только одно: чтобы мы объединились в своем стремлении учиться, понимать, познавать Вселенную слой за слоем и в конце концов наткнулись на того же Бога. И чтобы в процессе люди сами стали богоравными…
К этому времени они уже выехали из темноты между холмами и очутились в пригородах Лос-Анджелеса. Двигаясь по извилистым, часто пересекающимся улочкам, Джо искал подходящий проспект или бульвар, по которому можно было бы быстрее пересечь город и попасть на его противоположную окраину. Въезжая на эстакаду шоссе, идущего на Глендейл и Пасадену, он сказал:
– Я не верю ни в какого Бога.
– Я знаю, – откликнулась Роза.
– Ни один добрый Бог не допустил бы, чтобы люди страдали так жестоко и несправедливо.
– Лоран Поллак сказал бы на это, что твоему мышлению не хватает широты охвата и перспективы.
– Лоран Поллак – кусок дерьма!
Джо так и не понял, то ли Роза снова рассмеялась и закашлялась, то ли кашель напал на нее безотносительно к его резкому заявлению; как бы там ни было, на этот раз прошло гораздо больше времени, прежде чем она сумела отдышаться и отерла с глаз выступившие слезы.
– Тебе нужно показаться врачу, – попробовал настаивать он.
Но Роза сразу перебила его.
– Если мы задержимся, – сказала она, – Нина может погибнуть.
– Не заставляй меня выбирать между… – попробовал сопротивляться он, но Роза не дала ему договорить.
– Ни о каком выборе не может быть и речи, – заявила она голосом, в котором неожиданно прозвучала сталь. – Я так решила. Если встанет вопрос, я или она, то… Нина важнее меня, потому что за ней будущее. Нина – наша единственная надежда.
Луна, оранжево-красная в момент первого появления на публике, уже давно утратила свой стыдливый румянец и, преодолев смущение, натянула посыпанную ослепительно белой пудрой маску нахального и самодовольного клоуна. Движение на шоссе, осмеянном луною под конец затянувшегося допоздна воскресного представления, было довольно оживленным. Лосанджелесцы только сейчас возвращались из Лас-Вегаса и других разбросанных по пустыне мест, где можно было приятно провести время, а навстречу им двигался не менее плотный поток жителей пустыни, спешивших к родным очагам после двухдневного отдыха на пляжах побережья или в увеселительных заведениях большого города. Это беспокойное племя, вечно ищущее большего счастья и, что немаловажно, находившее его – пусть ненадолго, до конца уик-энда или на один лишь воскресный вечер, – было довольно многочисленным, и 'Форд' Джо едва двигался в плотном потоке других машин. Он старался ехать быстрее, то и дело перестраиваясь с одной полосы на другую и втискиваясь на любое свободное пространство под раздраженные гудки соседей, однако это лавирование почти не приносило результатов, а рисковать Джо не решался, боясь попасться на глаза дорожному патрулю. Если бы их остановили, ни Джо, ни Роза не смогли бы предъявить никаких документов, которые подтверждали бы, что машина не краденая; даже если бы им удалось в конце концов доказать, что 'Форд' им одолжили друзья, они потеряли бы слишком много драгоценного времени.
– Что такое 'Проект-99'? – спросил Джо. – Чем вы там занимались – в этих подземных лабораториях неподалеку от Манассаса?
– Ты слышал что-нибудь о попытках описать геном человека?
– Да. Читал на обложке 'Ньюсуик'. Насколько я понял, это что-то вроде подробного перечня всех генов и того, за что каждый из них отвечает.
– Величайшее научное начинание нашего времени, – заметила Роза с некоторым оттенком гордости. – Его целью является выделение каждого из ста с лишним тысяч человеческих генов и подробное описание структуры соответствующего ему участка ДНК. И дело движется на удивление быстро.
– Кажется, с помощью этого списка можно будет лечить дистрофию мышц, рассеянный склероз…
– А со временем и такие серьезные заболевания, как рак и другие…
– И ты во всем этом участвовала?
– Нет. Во всяком случае – не непосредственно. У нашего 'Проекта-99' была гораздо более интересная и сложная задача. Мы должны были выделить гены, которые определяют наличие у человека необычных талантов.
– Как у Моцарта или Майкла Джордана?
– Нет, мы не имели в виду способность к творчеству или умение попасть мячом в кольцо. Мы искали гены, ответственные за разного рода паранормальные способности вроде телепатии, телекинеза, пирокинеза и других.
Джо был так поражен, что непроизвольно отреагировал как журналист, а не как человек, который совсем недавно сам стал очевидцем событий фантастических и неправдоподобных.
– Таких способностей не существует, – отрезал он. – Это выдумки писателей-фантастов.
– Зато существует немало людей, которые показывают необычайно высокие результаты при специальном тестировании. И эти результаты настолько стабильны, что случайностью объяснить их никак нельзя. Испытуемые угадывают порядок карт в колоде, предсказывают, какой стороной вверх упадет монета, передают и принимают мысли и зрительные образы и демонстрируют многие другие удивительные вещи.
– Как это делали в университете Дьюка «Университет Дьюка -частный университет в Дареме (Сев. Каролина); медицинский центр этого университета, считающийся одним из лучших в США, проводил исследования по выявлению и изучению паранормальных способностей человека»?
– Да, почти так, только наши тесты включали и многое другое. Когда нам попадался человек, у которого наши тесты выявляли ярко выраженные паранормальные способности, мы брали у него образцы крови и тканей на исследование и изучали генетическую структуру ДНК. А взять такое явление, как дети и полтергейет…
– Полтергейст?
– Феномен полтергейста не имеет никакого отношения к духам. В домах, в которых происходят события, подпадающие под эту категорию, – если, конечно, мы имеем дело действительно с полтергейстом, а не с искусной мистификацией, – обязательно есть дети, и мы считаем, что все эти летающие по воздуху предметы, эктоплазматические видения, странные звуки являются следствием того, что дети бессознательно пробуют скрытые в них силы, о которых они сами даже не подозревают. У таких детей – если нам удавалось их найти – мы тоже брали кровь на анализ. Со временем у нас собралась целая картотека генетических портретов людей, обладающих необычными способностями, с помощью которой мы могли искать то, что их объединяет.
– Ну и как? Вы что-нибудь нашли?
Роза немного помолчала, должно быть, ожидая, пока пройдет очередной приступ боли, хотя ее лицо выражало скорее душевное смятение, нежели свидетельствовало о физических страданиях. В конце концов она сказала:
– Да, нашли. И очень многое.
Если бы в салоне было достаточно света, чтобы Джо мог разглядеть в зеркале заднего обзора свое собственное отражение, он бы увидел, как кровь медленно отливает от щек и лицо его становится белым, как луна, ибо он внезапно понял, в чем состоял главный смысл 'Проекта-99'.
– Но вы не только изучали эти аномалии, верно? – медленно проговорил он ставшими вдруг непослушными губами.
– Нет, не только.
– Вы научились использовать свое открытие практически?
– Да.
– Сколько человек работало на 'Проект-99'?
– Больше двухсот.
– Вы делали чудовищ, – чуть слышно пробормотал Джо.
– Людей, – поправила его Роза. – Мы делали в лаборатории людей.
– Может быть, они выглядят как люди, но на самом деле они – монстры.
