У Дитца возникло дурное предчувствие, что они ввязываются в тяжелое и длительное путешествие. А тут еще этот мальчишка, такой возбужденный, что про работу забывает.
— Наколи-ка щепок, — велел он. — Я бы насчет времени не стал волноваться. Все едино раньше осени мы туда не попадем.
Дитц посмотрел на парня, надеясь, что тот вместе со щепками не отрубит себе ногу. Ньют неплохо управлялся с топором, но бывал рассеян, когда о чем-то думал. Он не бросал дела, просто работал с отсутствующим видом, думая о чем-то постороннем.
И все же они были друзьями, он и Ньют. Парень был молод и полон надежд, Дитц же был старше и надежды подрастерял. Ньют иногда задавал столько вопросов, что Дитц смеялся, потому что он напоминал ему бак, из которого вместо воды лились вопросы. На некоторые Дитц отвечал, на другие нет. Он не рассказывал Ньюту все, о чем знал. Не говорил ему, что даже если жизнь кажется легкой, на самом деле она становится все тяжелее и тяжелее. Дитц любил свою работу, людей, с которыми вместе трудился, ему нравилось, что на вывеске есть его имя, но часто он грустил. Счастливее всего он был, когда сидел, прислонившись спиной к цистерне с водой, и следил за небом и постоянно меняющейся луной.
Он знал нескольких человек, которые застрелились, что его сильно удивляло. Он полагал, что, наверное, они так поступили, оттого что не умели наслаждаться небом и луной и позволяли чувству разочарования, которое бывает у всех, взять над собой верх.
Мальчик еще не знал, что такое разочарование. Хороший мальчик, ласковый, что те серые голуби, которые слетались на гравий позади сарая. Он старался выполнить любую порученную ему работу и если и бес покоился, то только потому, что боялся не угодить капитану. Впрочем, по этому поводу они все беспокоились, разве что за исключением мистера Гаса. У само го Дитца за эти годы случилось несколько неудач, и он чувствовал недовольство капитана чисто физически.
— Во дает, — сказал Пи. — Джейк снова смылся. Не нравится ему клеймить коров.
— Мистер Джейк, он вообще работать не любит, — хмыкнул Дитц. — Не только клеймить.
Ньют продолжал колоть щепки, слегка обеспокоенный тем, что у Джейка такая плохая репутация. Все считали, что он отлынивает от работы. Мистер Гас работал еще меньше, но никто так к нему не относился. Ньют считал подобное положение странным и несправедливым. Джейк же только что вернулся. Вот отдохнет, тогда и примется за дела.
Размышляя над этим, Ньют неловко замахнулся топором, и кусок мескитового дерева, который он пытался расколоть, отлетел в сторону и едва не попал Дитцу в голову. Он бы и попал, да вот только Дитц, похоже, хорошо к такой неожиданности подготовился и быстро уклонился. Ньют ужасно смутился: как раз тогда, когда он промазал по дереву, он подумал о Лорене. Он старался себе представить, как это — провести с ней целый день. Что они будут делать, весь день сидеть в салуне и играть в карты? Поскольку он ни разу с ней не говорил, ему трудно было представить, что бы они делали целый день, но ему нравилось об этом думать.
Дитц не сказал ни слова, даже не бросил обвиняющего взгляда, но Ньют пришел в отчаяние. Бывали времена, когда Дитц был практически способен читать его мысли: что он подумает, если догадается, что Ньют мечтал о Лорене?
Поэтому он напомнил себе, что Лорена теперь женщина Джейка, и постарался сосредоточиться на колке дров.
20
Не успел Джейк войти в салун, как Лорена поняла, что он в дурном настроении. Он направился прямиком к бару и взял бутылку и два стакана. Она сидела за сто лом, развлекаясь с колодой карт. Было еще рано, и в салуне прохлаждались только Липпи и Ксавье, что было несколько странно. Обычно к этому времени здесь уже собиралось трое или четверо ковбоев из «Хэт крик».
