пройдет, хотя лучше выждать день и гнать стадо ночью.
— Мне говорили, если ехать прямо на запад, то попадешь на ручей Солт, который уже приведет к реке Паудер, — проговорил Калл. — Не должно быть слишком далеко.
— А в такую жару слишком далеко и не требуется, — заметил Гас.
— Попробуй посмотреть прямиком на севере, — предложил Калл.
Дитц сменил лошадь и снова уехал. Вернулся он совсем поздно, уже давно стемнело. Калл остановил стадо, и ковбои гужевались вокруг костра, играли в карты. Пока они играли, техасский бык кружил между коровами, то и дело забираясь на какую-нибудь из них. Август одним глазом смотрел в карты, а другим следил за быком, ведя приблизительный счет своим и его победам.
— Это уже шестая с тех пор, как мы сели играть, — сообщил он. — У этого поганца запас прочности поболе, чем у меня.
— И поболе возможностей, — добавил Аллен О'Брайен. Он вполне привык к жизни ковбоя, но все еще не мог забыть Ирландию. Вспоминая свою маленькую женушку, он плакал от тоски по дому, да к тому же песни, которые он пел, напоминали ему о ней.
Вернулся Дитц и сообщил, что на севере воды нет.
— И нет антилоп, капитан, — заметил он. Равнины западнее Небраски пестрели антилопами.
— Я сам посмотрю утром, — решил Калл, — Ты отдыхай, Дитц.
Калл понял, что ему не заснуть, и встал в три, чтобы оседлать Чертову Суку. По Кампо поднялся и развел небольшой костер, но Калл выпил только чашку кофе.
— Ты здесь раньше бывал? — спросил он. Ковбои часто обсуждали многочисленные приключения старика. У По Кампо была привычка время от времени выдавать интригующую информацию. К примеру, однажды он описал ущелье реки Колумбия. Как бы между прочим, он упомянул Джима Брайдера.
— Нет, — ответил По Кампо. — Я этих краев не знаю. Но одно могу сказать — здесь сухо. Напоите лошадь перед отъездом.
Каллу манера старика показалась слегка покровительственной, он и сам знал, что надо напоить лошадь перед тем, как отправляться в пустыню.
— Не ждите меня к ужину, — сказал он.
Весь день он ехал на запад, и местность становилась все более унылой. Даже для овец не годится, подумал Калл. И ящерицам по вкусу не придется. По сути дела, ящерицы были единственными встреченными им живыми существами. В ту ночь он остановился среди равнины, настолько выжженной солнцем, что земля практически побелела. По его предположению, он проехал миль шестьдесят. Сомнительно, чтобы стадо смогло пройти так далеко без воды, хотя Чертова Сука чувствовала себя нормально. Он поспал несколько часов и снова поехал, и перед рассветом добрался до ручья Солт. Ручей не тек, но в отдельных мелких его озерцах воды было достаточно. Вода плохая, но лучше, чем никакой. Вся беда в том, что стадо находилось от этой воды почти в восьмидесяти милях, в нормальных условиях на такой переход требовалось четыре дня. Но сейчас эти восемьдесят миль надо проделать всухую, что вряд ли можно считать нормальными условиями.
Калл дал отдохнуть кобыле, позволил ей вволю покататься по траве. Затем пустился в обратный путь и ехал напрямик, остановившись лишь однажды на пару часов на отдых. Он прибыл в лагерь перед рассветом, обнаружив, что кое-кто из ковбоев все еще играет в карты.
Пока он снимал седло с кобылы, на него заворчала одна из свиней Гаса. Они обе лежали под фургоном рядом с Липпи, деля с ним тень. Хряк уже стал здоровенной свиньей, но необходимость путешествовать не давала ему растолстеть. Калл иногда думал, что смешно тащить за собой свиней, когда перегоняешь коровье стадо, но они себя хорошо зарекомендовали. К тому же еду они себе добывали сами и прекрасно плавали. При переходе через реку им не требовалось никакой помощи.
Август смазывал ружье.
— Сколько ты проехал на этой лошадке? — спросил он.
