роли, а потому я переключился на изучение профессиональных аспектов сложившейся ситуации.
Может быть, это и покажется черной неблагодарностью, особенно после проведенной вместе - и весьма неплохо проведенной - ночи, но я все-таки очень хотел понять, чего же хочет от меня мисс Мередит. Интересы дела вовсе не требовали от нее тащить меня в постель, а я давно уже отказался от иллюзий насчет собственной неотразимости, каковая заставляет женщин, увидев меня, сразу бросаться мне на шею. Вместо этого я старался понять, какими же скрытыми от меня мотивами руководствуются женщины, поступая столь раскованно.
- Как тебя зовут, милый? - ворвался в мои путаные утренние размышления голос Либби Мередит. - Я не имею в виду фамилию Нистрома.
Я обернулся в ее сторону. Она явно проявляла легкомыслие в вопросах конспирации. Я и сам не делаю из этого фетиша, но, как известно, существуют электронные подслушивающие средства, которые нетрудно установить в номере отеля. Словно прочитав мои мысли, женщина рассмеялась.
- Успокойся, милый. Я по-прежнему являюсь очень важной персоной в организации и пользуюсь поистине безграничным доверием. Они ни за что не поставят 'жучка' в моем номере.
Для человека, имеющего отношение к секретной деятельности, это была очень наивная речь. Я улыбнулся и сказал:
- Если под 'организацией' вы подразумеваете эту русскую шпионскую паутину, что образовалась на нашем Западном побережье, то я в первый раз слышу, чтобы они доверяли кому-то, а в первую очередь дилетантам, скуки ради играющим в шпионов.
Я пустил пробный шар. Он прошел, или по крайней мере она сделала вид, что прошел. Во всяком случае, она не слишком-то обиделась. Настоящий политический идеалист, радикал или ретроград взовьется к небесам, если вы только попробуете назвать его дилетантом, ищущим острых ощущений. Мисс Мередит лишь слегка прищурилась.
- Не надо вредничать, милый. Я вытащила тебя из ямы вчера вечером, а потому по крайней мере выбирай выражения.
- Виноват, мэм, я кладу свои манеры в карман штанов, и когда их снимаю, то, стало быть, остаюсь и без манер. И опять-таки, я хоть и благодарен за то, что ты спасла меня от неприятностей, но, с другой стороны, я все равно не потерял интерес к тому, от чего вы меня избавили. - Я протянул руку и провел пальцем по ее груди, еле прикрытой простыней. - В общем, мисс Мередит, я прекрасно провел с вами время. Какая будет плата за удовольствие?
Она снова прищурилась, потом рассмеялась:
- Вы, пожалуй, мне понравитесь. Грант был симпатичен, но не умен, а женщине надоедают мужчины, которые питают к ней безграничное доверие. Бедняга...
- Это точно, - согласился я. - Бедняга. Он так вам надоел, что вы подставили его под пулю? И снова она не рассердилась.
- Нет, - тихо сказала она. - Только впутала его в предательство. Просто когда за тобой ходит здоровый мужик с большими телячьими глазами и просит 'только приказать', искушение делается слишком большим. Но я не знала, что ставлю под угрозу его существование. Мне, напротив, обещали, что в качестве курьера он не будет особенно рисковать - если, конечно, не считать риском шанс угодить за решетку. Да и тут опасность невелика, если, конечно, у человека есть пара извилин.
- А вы, значит, им поверили?
- Почему бы и нет? Все это оказалось смертной скукой. Я-то думала, там будет весело, но оказалось, что горстка унылых мужчин и женщин рыщет и фотографирует пыльные документы из разных чужих шкафов. Я уже собиралась послать их подальше и начать грабить магазины или что-то в этом духе, когда... когда Грант исчез. А затем появились двое людей из правительственной организации и показали мне два трупа - его и собаки. - Она помолчала и сказала: - У них был такой мертвый вид! Не знаю, понятно ли я выражаюсь...
- Вполне, - уверил ее я. - Стало быть, вы решили поменять союзников и в виде искупления грехов помочь новым друзьям?
