Они поскакали прочь под взглядами всей команды. Ковбои приуныли при виде тяжелых облаков. По Кампо бродил по равнине в поисках корешков. Август и Пи Ай настигли его почти в миле от лагеря.
— Ну ты и бродяга, По, — заметил Август. — Что ты рассчитываешь найти здесь на равнине?
— Дикий лук, — ответил По Кампо. — Я соскучился по луку.
— Я сам соскучился по большой бутылке виски, — проговорил Август. — Интересно, чья мечта быстрее исполнится?
—
Через полтора дня разведчики выехали на травянистый пригорок и увидели милях в полутора впереди реку Йеллоустон. Как раз пятьдесят или шестьдесят бизонов пришли к ней на водопой. При виде всадников бизоны разбежались. Тучи развеяло и небо очистилось, ни облачка до самого горизонта. Река оказалась быстрой, но не глубокой. Переправляясь через нее, Август остановился на середине, наклонился, набрал в ладоши воду и напился. Вода была очень холодной.
— Сладкая водичка, но с хорошим виски не сравнить, — заметил он.
— Джасперу его поплавки не понадобятся, — высказался Пи Ай.
— А вдруг? — не согласился Август. — Он может свалиться с лошади, если слишком уж разнервничается. Давай погоняемся за этим бизоном.
— Зачем? — спросил Пи. По Кампо дал им с собой много мяса. Он представить себе не мог, зачем Гасу по надобился бизон.
Однако выбора у него не было, иначе пришлось бы остаться одному, и он последовал за Августом, а Август поскакал за бизоном, отбежавшим всего на милю. Они вскоре снова заставили бизона пуститься наутек и поскакали за ним. Замешкавшийся Пи остался далеко позади. Он все ждал выстрела из большого ружья Гаса, но так и не дождался. Проехав пару миль, он наткнулся на мирно сидящего на траве Гаса. Бизоны все еще убегали, но до них уже было мили три.
— Убил? — спросил Пи.
— Нет, я не охотился, — ответил Август.
— Так ты что, просто прогнать их решил, что ли? — удивился Пи. Как всегда поведение Августа было для него загадкой.
— Пи, ты тут ничего не ухватил, — возразил Август. — Мне просто хотелось еще разочек попреследовать бизона. Вряд ли у меня еще будет такой шанс, да и у других тоже, поскольку некого скоро будет преследовать. Но это великолепный спорт.
— Эти быки могут поддеть тебя на рога, — напомнил ему Пи. — Помнишь старину Барлоу? Бизон поддел его лошадь, лошадь грохнулась на Барлоу, и он сломал себе бедро.
— Барлоу медленно соображал, — заметил Ав густ. — Он просто скакал рядом и нарвался на рог.
— Он и ходить стал медленно, как бедро сломал, — добавил Пи Ай. — Интересно, что случилось с Барлоу?
— Думаю, эмигрировал в Сегин или куда-нибудь в тех же краях, — предположил Август. — Женился на толстой вдовушке и завел кучу ребятишек. Тебе бы так же поступить, а ты, надо же, заявился в Монтану.
— Ну я хочу остаться холостым, — сказал Пи Ай.
— Только потому, что ты ничего кроме этого не знаешь, еще не значит, что то, другое, тебе не понравится.
Насколько я припоминаю, в Лоунсам Дав была одна милая вдовушка.
Пи Ай пожалел, что возникла эта вдовья тема. Он почти позабыл про вдову Коул и тот день, когда он помог ей снять белье с веревки. Он не понимал, почему не забыл про это начисто, ведь забыл же он куда более важные вещи. Так нет же, это воспоминание то и дело возникало в его мозгу. Если бы он женился, его мозг, наверное, весь бы переполнился такими вещами и совсем бы отказался думать. Он мог даже позабыть точить нож.
— Ты из людей с гор кого-нибудь встречал? — спросил Август. — Они пришли сюда и забрали бобров.
— Ну, я когда-то встречал старину Кита, — ответил Пи Ай. — Ты, верно, помнишь. Он там бывал.
— Да, помню, — сказал Август. — Только он никогда мне не нравился.
— А с чего бы? Что в нем не так? — заинтересовался Пи Ай. — Говорили, он кого хошь выследит.
