Однажды рано утром, когда все в доме еще спали, Энни спустилась в библиотеку. Ее сжигала жажда чтения, но она не могла сразу решить, какую книгу лучше выбрать в этот мрачный холодный день. Энни остановилась перед шкафами, разглядывая тисненые корешки.
На большом столе мистера Дашелла лежало что-то необычное, что привлекло ее внимание своей странной формой и размером. Подойдя ближе, Энни увидела большой лист фото, на котором было двенадцать отпечатков, изображавших фоне голой стены. Правую руку он держал на старинном глобусе. Энни склонилась над столом, чтобы рассмотреть изображение получше. Да, и мистер Дашелл тоже не устоял, поддался всеобщей мании и сделал у коммерческого фотографа свои фотокарточки, такие модные в те годы, – вроде тех, что собирала их кухарка. Его напряженная и неуклюжая поза напоминала людей на кухаркиных карточках, но зато выражение его лица было совсем другим – радостным, почти ликующим.
– Да, и я поддался этой моде, – раздался голос Эльдона за спиной Энни.
Она подскочила от неожиданности.
Энни обернулась и посмотрела на него. Сейчас у нее не было с собой ни тряпки, ни ведра – ничего, что могло бы оправдать ее присутствие в этой комнате. Но, очевидно смущенный тем, что она увидела эту фотографию, он не спросил о причине ее присутствия в его кабинете. Энни хотелось спросить, знает ли Изабель об этой фотографии, так как была почти уверена, что леди восприняла бы ее буквально как измену, но задать этот вопрос у нее не хватило смелости.
– На снимке вы выглядите счастливым, сэр, – сказала она вместо этого, одновременно пытаясь выдумать причину, извиняющую ее появление в библиотеке.
Эльдон протянул руку и оперся о спинку ближайшего к нему стула.
– Я просто глупец, – сказал он.
– Почему же, сэр?
– Скажи мне, Энни Фелан, есть ли что-нибудь такое, чего бы ты очень хотела в своей жизни?
– Да, сэр, – быть хорошим человеком.
– Я не об этом, не в таком общем смысле. Я имею в виду какую-нибудь определенную страсть, которая бы сжигала тебя изнутри. И чем дольше она не находит удовлетворения, тем больнее жжет.
Эльдон поднял лист с фотографиями, некоторое время рассматривал его, затем положил назад.
– Ты что-нибудь слышала об экспедиции Франклина? – спросил он.
– Это который отправился на Северный полюс?
– Не совсем. Его задачей было отыскание морского пути на запад вокруг арктической части Канады.
– Да, сэр, я слышала, знаю – они все погибли.
– Они все погибли.
– Мне об этом рассказывали. – Энни вспомнила викария с Портмен-сквер, который однажды призвал своих прихожан молиться, чтобы спасательная экспедиция нашла следы Франклина и его команды.
Но какая тут связь с Эльдоном и его фотографическим изображением с рукой на глобусе?
– Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать, сэр, – наконец проговорила она.
Садись, – Эльдон подвинул стул, и Энни села.
– Я был почти подростком, когда в 1845 году экспедиция Франклина покинула Англию, – начал рассказывать Эльдон. – И я был вне себя от восхищения. Но как раз вслед за этим я тяжело заболел и на много месяцев оказался прикованным к постели. Все, о чем я был способен думать во время своей болезни, – это как продвигались среди арктических льдов его корабли «Эребус» и «Террор». Я не пропускал ни одного газетного сообщения об этой экспедиции.
Эльдон подошел к окну. За стеклом среди голых ветвей розового куста гулял ветер – ветви поднимались и опускались, как слова в его голове.
– Вы хотели бы быть на его месте? – спросила Энни. – Или принять участие в его экспедиции?
– Нет, нет, – махнул рукой Эльдон, вспомнив холодную комнату, в которой он лежал тем летом, когда экспедиция Франклина покинула Англию.
Прямо за окном той комнаты рос плющ, и весь август, пока его тело горело в жару, а ум плавал среди льдов пролива Барроу, шелест листьев напоминал приглушенный шепот людей в соседней комнате.
– Тогда это спасло меня от смерти – то, что я все время думал о них. Эти мысли так увлекали меня, что я забывал о том, что болен, и это меня спасло.
– А потом они все погибли, – сказала Энни.
– Это неточно. Они пропали, пропали без вести. Эльдон отошел от окна и вернулся к Энни.
– Через два года, в сорок седьмом году, они бесследно исчезли. И с этого времени и до тех пор, пока в пятьдесят девятом Мак-Клинток не вернулся, обнаружив их следы, каждый год на их поиски отправлялась спасательная экспедиция. Эти экспедиции в конечном итоге нанесли на карту больше арктических площадей Канады, чем сам Фраклин, – а ведь его задачей было именно картирование.
Эльдон снова посмотрел на свои карточки – на самого себя. Какое мальчишество и глупость – поддаться всеобщему помешательству на этих карточках, и в то же время как приятно потворствовать своей маленькой слабости! Ощутить себя на крыше земного шара – пусть этим шаром будет обычный глобус.
– Чего я больше всего хотел, Энни, – это отправиться на поиски Франклина в составе какой-нибудь спасательной экспедиции.
– И вы не смогли, сэр?
– Я не смог. Мое дело – обрабатывать полевые материалы, собранные, другими. В экспедиции от меня
