дворец и немедленно принялись собирать в дорогу короля Вул-Раон-Ваштарана, хотя тому совершенно не хотелось неизвестно сколько времени торчать в одной из драконьих пещер. Чтобы не королю подземных демиаров не пришлось сражаться с драконом, князя Риф-Фла-Конора отправили в столицу королевства воздушных демиаров, парившую над вершиной горы Сизард за толковыми проводниками, общающихся с драконами. Таковые имелись и часов через шесть король Вул-Раон-Ваштаран беззлобно ругаясь отправился вместе с двумя воздушными демиарами на Риделан, в гости к дракону Маунтарну, хранителю священной горы Инакос и после двух с лишним часов препирательств коричневый дракон, выставив целую кучу условий, пустил его на постой. Король Леонард за это время хорошо пообедал вместе с Шило и не смотря на непогоду успел сходить на охоту.
В хижину он вернулся с четырьмя тушами крупных горных козлов. Шкуры он немедленно выделал и с помощью магии превратил в походный кожаный матрац-скатку, набитый шерстью. Кишки он оставил на камнях для воронов, кости и внутренности скормил Шило, себе нанизал на вертел кусок вырезки, остальное мясо сложил в специальный магический мешок, чтобы всегда можно было полакомиться свежатинкой.
Буран даже не собирался утихать. Поэтому ему пришлось заночевать в этой хижине.
Тем более, что спешить по большому счёту ему теперь было некуда, а раз так, то он решил дождаться не только утра, но ещё и хорошей погоды, чтобы договориться с тем драконом, который охранял второй Столп Мироздания миром, а это будет удобнее сделать снаружи, нежели вваливаться в его логово без приглашения и ещё хозяйничать там.
Эпилог
В двух шагах от счастья
Король Вул-Раон-Ваштаран мучился в пещере дракона Маунтарна почти полтора месяца и уже был готов к тому, чтобы задушить хранителя священной горы Инакос голыми руками, так тот ему надоел. Мало того, что коричневый дракон вытребовал, чтобы ему раз в неделю поставляли к обеду две дюжины уже забитых и освежеванных волов, так он ещё и требовал, чтобы гость развлекал его. Поначалу королю нравилось рассказывать дракону различные истории из своей жизни, но уже через неделю ему это надоело, а Маунтарн, как малое дитя, требовал всё новых и новых сказок и тогда демиар-подземник поведал дракону леденящую драконью кровь историю о том, как он дал по башке чёрному дракону Рааштальду, потом подвесил его за хвост к потолку и освежевал. Приём во всех подробностях. Дракон Раону попался какой-то чокнутый и стал требовать всё новых и новых страшных историй, а врать королю подземного мира совершенно не хотелось, но делать, увы, было нечего, ведь это он находился в гостях у дракона, а не наоборот. Поэтому король Раон честно признался, что в его жизни была всего одна кровавая разборка с драконом, но он может рассказать о подвигах других рыцарей, которые расправлялись с драконами ничуть не хуже.
С той самой поры королю волей-неволей пришлось записаться в авторы целой серии рассказов о рыцарях, истребителях драконов и с каждым днём эти истории становились всё более кровавыми и ужасными. Маунтарн слушал их затаив дыхание от ужаса и поджав под себя хвост, которому во всех рассказах демиара доставалось больше всего. Утром дракон выбирался из пещеры и где-то пропадал почти до вечера, всякий раз возвращаясь в свою пещеру, выплёвывал из пасти на свою золотую лежанку дюжины три самородков золота и требовал продолжения банкета. Король Вул-Раон-Ваштаран прекрасно понимал, что все его страшные истории про рыцарей-убийц, обрастая подробностями, скорее всего становились наутро достоянием драконьей общественности, его это бесило, но он был просто вынужден придумывать для этого великовозрастного дурня новую страшилку на ночь, после прослушивания которой тот спал вполглаза.
