здесь за фильм «Одни сожаления»?
Карен засмеялась:
– Пожалуй, уверенность – это единственное, чего я сейчас не ощущаю. – Она ненадолго задержала взгляд на молодом человеке, который задавал ей вопросы. – Но это вовсе не значит, что я не мечтаю о новых победах.
– Мисс Ричардс, а Нейл Хаммонд тоже приедет на фестиваль?
Услышав имя своего бывшего мужа, Карен с трудом удержала на лице счастливую улыбку.
Тогда, три года назад, известие о том, что она вышла замуж за недавнего кумира кинематографа Нейла Хаммонда, прошло почти незамеченным, равно как и их скорый развод. Теперь же, после небывалого успеха ее первого фильма и приглашения на Каннский кинофестиваль, каждое событие в жизни новой звезды становилось предметом самого пристального внимания журналистов.
– Не имею ни малейшего понятия, – сказала она как можно безразличнее.
Низенькая женщина в очках без оправы с трудом протиснулась вперед, встала почти вплотную к Карен и спросила с сильным немецким акцентом:
– Но ведь вы, наверное, часто видитесь с ним?
Карен сделала вид, что не слышит вопроса, и стала решительно продвигаться к дверям гостиницы. «Боже правый, это же не репортеры, а просто стервятники!» – мелькнуло у нее в голове.
– Есть ли у вас надежда на примирение? – продолжала допытываться женщина. – Или хотя бы на совместное участие в фильме?
– Нет, – холодно произнесла Карен. – Это ответ на оба вопроса.
И тут же защелкали фотоаппараты, слепя вспышками магния.
– Мисс Ричардс, а верно ли…
Карен, отрицательно покачав головой, с мягкой виноватой улыбкой шла сквозь разрастающуюся толпу любопытных. Еще в самом начале своей карьеры она твердо усвоила, что такое поведение – самое действенное при общении с чрезмерно усердными репортерами, о чем бы они ни спрашивали. И при этом ее решительно ни в чем нельзя было обвинить: с одной стороны, никакие признания, с другой – не похоже и на отрицание. Так что ничего хуже, чем «Актриса отказалась отвечать на такой-то вопрос», напечатать они не смогут. Что в артистических кругах рассматривалось как самое определенное из всех возможных утверждений. Особенно если дело касалось личной жизни.
Наконец ей с Джеком удалось добраться до входа, где еще один швейцар в униформе выскочил навстречу, чтобы почтительно и радушно распахнуть перед ними двери.
В холле гостей встречал Мишель Лемэн, представитель по связям с прессой, приписанный к Карен на все время ее пребывания в Канне. Лемэну было лет за двадцать пять, и в своих супермодных джинсах и красной спортивной рубашке он был похож скорее на студента, чем на представителя пробивной армии напористых работников по связям с общественностью.
Спрятанные под модными очками темно-карие глаза француза смотрели на актрису с нескрываемым восхищением.
– Добро пожаловать в Канн, мисс Ричардс, – произнес молодой человек на безупречном английском.
И тут же принялся зачитывать список приемов, выступлений, завтраков, ужинов и встреч с прессой, которые должны войти в обязательную программу ее пребывания на Лазурном берегу.
Карен дотронулась до его руки и едва сдержала улыбку, увидев, как Лемэн чуть ли не вытянулся по стойке «смирно».
– Мистер Лемэн, мы с моим агентом вылетели из Лос-Анджелеса более пятнадцати часов назад, и если я не доберусь до постели в ближайшие несколько минут, то рухну на пол прямо здесь, в вестибюле. И я очень сомневаюсь, – добавила она с улыбкой, – что это пойдет на пользу моей внешности. Вы согласны?
Мишель смутился и стал нервно сглатывать слюну, отчего выпирающее у него на шее адамово яблоко заходило вверх-вниз.
– Простите, ради Бога простите! Вы правы. Мы вполне можем обсудить программу после того, как вы отдохнете.
– Церемония открытия начнется сегодня вечером в семь тридцать, – тем не менее напомнил молодой человек, когда гости уже направились к лифту.
– Прекрасно, – бросил ему Джек через плечо. – Мы встретимся с вами здесь же в семь пятнадцать.
Дверь лифта бесшумно закрылась, Карен облегченно вздохнула и сказала не без иронии:
– Это все, что мне сейчас нужно: восторженный, влюбленный в кинозвезду юнец, который будет опекать меня в течение двенадцати дней.
– Не смотри, что у Лемэна такой наивный, обожающий взгляд, – заметил Джек. – Под его мальчишеской внешностью скрывается железная хватка. Он умеет с поразительной уверенностью манипулировать самыми неуправляемыми людьми и запросто общается с известнейшими журналистами самых авторитетных газет и журналов.
Карен озадаченно посмотрела на друга:
– Откуда ты все это знаешь?
– Я наблюдал за ним в прошлом году на кинофестивале в Вене, – ответил Джек. – И у меня такое чувство, что Мишель для тебя готов сделать все: и отвадить папарацци, и избавить от скучных торжественных церемоний.
Лифт остановился, и через несколько секунд коридорный уже вводил гостей в роскошный номер.
