— Арканзас не понравился, я так думаю, — предположила Луиза. — Если так, то лучше ему ее отпустить. Мне Арканзас нравится, хотя, конечно, это не Алабама.
После чего разговор стал более вялым. Роско все мечтал что-нибудь съесть, кроме хлеба, но ничего не было. Луиза продолжала наблюдать за ним с противоположной стороны стола.
— Роско, у тебя вообще есть опыт общения с женщинами или нет? — спросила она немного погодя.
Роско вопрос показался слишком смелым, и он ответил не сразу. Однажды, лет двадцать назад, он влюбился в девушку по имени Бетси и подумывал предложить ей погулять как-нибудь вечерком. Но он был робок, и, пока набирался смелости, Бетси умерла от кори. Он всегда жалел, что они так и не погуляли, но после этого старался не иметь дела с женщинами.
— Не слишком, — наконец признался он.
— У меня есть решение наших проблем, — заявила Луиза. — Пусть твой шериф сам ищет свою жену, а ты остаешься здесь и женишься на мне.
Она сказала это своим обычным, уверенным, громковатым голосом — после того как целый день поорешь на мулов, разговаривать тихо, видимо, трудно.
Несмотря на громкость, Роско решил, что неправильно ее понял. Ведь женщина не может просто так взять и предложить мужчине жениться. Он с мину ту размышлял, что же такое она имела в виду и что он, возможно, не расслышал. Его это озадачило, и он принялся задумчиво дожевывать последний кусок хлеба.
— Простите, что вы сказали? — наконец спросил он.
— Я сказала, нам надо пожениться, — громко возвестила Луиза. — Что мне в тебе нравится, так это то, что ты тихий. Джим, когда не держал бутылку у рта, обязательно говорил. Мне надоело слушать. К тому же ты тощий. Если ты долго не протянешь, тебя легко будет похоронить. Я перехоронила достаточно мужей, чтобы принимать такие вещи в расчет. Так что ты думаешь?
— Я не хочу, — отрубил Роско. Он сознавал, что это звучит невежливо, но так удивился, что не смог приду мать ничего другого.
— Ну, у тебя было не слишком много времени для раздумий, — заявила Луиза. — Подумай, пока доедаешь хлеб. Я ненавижу хоронить мужей, но еще больше я не люблю жить одна. Джим немногого стоил, но хоть кто-то был в постели. Я родила шестерых сыновей, и ни один не остался со мной. Еще было две девочки, но обе умерли. Восемь детей. Я всегда собиралась нарожать десяток, так что остается родить двоих, а время поджимает.
Она некоторое время жевала хлеб. Казалось, она забавлялась, но Роско не мог понять, что она считала забавным.
— У тебя большая семья? — спросила она.
— Четверо мальчиков, — ответил Роско. — Мама умерла молодой.
Под взглядом Луизы он начал нервничать. Он вспомнил, что должен был думать, жениться на ней или нет, пока доедает хлеб, но, по правде говоря, аппетит у него пропал, и он с трудом глотал. Люди огорчали его все больше и больше. Все началось с Джейка Спуна, который вообще не должен был появляться в Форт-Смите. Ему представилось, что цепь непродуманных действий со стороны некоторых его знакомых привела к тому, что он оказался в этой хижине, в глуши, в обществе странной вдовы. Джейк должен был держать пистолет под рукой, а не хвататься за ружье. Бенни Джонсон должен был лечить зубы, а не шляться посреди дня по улице. Джули не должен был жениться на Эльмире, если она собиралась сбежать, и, разумеется, Эльмира во все не должна была садиться на эту баржу для перевозки виски.
При всем при этом никто не взял в расчет его, меньше всего — жители Форт-Смита. Пич Джонсон и Чарли Барнес сделали все, чтобы заставить его уехать.
Но если жители Форт-Смита не принимали его в рас чет, то этого нельзя было сказать о Луизе Брукс, которая принимала его в расчет значительно больше, чем было ему привычно.
— Никогда особенно не любила мяса, — заявила она. — Когда ешь один кукурузный хлеб, то сохраняешь ловкость.
Роско ловким себя не ощущал. Ноги болели после удара корневища. Он проглотил последний кусок и запил глотком холодной колодезной воды.