— Кит был тщеславным, — объяснил Август. — Не переношу тщеславия в мужчине, хотя и прощаю его женщине. Доберись я до севера в юности, может, тоже стал бы горцем, но я вместо этого на корабль подался. В те дни шлюхи на этих корытах носили меньше тряпок, чем ушло бы, чтобы сделать подушечку для костыля.
Продвигаясь дальше на север, они встречали все больше бизонов, обычно небольшими стадами по двадцать или тридцать животных. На третий день к северу от реки они убили изувеченного бизона и поели его печени. Когда они утром отправлялись в путь, в небе уже кружили канычи, а неподалеку караулили две или три дикие собаки, ожидая их ухода.
Утро было чудесным, сначала довольно прохладным, но потом солнечным и теплым. Равнина расстилалась перед ними на много миль вперед, покрытая колышущейся травой, коричневая вдалеке и зеленая поблизости.
— Бог мой, сколько же еще земли надо капитану? — поразился Пи Ай. — Похоже, здесь местность любому подойдет.
— Ты прав, многим подойдет, — согласился Ав— густ. — Да и Каллу тоже. Давай еще проедем пару дней, а там повернем. Мы еще до реки Милк не добрались.
— В ней что, молоко? — спросил Пи Ай.
— Нет, ты подумай сам, Пи Ай, — удивился Август, — как может в ней течь молоко, если тут пока еще и коров-то нету?
— Тогда зачем они ее так назвали? Молоко, оно и есть молоко.
— Псих — он псих и есть, — заметил Август. — А именно психом я стану, если долго буду тебя слушать. Психом.
— Ну, Джаспер может свихнуться, если не перестанет трястись из-за этих рек, — высказался Пи. — А остальные останутся в своем уме, я так думаю.
Август страшно развеселился, представив себе оставшуюся в своем уме команду «Хэт крик».
— Если так, то они весь этот ум смогут сохранить в наперстке, — сказал он. — Но ведь никто наперстка не захватил?
К западу расположился небольшой холм, и Август поскакал к нему, чтобы выяснить, что находится в том направлении. Пи снова тронулся на север, не обращая особого внимания на Гаса. Гас вечно обозревал окрестности, так он это называл, и Пи не считал себя обязанным каждый раз за ним ездить.
Затем Пи услышал топот бегущей лошади и посмотрел, разыскивая Гаса, который, вероятно, наткнулся на еще одно стадо бизонов. Затем он замер на месте. Гас мчался вниз по маленькому холму, на который только что поднялся, а за ним по пятам — по меньшей мере дюжина индейцев на лошадях. Он, видно, выехал прямо на них. Индейцы стреляли из ружей и луков. Пуля срезала траву перед мордой лошади Пи, он выхватил ружье и выстрелил в индейцев, прежде чем развернуться и броситься наутек. Они с Гасом меньше часа назад пересекли небольшой, поросший деревьями ручей. Он решил, что Гас мчится к нему, поскольку здесь, в прерии, только там можно было укрыться. Разворачиваясь, Пи успел заметить, как пять или шесть индейцев повернули в его сторону. Он поднажал, чтобы приблизиться к Гасу, у которого из ноги торчали две стрелы. Гас погонял лошадь прикладом ружья, и она неслась во весь опор.
К счастью, у индейцев были плохие лошади, они не шли ни в какое сравнение с лошадьми Гаса и Пи, гак что скоро разрыв между ними и преследователями увеличился. Теперь ни стрелы, ни пули до них не долетали, во всяком случае, так решил Пи, но тут же в опровержение его надежд пуля обожгла ему плечо, прямо над лопаткой. Но до ручья осталось всего три или четыре мили. Если им удастся туда добраться, будет время позаботиться о ранах.
Гас на скаку пытался выдернуть стрелы из ноги, но безуспешно.
Они заметили изгиб маленького ручейка еще за две мили и повернули, чтобы срезать путь. Индейцы отстали уже почти на четверть мили, но продолжали их преследовать. Достигнув ручья, Гас проехал немного вперед вдоль берега, пока не нашел место, где заросли были гуще. Там он спрыгнул с лошади и
