, открывают бутылку сливового вина... Она – женщина, у которой есть все... карьера, любовь, квартира... Аврора и сама не заметила, как доела слабосоленую форель с половиной свежей булки – за такими аппетитными мыслями рыба незаметно кончилась.
Никита действительно привез сливовое вино, а суши купила Аврора. Они постелили одеяло, за которым Никита спустился в машину – такое смешное, зеленое с белым рисунком одеяло из колючей верблюжьей шерсти, – устроили самый замечательный пир, в котором Аврора когда-либо участвовала. А потом они танцевали под мобильный телефон, и он притянул ее к себе, и они непонятно как оказались в спальне, скинули с раскладушки матрас, разбросали одежду... и Аврора поняла, что ничего не знала о сексе.
Она была свободна.
Секс был только сексом, а не способом убежать от одиночества, не средством от страха, что ты всю жизнь проживешь одинокой и твое тело через неделю обнаружат представители МЧС, не отчаянным желанием доказать самой себе, что тебя кто-то хочет, что ты нужна. Ей нравился мужчина, она его хотела и не думала ни о каких каверзах – только о том, чего хочет ее тело, и как прекрасно его тело, и как здорово, что люди могут заниматься сексом, и что секс – это так приятно, и как хорошо, что все так устроено... что, когда руки мужчины лежат на груди у женщины, от их прикосновений кружится голова... а когда ты чувствуешь его слегка обветренные, но горячие губы, тебе хочется кусать их – от любви... и когда
