Лукуссе, который и городом назвать у белого человека язык не поворачивался. Как бы то ни было здесь, в ангольской провинции Мохико, каким-то образом жило добрых тридцать тысяч человек.
Для Леонарда Ломоносова, кадрового сотрудника Управления С — ПГУ КГБ, который к своим двадцати девяти годам получил благодаря своему отцу, заместителю Крючкова, звание майора, это была первая серьёзная зарубежная командировка. Он уже пятый год жил в Лукуссе, выдавая себя за сына немецкого торговца горнодобывающим оборудованием. Вместе с ним в этом городке находилось ещё четверо советских разведчиков из Управления С, то есть разведчиков-нелегалов. Такой интерес к этому району проявлялся не случайно. Здесь, на Востоке Анголы, как в прочем и на Юге, находился источник второго главного богатства этой страны, богатые месторождения алмазов. Вот поэтому-то высокий, красивый немец и крутился в здешних местах. Его интересовала не столько продажа бульдозеров, сколько покупка алмазов, но напрямую он ей не занимался.
Каждое утро в девять часов Курт Вайсман выходил из своего номера, в котором жил вместе с молодой женой Камиллой, спускался этажом ниже в свой офис, проводил там час, полтора, а затем спускался на первый этаж и сидя за столиком, стоящем в самом дальнем углу, проводил в отеле ещё полтора, два часа, прежде чем ехать куда-нибудь. В основном туда, где работали его бульдозеры, которые ангольцы умудрялись ломать через каждые двое суток на третьи. Поэтому в гараже, находящемся неподалёку, всегда стоял наготове купленный Куртом по случаю юаровский бронетранспортёр «Буффель», машина совершенно жуткая на вид, но зато прекрасно приспособленная для местных условий. «Буффель» худо-бедно развивал скорость в восемьдесят пять километров в час и он добирался на нём до самых отдалённых мест, где работали его бульдозеры, сгребая алмазоносную породу к реке Лунгвебунгу, где её промывали в деревянных лотках местные жители, зачастую под надзором вооруженных унитовцев.
Курт Вайсман не чурался никаких дополнительных заработков и потому в его гараже помимо «Буффеля» стояло ещё два бронетранспортёра «Касспир», переделанные в туристические автобусы. Ловкий немец, который очень дёшево продавал бульдозеры как людям из УНИТА, так и их конкурентам из МПЛА, да, ещё и снабжал своих покупателей запчастями к ним, умудрялся также оказывать услуги всем тем идиотам из США и Западной Европы, которые хотели посмотреть на воюющую Африку. Во всяком случае его бронетранспортёры, выкрашенные в белый цвет, словно они были ооновскими, не обстреливали ни одна, ни другая сражающиеся стороны и даже юаровские спецназовцы из тридцать второго батальона «Буффало» и лихие заирские вояки, видя его машины, всегда их пропускали.
Во владения МПЛА он специально не забирался, но бывало случалось и так, что из буша к нему наперерез бросался какой-нибудь чернокожий партизан и просил его объехать только что установленную мину. То же самое делали и юаровские спецназовцы, которых Курт регулярно подогревал хорошей выпивкой, преимущественно коньяком и виски. Только те обычно советовали ему объехать место своей очередной засады, а может быть просто вымогали у него коробку виски. Во всяком случае он мог спокойно принимать в аэропорту Луэны иногда по три, четыре транспортных борта в неделю. У себя в офисе он с утра пораньше принимал заявки на ремонт техники, а сидя в ресторане встречался со случайными клиентами. Именно такого он и стал поджидать тотчас, как только сел за свой столик. Официант принёс ему бутылку холодного пива «Гёссер», бокал и тарелочку с солёными орешками и Курт, кивнув в ответ на приветствие двух младших офицеров из батальона «Буффало», принялся пить пиво.
В зале ресторана было прохладно, да, и снаружи также особой жары не наблюдалось, поскольку это в серенном полушарии июнь был летом. Леонард Ломоносов не спеша пил пиво, ел солёные орешки и исподволь разглядывал посетителей, которых было сегодня немного. Он ждал в это утро особого клиента, о прибытии которого Центр предупредил его ещё неделю назад, и гадал, с чем это могло быть связано. Когда он прибыл в Анголу в восемьдесят третьем, его ещё переполняло чувство патриотизма, но теперь, с приходом к власти Горбачёва оно не только поугасло, но и стало перерастать в глухое раздражение. Перестройка казалась ему каким-то маразмом, но ещё больше его раздражали совершенно невнятные шифровки, приходящие из Центра. Порой у него возникало такое ощущение, что в Москве все сошли с ума.