— До ближайшей воды и обратно, — ответил Калл. — Нет, ты когда-нибудь видел такую лошадь? Она даже не устала.
— И далеко вода? — поинтересовался Август.
— Миль восемьдесят, — сообщил Калл. — Какое твое мнение?
— Я об этом и не думал, — заметил Август.
— Мы не можем сидеть здесь, — сказал Калл.
— Отчего же? — удивился Август. — Мы можем остановиться в любом месте, где захотим. Нас гонит дальше только наше упрямство. Как, любопытно, мы на этом упрямстве продержимся следующие восемьдесят миль?
Калл взял тарелку и плотно поел. Он ждал, что По Кампо напомнит о своих пророчествах, но старик- повар лишь раздавал еду и молчал. Дитц помогал Пи Аю обрезать копыта у его лошади, с чем Пи Ай никогда не мог справиться самостоятельно.
— Нашли воду, капитан? — улыбнулся Дитц.
— Нашел, в восьмидесяти милях отсюда, — ответил Калл.
— Далековато, — заметил Пи Ай.
Они стояли у последнего ручья, найденного Дитцем, и Калл отошел в сторонку, чтобы все хорошенько обдумать. Недалеко пробежал волк. Ему показалось, что это тот же самый волк, которого он видел в Небраске после пикника, но он уверил себя, что такого быть не может. Зачем волку следовать за стадом коров?
Дитц закончил подрезать копыта лошади и вытер пот с лица рукавом рубашки. Пи Ай молча стоял рядом. Несмотря на то, что они почти всю свою сознательную жизнь прожили бок о бок, они практически никогда по-настоящему не разговаривали. В этом не было нужды. Они обменивались информацией, вот, пожалуй, и все. Если быть до конца честным, то у Пи Ая были некоторые сомнения относительно того, надо ли вообще говорить с неграми, хотя он хорошо относился к Дитцу, уважал его и был ему признателен за то, что тот подрезал копыта его лошади. Пи Ай знал, во многих отношениях Дитц куда более компетентен, чем он, например, как следопыт. Он понимал, что, если бы не Дитц и его способность находить воду, они все давно бы погибли во время кампаний в
— Здорово он любит эту лошадку, — заметил он. — А она может его когда-нибудь убить.
— Она не убьет капитана, — возразил Дитц. У него было плохое предчувствие. Казалось, они движутся на север бесконечно, а зачем — он понять не мог. Жизнь в Техасе была такой мирной и упорядоченной. Ему безумно нравилось ездить в Сан-Антонио и класть деньги в банк. Они всегда жили в Техасе, и он никак не мог постичь, зачем они тащатся в такие дикие места, где, наверное, и банков-то нет, чтобы деньги туда положить.
— Далековато мы забрались, и не наши это места. — Дитц взглянул на Пи. В этом было все дело: человек должен держаться своих привычных мест, а не бродить где-то, не зная, есть ли там реки или озера. — И еще, тут будет здорово холодно, — добавил он, как будто это служило доказательством безрассудности затеянного путешествия.
— Ну, я хоть надеюсь, что мы туда доберемся до того, как реки покроются льдом, — произнес Пи. — Я всегда боялся тонкого льда.
С этими словами он отвернулся, и продолжительный разговор закончился.
Ко второй половине дня Калл вернулся с прогулки и решил, что они пойдут вперед. Они могли идти вперед или назад, а назад он возвращаться не привык. Неразумно было рассчитывать перегнать стадо на во семьдесят миль всухую, но за те годы, что он гонялся за индейцами, он понял, что некоторые невозможные вещи часто оказываются возможными. Самое главное — не думать слишком долго и не бояться, а двигаться вперед. Часть скота может погибнуть, но он и не рассчитывал добраться до Монтаны, не потеряв ни одной коровы.
Он приказал ковбоям загнать скот и лошадей в воду и держать их там.
Ни слова не говоря подошел Август, разделся и долго плескался в маленьком ручье. Ковбои, сдерживавшие стадо, видели, как он сидит на мелком месте и время от времени плещет водой на свои
