Ее голос остался беззаботным, но в глазах, удивленно на него взглянувших, Макс уловил какую-то неуверенность.
– Интуиция подсказывает.
– Понятно. – И подумала: «А он уже неплохо меня изучил».
– Надеюсь, вы мне скажете?
Карен кивнула.
– Что у вас произошло с мэром Хардгровом? – спросила она, выдерживая взгляд Макса.
– То есть вы хотите узнать, почему мерзавец пытался меня убить?
– Да, и о ваших сделках с ним. Я где-то читала, что вы купили его банк.
Макс согласно кивнул. Глупо воображать, будто она могла этого не знать.
– Да, купил. Но не потому, о чем вы думаете. Мы никогда не были с Хардгровом друзьями. Я его презираю.
– Тогда зачем вы купили его банк, когда он был тяжело болен?
Макс уставился на пустую кофейную чашечку, уповая на то, что их беседе кто-нибудь помешает и ему не придется продолжать. Но Рауль и Мадо, вероятно, догадавшись о важности разговора, шепнули официантам, чтобы те не беспокоили эту эффектную пару.
– Макс, я хочу знать, – настаивала Карен. – Я должна знать.
В его голове мелькнула и тут же исчезла мысль быстренько придумать какую-нибудь незамысловатую историю. Но так же, как он не хотел причинять ей горе, Макс не хотел ей и лгать.
– Когда-то давно я узнал о том, что сделал вам Хардгров.
– Я знаю. Джек сказал мне.
Макс покачал головой:
– Сначала я услышал это от другого человека. От того, кто знает об этой истории гораздо больше Джека.
– Не понимаю. Что еще может быть, кроме того, что произошло?
– Многое.
И, осторожно подбирая слова, он рассказал о том, как его адвокат узнал о махинации мэра Хардгрова и инспектора Галлиано. Увидев, как Карен побледнела, Макс взял ее за руку, которая стала холодной и безжизненной. И лишь когда он заговорил о том, как накануне Нового года вызвал Хардгрова к себе домой, плотно сжатые губы Карен тронула едва заметная улыбка.
– Вы правда так поступили? – спросила она, снова заглядывая Максу в глаза.
– Да.
– И он согласился?
– Я не оставил ему выбора.
Кивнув, Карен устремила взор куда-то вдаль.
– За что он меня так возненавидел?
– Не вас, – поправил ее Макс. – Хардгров поступил бы точно так же с каждым, кто встал на его пути. Ведь это всего лишь алчный провинциальный аферист!
– Мстительность которого вы недооценили.
– Он пытался убить меня не из мести, слишком труслив для этого. Хардгров признался, что сделал так, потому что недавно ему предложили политический пост, а он не мог его занять, не убрав меня с дороги – навсегда.
– Значит, «Карлейль-банк» теперь ваш?
Макс покачал головой:
– Мне не нужен был этот паршивый банк. Через три месяца я перепродал его пайщикам.
Карен отвела взгляд, давая себе время осмыслить услышанное. Любой другой на месте Макса передал бы мэра властям и заставил бы его самого расхлебывать все последствия. Но политик и банкир с таким обаянием и связями, как Хардгров, сумел бы выпутаться и уже через пару месяцев снова вернулся бы в бизнес. Мистер Прэгер придумал способ, который смог оценить по достоинству лишь такой человек, как Хардгров.
Поднявшись, Макс протянул руку.
– Пойдемте и забудем о Хардгрове. Позаботьтесь о счастливом выражении лица, потому что сейчас мы с вами посетим Авиньон.
Они прощались с Шапленами. Со слезами на глазах Мадо обняла Карен.
– Ты ведь обещаешь приехать еще?
– Обещаю, – сказала Карен, обнимая хозяйку.
Высунувшись из окна машины, Карен махала рукой, пока «Хутор Провансаль» не скрылся за поворотом.