— Ты довольно симпатичный, — продолжала Луиза. — Джим был весь в бородавках. На тебе я ни одной бородавки не вижу.
— Я думаю, их и нет, — признал Роско.
— Вот и поужинали, — заключила Луиза. — Так как насчет моего предложения?
— Не могу, — ответил Роско, стараясь быть вежливым. — Если я не буду искать Джули, я могу потерять работу.
Луиза вроде рассердилась.
— Ничего себе гость, — заметила она. — Вот что я скажу, давай попробуем для начала. У тебя нет достаточного опыта с женщинами, чтобы сказать, понравится тебе семейная жизнь или нет. Может, она придется тебе как раз по душе. Если так, то тебе не надо будет делать опасную работу помощника шерифа.
И то верно, работа помощника шерифа стала крайне рискованной, Роско должен был это признать. Но если судить по опыту Джули, семейная жизнь тоже дело рискованное.
— Я не очень люблю усы, — сообщила Луиза. — Но в жизни вечно приходится с чем-то мириться.
Они ели хлеб прямо с подноса, так что грязной посуды после их ужина не осталось. Луиза встала и бросила крошки к дверям цыплятам, которые с жадностью набросились на них, двое даже вбежали в комнату.
— А вы этих цыплят не едите? — спросил Роско, думая о том, насколько вкуснее был бы хлеб, если есть его с цыпленком.
— Нет, я их держу, чтобы насекомых уничтожали, — пояснила Луиза. — Я столько съела цыплят в Алабаме — на всю жизнь хватит.
Роско нервничал. Вопрос о том, кто где будет спать, дальше откладывать было нельзя. Он сначала рассчитывал, что сможет спать в хижине, где не надо бояться змей и кабанов, но эта надежда испарилась. Он никогда не проводил ночи с женщиной наедине и не собирался начинать с Луизы, стоящей в дверях с ковшиком воды. Она прополоскала рот парой глотков воды и выплюнула воду в открытую дверь. Затем положила ковшик на зад в ведро и наклонилась над Роско, причем так близ ко, что он от удивления едва не опрокинул стул.
— Роско, ты и так долго бесполезно простаивал, — сказала она. — Давай попытаемся.
— Да я даже не знаю, как и пытаться, — пробормотал Роско. — Я всю жизнь был холостяком.
Луиза выпрямилась.
— До чего же все мужики безнадежны, подумать страшно, — проговорила она. — Ты только оцени ситуацию. Вот ты мчишься догонять шерифа, которого ты скорее всего не найдешь и который где-то в самом опасном штате, а если ты его и найдешь, то он немедленно пустится в погоню за женой, хотя она явно не хочет с ним жить. Весьма вероятно, что, пока все это произойдет, тебя скальпируют или какой- нибудь мексиканец проткнет ножом. И все ради того, чтобы починить то, что починке не поддается. Теперь посмотри на меня, у меня здесь кусок земли, я здоровая женщина и согласна принять тебя, хотя у тебя нет опыта ни в земледелии, ни в семейной жизни. Мне ты пригодишься, тогда как ты будешь совершенно бесполезен для шерифа или города, на который работаешь. Я научу тебя управляться с топором и упряжкой мулов и обещаю, что ты всегда будешь иметь сколько хочешь хлеба. Немного позже у нас еще будет горох. Я умею готовить горох. Кроме того, у меня есть перьевой матрас, один из немногих в этой части света. Так что спать будет мягко. А ты боишься попробовать. Если это не трусость, то уж не знаю, что и думать.
Роско был не подготовлен к такой речи и не знал, что говорить в ответ. Отношение Луизы к браку и близко не напоминало ему то, что приходилось наблюдать раньше, хотя нельзя сказать, чтобы и раньше он не спал ночами, раздумывая о семейной жизни. И все же он появился на поле Луизы всего лишь за час до заката. Как ни посмотри, ее предложение казалось чересчур поспешным.
— Так ведь мы почти незнакомы, — сопротивлялся он. — Откуда вы знаете, что мы поладим?
— А я и не знаю, — ответила Луиза. — Поэтому и предлагаю тебе испытательный срок. Если тебе не понравится, ты сможешь уехать, а если мне не понравится, я вполне могу тебя выставить. Но у тебя даже