Некоторое время Лорена внимательно присматривалась к Джейку, чтобы понять, не она ли является причиной его плохого настроения. Ведь что ни говори, а она только нынешним утром продалась Гасу, и вполне вероятно, что Джейк каким-то образом об этом уз нал. Она была не из тех, кто рассчитывает, что им все сойдет с рук. Если ты что-то делаешь и надеешься, что определенный человек об этом не узнает, как правило, он все узнает. Когда Гас обхитрил ее и заставил обслужить его, она знала, что рано или поздно это дойдет до Джейка. Липпи всего лишь человек, так что не многое из того, что она делала, оставалось неизвестным. Не то чтобы она хотела, чтобы Джейк узнал, но бояться она его не боялась. Он может ударить ее или застрелить Гаса: она поняла, что предсказать его действия не может, и это было одной из причин, почему она не возражала, чтобы он все узнал. Тогда она сможет узнать его получше, как бы он ни поступил.
Но когда он уселся за стол и поставил перед ней стакан, она поняла, что не в ней причина хмурого выражения его лица. В его взгляде она не заметила враждебности. Лорена отпила пару глотков виски, но тут подошел Липпи и уселся за стол с таким видом, будто его пригласили.
— Как я вижу, ты пришел один, — сказал Липпи, сдвигая грязный котелок на морщинистый лоб.
— Именно, и, видит Бог, я хочу и остаться один, — раздраженно проговорил Джейк, взял бутылку, стакан и не говоря ни слова начал подниматься по лестнице.
Лорена рассердилась на Липпи, потому что в комнате было еще очень жарко и она предпочла бы остаться в салуне, где хотя бы чувствовался легкий ветерок.
Но раз Джейк так разозлен, ей ничего не остается, как тоже идти наверх. Она сердито посмотрела на Лип пи и встала, удивив его так, что у него отвисла нижняя губа.
— Чего ты на меня так смотришь? — спросил он. — Я тебя не выдавал.
Лорена промолчала. Взгляд был куда красноречивее слов, если дело касалось Липпи.
Потом, не успела она войти в комнату, как Джейк решил, что хочет ее, причем в темпе. Взбираясь по лестнице, он успел выпить полстакана виски, а хорошая доза спиртного почти всегда возбуждала в нем желание. Он был весь в пыли после целого дня общения со скотом и в другое время обязательно бы помылся или хоть смыл грязь с лица и рук в тазике, но на этот раз он не стал ждать. Он даже попытался поцеловать ее, не снимая шляпы, из чего ничего путного не вышло. Шляпа была такой же пыльной, как и он сам. Пыль попала ей в нос, и она чихнула. Такая торопливость была ему не свойственна, он отличался капризностью и иногда жаловался, что простыни недостаточно чистые.
Но в этот раз он, казалось, не замечал, что пыль па дает с него на пол. Когда он расстегнул штаны и вытащил рубашку, на пол посыпался песок. Ночь выдалась душной, а на Джейке было столько песка, что, когда они закончили, кровать оказалась такой грязной, будто они валялись на земле. Даже на ее животе виднелись полоски грязи, где пыль смешалась с потом. Она не слишком возражала — все лучше, чем тучи комаров и дым.
Джейк заметил грязь только тогда, когда сел и потянулся за бутылкой виски.
— Черт, ну и грязный же я, — ругнулся он. — Надо было искупаться в реке. — Он вздохнул, налил себе виски и уселся, прислонившись спиной к стенке, лениво проводя рукой по ее ноге. Лорена ждала, время от времени отпивая из своего стакана. Джейк выглядел усталым. — Ох уж эти парни, — сокрушался он. — Всю плешь мне проели.
— Какие парни? — спросила она.
— Калл и Гас. Только потому, что я упомянул о Монтане, они хотят, чтобы я помог им гнать туда скот.
Лорена не сводила с него глаз. Он смотрел в окно и старался не встречаться с ней взглядом.
— Будь я проклят, если соглашусь, — продолжал он. — Не хочу крутить хвосты коровам. Калл почему- то решил двинуть туда, ну и пусть его.
Лорена понимала, что ему нелегко подвести Гаса и капитана. Наконец он взглянул на нее с печалью во взоре, как будто просил найти способ помочь ему. Потом лениво усмехнулся.
— Гас считает, что мы должны пожениться.
— Я бы лучше поехала в Сан-Франциско, — сказала Лорена.
Джейк снова погладил ее ногу.