Всё это очень напомнило королю ту книжку, которая когда-то попалась ему в руки на Земле. Она называлась «Тысяча и одна ночь» и в ней рассказывалось про принцессу, вынужденную точно таким же образом ублажать какого-то идиота. Правда, Шехерезада таким образом спасала свою жизнь, а он отбывал повинность только потому, что один тип неизвестно почему решил в точности выполнить совершенно идиотское требование бога Лортара. Если бы король Вул-Раон-Ваштаран, а не король Рагнерд, увидел перед собой нахальную физиономию этого божественного типа, он высказал бы ему всё, что думает о нём и о его иезуитских штучках. Увы, но Декарниды отличались от других королей тем, что всегда выполняли любые, даже самые идиотские пожелания Лортара. Обратись сын Олора с подобным предложением к нему, он бы немедленно высказал всё, что думает о нём и его способах решения каких-то там боговых проблем. Причём сделал бы это в самой резкой и категоричной форме, нисколько не смущаясь в выборе слов.
Вул-Раон-Ваштаран встал с кушетки и разминки ради стал в который уж раз обходить громадную пещеру дракона Маунтарна по периметру. Она была раза в четыре больше, чем пещера Рааштальда. Оно и понятно, ведь священная гора Инакос хотя и не отличалась высотой, была очень массивной, так что юный Маунтарн, мечтавший о женитьбе, каким-то непонятным образом выдолбил себе громадную пещеру. Тесно пообщавшись с драконом, король окончательно убедился в том, что их знания о них весьма поверхностны. Не такими уж тупыми были эти крылатые великаны. Он отошел от своего походного шатра метров на сто пятьдесят, когда послышался характерный скрежещущий звук, Маунтарн почему-то решил забраться в свою берлогу, хотя покинул её всего каких-то четыре часа назад с рассветом. Дракон каким-то удивительным образом умел не только определять наступление утра, но и знал, какая погода была снаружи. Что-то заставило Маунтарна вернуться и Вул-Раон-Ваштаран насторожился. Дракон влетел в свою пещеру радостно вереща:
— Входите, входите, ваше величество! Жаль, что мне нечем вас угостить, но я буду счастлив оказать вам любую услугу.
Демиар-подземник сразу же понял, что он дождался прихода принца Леонарда, но сердце его тревожно ёкнуло. Тот представился дракону королём и это могло говорить о многом. Маунтарн изверг огромный язык пламени, но это было не обычное, а магическое пламя, которое ярко осветило пещеру и тут же разбилось на тысячи язычков, которые сразу же сделали её праздничной и нарядной. Для короля Вул- Раон-Ваштарана дракон таких поблажек никогда не делал и демиар озадачено почесал макушку. Уже довольно неплохо зная Муантарна, он прекрасно понимал, что этот тип ни за что не стал бы прогибаться ни перед кем, а тут вдруг так растаял, что даже поплыл и даже присел на задницу напротив магического входа в свою берлогу, от восторга вывалил язык и постукивал от нетерпения хвостом по каменному полу в ожидании гостя, что окончательно добило Вул-Раон-Ваштарана.
Леонард Эрикович, который посетил шестнадцать драконьих пещер, за эти полтора месяца и вспоминать забыл о том, что он король. Он уже не маскировался под старца и выглядел крепким, тридцатилетним мужчиной. За это время он познакомился с драконами Гекатана и даже завёл среди них себе друзей. Драконы этого мира оказались не такими уж и дикими зверями, какими их рисовал Рифталион, и он даже подружился с некоторыми из них. На его взгляд драконы Гекатана, а все они по драконьим меркам оказались довольно молоды, были ещё сущими детьми, — огромными крылатыми мальчишками и девчонками. Да, и было их на Гекатане немного и к этому приложили в далёком прошлом не только эльфы, люди, гномы, гоблины и демиары, но даже их великий отец — бог Рифтар за то, что иногда они из любопытства, а также золота ради принимали чью-либо сторону. В общем паны ссорились, а у хлопцев- драконов слетали с длинных шей головы, но это всё было в далёком прошлом. Смерть самого старшего из них, — Рааштальда, довольно сильно напугала всех драконов и они вот уже несколько десятков лет боялись тележного скрипа, а некоторые из драконов-хранителей Столпов Мироздания даже не ночевали в своих пещерах.
Хотя обитатели Гекатана не делали больше никаких поползновений к тому, чтобы нападать на драконов, настроение у них было подавленное и появление мага, который не только свободно разговаривал на их языке, но и относился к ним с необычайной добротой, взбудоражило всё драконье сообщество и все они чуть ли не в один голос заявили, что наконец обрели короля и даже более того, немедленно его таковым признали. Всё произошло в тот самый день, когда Леонард Эрикович вместе с Шило появился рано утром на вершине горы Серелад и встретился там с белым драконом Энаиром. Едва он только заговорил с