- Какое там искупление? - вспылила она. - Они погубили Гранта. За это я разорву их поганую шпионскую паутину, до самого Пойнт-Барроу, штат Аляска, а то и Анкориджа. Вряд ли у этих есть что-то северней. И я разберусь со всеми остальными, кто приложил руку к гибели Гранта. Кстати, вы так и не сказали, как вас зовут.
Такой переход застал меня врасплох.
- Разве они не сказали вам в Сан-Франциско? - осторожно спросил я.
- Эти правительственные бойскауты? Да у них все было государственной тайной. Они только сказали, что кашли замену Гранту и что им нужна информация о маршруте и инструкциях, которые имел Грант. Потом они показали мне вашу фотографию, ту, где вам покрасили волосы. Они спросили, похож ли этот человек на Гранта, а я сказала, что не очень.
- Все совпадает, - улыбнулся я. - Они и мне ничего не хотели рассказывать. Мне приходилось тащить из них сведения клещами. Слава Богу, я пошел на это. В этой фирме все поражены вирусом скрытности.
- Вы там тоже работаете?
- К счастью, нет. Меня им одолжили на время.
- Но вы тоже, значит, представляете правительство?
- Так точно.
- В хорошеньком месте вы оказались, - улыбнулась Либби Мередит. - В постели с вражеской шпионкой, даже если она успела раскаяться.
- Каков агент, такое и место, - улыбнулся я. - А зовут меня Мэттью Хелм. Но теперь, когда вы услышали мое имя, постарайтесь скорее его забыть.
- Хорошо. Просто я так устала от всей этой сверхсекретности... - Она, поколебавшись, спросила: - Но если они не сообщили вам, что я работаю на них, как же вы не побоялись приехать сюда со Стоттманом? Неужели вы не понимали, что я могу разоблачить вас, как только вы сунете нос в мой номер?
- Понимал. Я просто блефовал. Он с самого начала почуял неладное, надо было как-то его осадить. Но когда я ехал сюда, то надеялся на везение - вдруг вы убыли в неизвестном направлении. Или выпали головой вперед из окна на бетонные плиты. Кстати, а что вы вообще делаете в Сиэтле? Эти всезнающие бойскауты в Сан-Франциско уверяли меня, что мне незачем знать о вашем существовании, потому как якобы я не встречусь с вами в этих краях.
- Я им не подчиняюсь. Если они уверены в противоположном, то сильно заблуждаются. Выпить не желаете?
- В половине восьмого утра? - спросил я, глядя на часы. - Вы часом не алкоголичка?
- Я женщина, которая желает выпить в половине восьмого утра, вот и все.
Она выбралась из постели, не обращая внимания на собственную наготу. Ее фигура смотрелась отлично, как в одежде, так без оной, что бывает совсем не часто и то, как правило, у совсем молоденьких. Раскидав ногой кучу одежды - своей и моей, она раскопала свои брюки и натянула их, не позаботясь облачиться в трусики. Затем она извлекла из той же кучи блузку, поморщилась, увидев, какая она мятая - и тоже нацепила на себя. Босиком она прошествовала к туалетному столику, сорвала бумажную оболочку со стакана, налила в него добрую порцию виски, добавив самую чуточку воды.
- Вы уверены, что не желаете? - спросила она меня.
- Абсолютно. Мне предстоит долгий марш-бросок на машине, если я хочу уложиться в график и не пропустить встречу в Британской Колумбии.
Я тоже вылез из кровати и начал одеваться. У меня, правда, не получалось той раскованности, с которой проделала одевание она. Не то чтобы я сгорал от смущения, но знакомство наше было недавним, и я почувствовал себя уверенней, когда застегнул молнию на брюках. Я посмотрел на Либби Мередит, раскинувшуюся в большом кресле и с улыбкой изучавшую меня.
- Костлявый какой, - пробормотала она.
- Не костлявее других ваших знакомых. По крайней мере, одного, - напомнил я. Ее улыбка мигом угасла.
- Зачем вспоминать старое? - спросила она.