В зал между тем вошел рослый верзила лет пятидесяти, одетый в цветастую рубаху навыпуск с коротким рукавом, мешковатые парусиновые брюки и обутый тяжелые запылённые ботинки, обмахивающий раскрасневшееся лицо с короткой бородкой, соломенной шляпой. Он быстро оглядел зал, уставился на Курта Вайсмана, часто закивал головой и быстрой походкой двинулся к нему через зал так громко топоча по полу, что один из юаровцев неприязненно поморщился. Приблизившись мужчина сказал:
— Я Диттер Ван Бак из Роттердама, голландское отделение «Штерна». А вы, если меня не подводит зрение, Курт Вайсман, тот самый ангольский кудесник, которого мне рекомендовали?
— Ну, в общем-то меня действительно зовут Курт Вайсман, герр Ван Бак, — Ответил Леонард привставая и протягивая ему руку — Но если вы действительно ждёте от меня каких-то чудес, то я пас. Поверьте, я точно никакой не кудесник.
Верзила не унимался:
— Ну, как же, как же, герр Вайсман, ведь это же вы устроили такое роскошное турне лорду Блэкфорду по восточным районам Анголы, от которого он до сих пор не может прийти в себя. У меня есть к вам деловое предложение, герр Вайсман. Я прилетел в Луэну вместе с несколькими богатыми молодыми балбесами, все они друзья или просто приятели молодого лорда Блэкфорда и хотят проехать по тому же маршруту, что и он, а поскольку он не хочет отпускать от себя Дженкинса ни на шаг и сыт ангольскими приключениями по горло, кстати, Роберт Дженкинс мой старый друг, так вот, герр Вайсман, они оба уговорили меня поехать с ними. Да, вас, наверное, уже об этом известили?
Курт натянуто улыбнулся, огорчённо вздохнул и признался:
— Герр Ван Бак, вообще-то мне звонили недавно из Лондона, но слышимость была совершенно отвратительной и я так ничего и не понял, но на всякий случай согласился. Похоже, что зря я так сделал. Одно дело поездить две недели по бушу с двумя спутниками, один из которых хорошо знает Африку и совсем другое возить по бушу богатых бездельников, любителей острых ощущений. Сколько их, если это не секрет и кто они?
Диттер Ван Бак, который уже подсел к столу, повелительным жестом велел подать ему пива и кивая головой воскликнул:
— Совершенно с вами согласен, Курт! Но учтите, все они здоровенные парни, прекрасные спортсмены и хорошие охотники, но самое главное, они очень хорошо платят и прилетели всего на две недели. Думаю, что дело того стоит. Их восемь человек.
Леонард скорчил плаксивую мину и тоже воскликнул:
— Господи, это же целая толпа! И все они скорее всего хотят путешествовать с комфортом? Диттер, вы можете даже не отвечать на этот вопрос. Ну, и чего они хотят?
Голландец наклонился вперёд и со смехом ответил:
— Того же, что и все бездельники, посмотреть на то, как добывают алмазы другие и ещё мечтают найти алмаз размером больше Кулиннана, Курт. Чего ещё могут хотеть богатые дурни? Ну, что, мы договорились и можем ехать за ними? Денька два они поживут в этом отеле, пока мы с вами определимся с самым безопасным маршрутом, потом прокатим их с ветерком по бушу вдоль реки Лунгвебунгу и отвезём обратно в Луэну.
Сокрушенно кивая головой, Курт Вайсман согласился:
— Хорошо, герр Ван Бак, пойдёмте. Только позвольте мне сначала договориться с Жоэлем относительно номеров и предупредить жену, а потом мы пойдём в мой гараж.
Поднимаясь из-за столика вслед за голландцем, Леонард увидел одобрительный жест одного из офицеров и скорчил в ответ зверскую физиономию, намекая на то, что хорошенько обдерёт любителей экзотики. Те широко заулыбались. Ему в общем-то нравились эти отважные парни, хотя они частенько встречались в буше с советскими спецназовцами и эти встречи, как правило, заканчивались очень печально. Это были во всяком случае не американские вояки, которые в буше не продержались бы и трёх дней. Увы, но не смотря на то, что у него имелись приятели в батальоне «Буффало», все они были прежде всего врагами и уже очень скоро могло случиться и так, что им придётся стрелять друг в друга, а возможно, что и схватиться в рукопашную.
Курт Вайсман быстро договорился относительно трёх номеров, в которых предстояло поселить спецгруппу под командованием полковника Ларионова, прибывшую в Анголу, предупредил Камиллу, чтобы
