Господне всуе. А изображение? Пристойно ли вообще делать такое изображение?

Пока Изабель сидела на корточках, дожидаясь ответа, у нее затекли ноги.

– Пожалуйста, Энни, – тихо попросила Изабель, поняв, что кое в чем Энни может оказаться такой же непреклонной, как эти каменные ступени, – поверь мне!

«Она испугалась!» – подумала Энни и снова уселась, все еще сжимая половую тряпку. Нет, это больше похоже на грусть. Изабель так долго изучала лицо Энни в разных ракурсах и при разных душевных состояниях, что теперь должна читать его яснее, чем книгу, с точностью до малейшего оттенка чувства. Как бы Энни хотела сейчас точно так же читать лицо Изабель! Но увы, она не владела этим искусством. От растерянности Энни покраснела.

– Мэм, – наконец сказала она, чтобы выиграть время и разобраться, что ей следует и чего не следует говорить в этой ситуации, – я не уверена, что вы достаточно хорошо понимаете Священную историю.

Изабель не рассердилась, казалось, наоборот, ей стало легче.

– Вот и хорошо, – ответила она. – Вот ты и объяснишь мне, пока будешь позировать.

– Мадонна? – спросил Эльдон, оторвавшись от своих сокровенных мыслей о море. – Но ты ведь не веришь в бога.

– Дело не в вере, – раздраженно ответила Изабель. – Это же художественный подход! Мадонна – это символ.

– Религиозный символ, – не согласился с ней Эльдон. – Я думал, мы с тобой едины во взглядах на теорию Дарвина. Помню твое восхищение! Неужели ты опять поддалась обаянию этого всезнайки Хилла?

– Все, что я пытаюсь сделать, – сказала Изабель, – это выразить больше, чем предполагает обычная трактовка персонажа.

– Тогда почему именно Мадонна?

– Я вижу ее как простую женщину накануне того, как ей будет предназначено стать матерью Спасителя. Трудовую женщину.

– Трудовую?

– Обыкновенную, – ответила Изабель, уже раскаиваясь, что затеяла с ним этот разговор, обнаружив самые сокровенные свои мысли, которые лучше было бы держать при себе.

Эльдон скрестил руки на груди, словно защищался.

– А что ты вообще знаешь о простых людях, Изабель? – спросил он насмешливо.

– Я знаю Энни Фелан.

– И с какой же стороны?

– Как свою… – тут Изабель хотела сказать «модель», но вместо этого сказала: – Как свою горничную.

Скрытая, но уже очевидная для него подоплека – зарождающиеся особые отношения хозяйки и ее горничной – покоробила Эльдона. Он искренне верил в теорию Дарвина, которого считал своим близким другом и даже называл его по имени – Чарлз. Верил в постепенное, медленное превращение амебы и медузы в человекообразную обезьяну и далее в прямоходящее существо. И при всем при этом ничто не мешало ему верить, что Энни могла бы быть прекрасной Мадонной. В идее божьей воли, возникновения всего из ничего для него было что-то непреодолимо привлекательное. Вспышка Света – и Ева выскакивает из ребра Адама. Взмах руки – и море расступается надвое, открывая широкий проход. Насколько это проще и эффектнее, чем длинные, нудные научные объяснения! Ты только верь – и все невозможное становится возможным. Живая женщина превращается в глыбу соли, люди возносятся на небо, как птицы.

– Тебе не нужно моего одобрения, Изабель, – сказал он. – Ты ведь все равно поступаешь по- своему.

Взгляд Изабель заметался по стенам, потолку, обстановке.

– Эльдон, – ответила она, – я пришла не за твоим одобрением.

– Тогда в чем же дело? – спросил он. Мысль об Энни в образе Мадонны вызвала у него прилив ревности. В качестве члена его экспедиции она была ему гораздо ближе. Изабель не права во всем, что касалось ее горничной: кто она есть и кем бы она могла быть.

– Так в чем же дело? – повторил он с раздражением.

– Ни в чем, – ответила Изабель и отвернулась. – И нам не о чем разговаривать.

Отныне Энни непрерывно думала о своей семье. Их история теперь виделась ей в другом ракурсе; бесконечные волны ее размышлений словно вынесли их на берег памяти из океана забвения.

Эльдона Дашелла она не видела с тех пор, как они поиграли в экспедицию Франклина. После этого он сильно заболел и неделю не выходил из своей спальни. Иногда, проходя по коридору, она слышала его тяжелый кашель. Неизвестно, помнит ли он еще о своем обещании разослать запросы о ее семье. Сегодня утром ей приказали зажечь камин в библиотеке, и она поняла, что он поправляется.

Энни хотела бы поделиться с Изабель своей идеей поискать семью, но Изабель интересовалась Энни исключительно как своей моделью, и это останавливало девушку. Она вообще сомневалась, можно ли говорить с ней о таких вещах, как экспедиция Франклина или прогулка Эльдона в промороженной обуви.

Сегодня Энни очень хотелось заскочить в библиотеку, но у нее было столько работы, причем в другом крыле дома, что она не могла выкроить ни минутки. Кроме того, вдруг появилась Изабель и, усевшись на ступеньках, затеяла разговор о руках. Наконец на какой-то миг ей удалось освободиться, и она кинулась в библиотеку.

– Энни! – неожиданный голос за спиной остановил ее на полпути.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату