сдачи-приемки, заберет деньги и уедет домой отсыпаться.
Уфф! Это засада!
– Ну в прошлый раз продажи остановились где-то на двухстах тысячах...
– Двести тысяч – тоже неплохо! – Даша заняла оборонительную позицию.
– Неплохо, но раньше мы продавали триста без особого напряжения, так что, как видишь, есть тенденции...
– Ок! – остановила его Даша. – Я все поняла.
Ха-ха. Она уже забыла те времена, когда цифра в пятьдесят тысяч казалось ей пределом мечтаний.
– У тебя есть идеи? – поинтересовалась она.
– По опросу, читатели меньше заинтересованы в твоей героине...
– Но она же каждый раз разная! – возмутилась Даша.
Тьфу! Что это с ней?
Все правильно – упали продажи, надо что-то делать, а не оправдывать это лунной активностью или глобальным потеплением.
– Ладно, – Даша покачала головой. – Все ясно. Нужен новый характер.
– Наверное, – кивнул редактор. – Ты подумай, а новую книгу не начинай пока.
Даша с гордо поднятой головой вышла из издательства и попросила Валеру отвезти ее на городскую квартиру.
Там ей никто не помешает насладиться своим позором.
Она... Расслабилась? Потеряла нюх?
Конечно, все ее героини имели кое-что общее – и это общее была она, Даша. Каждый раз она писала о том, как бы поступила сама. Она не развивалась.
Главное – не переборщить с самобичеванием.
Но страх уже подкрался и следил за ней, пусть издалека.
Столько молодых и наглых. Ладно, наглостью ее не напугаешь, но вот свежестью впечатлений, желанием выделиться...
Она не исписалась, нет. Просто... застряла.
Надо выбираться – и по возможности с малыми потерями.
Да, это удар по самолюбию. Но кто у нас лучше всех держит удар? Правильно, Даша Аксенова.
Хотя, конечно, форму она потеряла – уже давно ей не нужно было никому ничего доказывать. Так-так- так... Если «Космо» с ее фотографией выйдет через три-четыре месяца, хорошо бы к этому времени сдать книгу. Ошибочка! Не сдать – опубликовать. А это значит, что за пару месяцев нужно сочинить роман. Ха! Если бы у нее была идея. Но идеи-то нету.
Только бы не поддаться панике.
Лучшая идея, которая пришла Даше в голову в то мгновение, – отправиться за красной икрой, свежим хлебом и двумя килограммами тигровых креветок, купить фильмы «Красотка», «Дневники принцессы 1–2» и триллер «Ведьма из Блер 2» и пустить корни в диван.
Звонки она переадресовала на Оксану.
Но ни прохлада квартиры, ни спокойствие, ни обжорство не дали результата. Мозг отказывался работать.
Хотелось на дачу.
Даша попросила Анастасию Владимировну взять отпуск, отослала Оксану в город и отменила все встречи.
Она пыталась отделаться и от Захара, но тот не обращал на ее нытье ни малейшего внимания.
– Я буду вечером, – заявил он. – Что привезти?
– Вкусненького, – попросила Даша.
Она только что проснулась. Часы показывали половину четвертого. Наверное, у кого-то уже кончается рабочий день.
Даша налила кофе, наслаждаясь тишиной и возможностью ходить по дому в трусах. Влезла в Интернет и провела там пару часов.
Бросила в бассейн матрас и устроилась на нем.
Ни одной мысли. Даже о сексе. Даже о еде.
Правда, состояние нервное, но, если долго лежать на солнце, время от времени окунаясь в бассейн, это пройдет.
Но стоило ей расслабиться и задремать, послышались гудки. Даша отказывалась верить, что сигналят ей.
С неохотой открыла глаза, подплыла к бортику, вылезла из бассейна и тяжело потопала по газону. Это был Захар.
– Ты что? – опешила она.
– Даш, мы же договаривались, – удивился он.
– Договоривались, но ты не сказал, что окажешься здесь через два часа!
– Уже семь. Это вечер. – Он пожал плечами. – А в чем дело?
В чем дело? Дело в том, что она не готова сейчас развлекать Захара. Вечер – это после десяти. Через три часа.
И вот так всего за неделю Захар превратился в «супруга». Возращался в семь. Готовил ужин. Они смотрели кино. Занимались сексом. Захар ложился спать. А Даша бродила по дому, непонятно чем занималась в сети, хандрила и все никак не могла покрасить ногти на руках.
Когда вместо кино они стали смотреть телевизор, Даша взбунтовалась.
– Захар, ты так себя ведешь, как будто все это нормально! – воскликнула она и выключила телик.
Захар отставил миску с попкорном и уставился на Дашу.
– Ладно, объясню! – не сдавалась она. – Ты думаешь, это моя жизнь? – Она ткнула пальцем в телевизор, в миску с попкорном.
– Даш, я вообще не понимаю, о чем ты, – произнес Захар.
– Вот именно! В этом все дело! Я не живу по расписанию, ты понимаешь? Я не могу вот так встречать тебя в девятнадцать, блин, ноль-ноль, ужинать, если не хочу, смотреть этот проклятый Богом и людьми ящик, ложиться в постель, заниматься любовью... Это ужасно!
– Ну ты можешь не есть, не спать и не заниматься любовью, – тихо сказал Захар. – Посмотрим, что получится.
– Ты не догоняешь? Ау! – разошлась Даша. – Это все мираж! У меня депрессуха, я хочу спать до четырех, ничего не делать – и уж точно не обедать тогда, когда готов обед!
– Ну и не обедай, – мягко посоветовал Захар.
– Но ты же так расстроился, когда я вчера отказалась от этого дурацкого борща! – возопила Даша. – Захар! – Она села рядом с ним и взяла его за руку. – На меня давит твой образ жизни. Прости. Я не могу так. Я хотела быть хорошей. Попробовала этот... компромисс. Но у меня не получается.
Как ему объяснить, что при этом она не имеет ничего против него, Захара. Просто...
Сейчас она просто бесится. Но когда Даша придет в себя и займется делами, что будет?
В любом случае она редко просыпается раньше одиннадцати. С часа до пяти работает. Делает перерыв, а с восьми опять садится за книгу. Ей так удобно. Она привыкла. И что делать, если Захар поднимается в восемь, ложится в два и хочет любви и ласки с восьми до двенадцати?
С любовником надо дружить, а как ей дружить с Захаром, если у них не сходится график? Если у нее вообще нет графика?
Все это было обречено с самого начала...
Захар ушел в спальню. Класс! Он что, оглох? Подавив желание подняться наверх и устроить всем скандалам скандал, Даша открыла холодильник, достала булку и намазала ее джемом. При таких темпах она скоро превратится в мисс Пигги.
Будет толстой, сальной бабищей в татуировках и в слишком узких черных джинсах, скрипящих на квадратной заднице. Вот. С черными, как бедро вороного мустанга, спутанными волосищами.
Это была уже не хандра, а тот редкий случай настоящей, всепоглощающей депрессии, в которую Даша
