не хочется изменить мир. Ясно?
Они помолчали. Молчать в этой квартире тоже было приятно.
– Ты любил когда-нибудь так, чтобы не думать о себе? – спросил писатель.
Андрей покачал головой.
– Да ну тебя! – расстроился Сидур. – А я вот любил, только она от меня ушла. Мы поссорились. А я ее до сих пор люблю. И она меня. Только мы лет десять не созванивались. Пятнадцать лет не виделись. Она живет в Нью-Йорке. Я там был сто раз и ни разу не набрал ее номер.
Они снова помолчали. Тишину прервал телефонный звонок. Мобильный Андрея вибрировал в кармане куртки.
Звонила Глаша.
– Через пятнадцать минут отходит электричка, – сообщила она.
– Слушай… – заволновался Андрей. – Я… У меня…
– Девушка? – прошептал Вадим.
Андрей неопределенно покачал головой.
– Глаш, слушай, я тут в гостях у интересного человека, у Вадима Сидура… Может… Пригласим его?
– Поезд через пятнадцать минут, – напомнила Глаша.
– А на машине?
– На машине не годится.
– Черт! – расстроился Андрей.
– Что такое? – поинтересовался Сидур.
Андрей коротко и сбивчиво обрисовал ситуацию.
– Скажи своей девушке, чтобы никуда без нас не уезжала! Я кое-что придумал! Ей понравится! – засуетился Сидур, бросился кому-то звонить, кричал, метался по квартире, собирая вещи, и, наконец, вытолкал Андрея на лестничную клетку.
– Давай, быстро! – покрикивал он.
На машине Андрея они забрали Глашу, которая пыталась отбиться, но не вышло – Вадим схватил ее за шиворот и потащил за собой.
Заехали на Остоженку, в шикарный новый дом, огорошили мужика в пижаме, в котором Андрей признал одного из лидеров списка «Форбс».
– Вадик, наххх, ты же водить не умеешь! – суетился лидер.
– Ты со мной ездил в Испанию? – возмущался Сидур.
– Это меня и пугает! – Мужик воздевал руки и всячески изображал отчаяние.
– Да пошел ты в задницу, скупой говнюк! – Вадим потрепал приятеля по плечу и был таков.
– Что?! – возмущалась Глаша.
– Что?! – вторил ей Андрей.
Они уже минут десять плутали по стоянке.
– Да вот! – Сидур торжественно указал на роскошный трейлер.
– Ух ты… – простонала Глаша. – Ни разу в таком не ездила, представляете?
– В таком – точно не ездила, – кивнул писатель и открыл дом на колесах.
Это был настоящий пятизвездочный отель. Отделка из карельской березы. Кожаный диван. Двуспальная кровать. Изящная кухня. И даже стильная душевая кабина.
– Охренеть… – удивился Андрей.
– А ты точно умеешь ее водить? – насторожилась Глаша.
– Будем ехать медленно, – успокоил ее Вадим.
Ехали действительно медленно. И в одном ряду. Зато можно было валяться на кровати, пить чай и смотреть новости по телевизору.
– Я не буду Хичкока! – кричал Вадим с водительского сиденья. – Мне надоел Хичкок! Я сто лет живу на свете и не могу больше смотреть Хичкока!
– А «Головокружение»? – соблазняла его Глаша.
– В жопу «Головокружение»!
– А «Паранойю»?
– Да на хрен ее, мать твою… – ругался Сидур.
Андрей ничего не понимал, но ему все нравилось.
– Сюрприз! – Глаша с довольным лицом вытащила из сумки диск в конверте и устроилась рядом с шофером.
– Ну? – заинтересовался тот.
– «Кика»! – завизжала Глаша.
– Откуда она у тебя?! – Вадим так орал, что чуть не потерял управление. – Я ее ищу долгие годы! Она должна быть моей!
Наконец приехали.
В дом они не заходили – Глаша сказала, что это лишнее, неинтересно. Кинозал находился в подвале.
Хозяева обустроили его в стиле ретро – красные бархатные диваны, занавес с кистями, хрустальные бра по стенам.
Глаша принесла чипсы и теплый сырный соус, мужчины раздвинули первые ряды, Глаша высказалась на тему творчества Педро Альмадовара и фильма «Кика» в частности, Андрей с Вадимом похлопали и…
Андрею казалось, что должно случиться чудо. Так и вышло. Дома, в Москве, он бы и пяти минут не продержался.
Он привык к энергичным боевикам, к комедиям с указателями «здесь смешно», к ужастикам с правильным распределением психологического напряжения и кровавой резни.
От предсказуемости Андрей получал удовольствие – он знал, что напрягаться не придется.
А сейчас он смотрел сумасшедшее кино с некрасивыми женщинам, которые действительно ему нравились, с очень странными шутками, от которых сгибался пополам и хохотал до ломоты в щеках, и сумасшедшим сюжетом, который просто невозможно было с чем-то сравнить.
После просмотра Глаша и Вадим заставили его хлопать стоя.
– Он не пересматривает фильмы, – сказала Глаша Сидуру.
Тот обернулся и уставился на Панова.
– Он опасен, – заявил писатель.
– Покажем ему класс? – подмигнула Глаша.
И они поставили «Кику» заново. Правда, на этот раз они трепались и разговаривали.
Назад ехали на рассвете.
– Звони, – сказал Сидур, продиктовав Андрею свой номер телефона.
– Хорошо, – улыбнулся тот.
– Сейчас звони, чтобы я твой номер записал! – раздраженно сказал усталый писатель, которого все- таки измотал этот дом на колесах. – Такое впечатление, будто мы летели на самолете, – жаловался он.
Домой Андрей возвращался, спрятавшись от яркого солнца за темными очками, и на секунду ему даже показалось, что жизнь удалась.
Глава 8
Светлана, маркетолог, 31 год: «Тайны? О боже… Да, у меня есть тайна, о которой я никому не рассказываю. Не потому, что это стыдно, просто… Не знаю… Это… интимно. Я хотела рассказать подруге, но… это слишком личное. Короче! Впервые на арене… Иногда я открываю свой гардероб и подолгу смотрю на одежду! Вот! Я же говорила – это чушь (смущается). Просто я долго не могла позволить себе купить больше одной пары джинсов в год, и… В общем, вот так. Шкаф – это мой фетиш. Я горжусь им. Не самим шкафом – одеждой».
