двухсот миллионов и даже не спросят, откуда мы их взяли, да, они и сами догадаются.
— Если не больше. — Вполголоса ответил Леонард и громко сказал, хлопая себя по бёдрам — Если не открутят нам за это всем головы. То, что такая большая партия не попала тогда на чёрный рынок, это конечно здорово, в «Де Бирсе» нам за это памятник поставить должны, но вот как они будут вывозить алмазы из Мохико, это большой вопрос. Они ведь могут и потребовать, чтобы мы доставили их в Йоханнесбург, что не есть хорошо.
Макс был непреклонен:
— Лёнчик, пока мы не ввяжемся в драку, всё равно не разберёмся, а потому я предлагаю тебе отправить Камиллу с детьми в Европу, чтобы она залегла там на дно, а потом мы займёмся этим делом с чистой совестью. Раз наша Родина дошла до ручки, хотя мы делали всё, чтобы этого не случилось, значит нам самое время начать думать, как выплывать из этого водоворота. Ты же сам понимаешь, Лёнчик, что всё это только начало. Дальше будет ещё хуже. Лично я ничуть не удивлюсь тому, что нас по возвращении из Анголы ещё и ошельмуют вдобавок ко всему. От такой Родины всего можно ожидать.
Подполковник Ломоносов предупреждающе поднял руку и строгим голосом сказал:
— Макс, ты мне это брось. Родина это не та сволота, которая въехала в Кремль, а нечто большее.
Через две недели Камилла вместе с детьми-погодками, девочкой и мальчиком, вылетела сначала в Рим, а затем, словно в воду канула и её дальнейший путь уже никто не мог проследить, но спустя два месяца она уже была в Хельсинки. Как раз в это время её муж продал алмазы представителю компании «Де Бирс» за двести сорок три миллиона долларов и капитан Иконников, который лучше всех разбирался в банковских делах, погоняв деньги по всему миру тихо и незаметно приземлил их на счёте оффшорной компании «Интертрейд», принадлежащей пяти друзьям-разведчикам.
Из Анголы, оставив компанию «Логос» своим если уж не друзьям до гробовой доски, то уж точно очень хорошим приятелям, все пятеро вылетели в Каир, а оттуда в Москву. Родина действительно встретила их неласково.
После долгих разбирательств, посидев под домашним арестом, пройдя через многочисленные беседы, которые куда больше походили на допросы, походив по многим кабинетам, все пятеро были уволены из СВР. Последнее, что смог сделать для них генерал-полковник Ломоносов, так это оформить всем чистые паспорта и помог сыну второй раз зарегистрировать свой брак с гражданкой Камиллой Гомеш в посольстве России в Латвии. Так закончилась служба полковника Ломоносова и четырёх его друзей, которые будучи асами разведки, в одночасье оказались не у дел, но слава Богу хотя бы не у разбитого корыта. Они были вольны ехать куда угодно и даже получили весьма заманчивое предложение от компании «Де Бирс», но решили остаться в России и для начала посмотреть на то, как будут развиваться события в этой стране, внезапно ставшей для них совсем чужой.
Первое время они ещё громко матерились, собираясь на квартире у своего шефа, но потом устали проклинать шоковую терапию и в начале девяносто четвёртого создали компанию «Сегмент» и занялись изготовлением и продажей спецсредств. В этом деле они здорово поднаторели ещё в Анголе, поскольку у компании «Логос» имелся небольшой побочный промысел как раз именно такого рода. Правда, там они ещё занимались доводкой стрелкового оружия, в основном юаровского, поскольку все пятеро были рукастыми и далеко не бесталанными мужиками. Почти тем же самым, только без оружейного довеска, они занялись и в Москве, что позволило им чувствовать себя достаточно состоятельными людьми даже не связываясь с криминальными кругами и обслуживая одни только российские спецслужбы.
Глава седьмая
Очень крупная сделка Леонарда Ломоносова
Леонард Эрикович выпростал руки из-под одеяла, сладко, с силой потянулся, от чего в плечах хрустнуло, решительно отбросил лёгкое одеяло и одним движением соскочил с кровати. Большой, круглый, ярко-алый будильник с хромированными полушариями по бокам широкой дужки показывал половину седьмого и он мог спокойно поспать ещё полчаса, но Камилла уже встала и скорее всего находилась на кухне, чтобы приготовить завтрак на всю их честную компанию, хотя её вполне удовлетворяло то, как справлялась со своими обязанностями их кухарка. Так было всегда, когда его ждала какая-то очень важная и ответственная работа. Камилла считала, что главная обязанность жены, — обеспечить мужу крепкие тылы и полагала, что трудный день следует начинать с плотного, сытного и вкусного завтрака, а то мало ли как сложатся обстоятельства, вдруг потом будет невозможно не то что пообедать, а то и вовсе перекусить на бегу.
Она по-прежнему считала своего мужа солдатом, который в любой момент мог вступить в бой, хотя вот уже много лет это было не так, да, и в прежние годы Леонард Эрикович Ломоносов солдатом по большому счёту всё-таки не был, хотя и имел правительственные награды. То есть он не был солдатом в обычном смысле этого слова, ведь что ни говори, а за время своей службы в Управлении С ему ни разу не пришлось выстрелить в человека, хотя иной раз и хотелось, но он был готов даже к такому повороту событий и имел подготовку ничуть не хуже, чем у любого спецназовца. Просто перед ним всегда стояли совершенно другие задачи, в первую очередь сбор информации, представляющей особую ценность для его страны.
Вот в этом сложном деле он преуспел весьма изрядно, но к сожалению эта информация далеко не всегда использовалась должным образом.
Вот уже два дня их большой загородный дом, расположенный в закрытом для простых смертных посёлке, был полон гостей. Компания «Сибирь-Ойл» готовилась к подписанию очень важного для неё контракта, который был к тому же на этом этапе совершенно секретным, а потому Леонард Эрикович приказал всем пяти своим вице-президентам на это время переехать к нему. Так было гораздо спокойнее и если их конкуренты в России и за рубежом не отважатся послать сюда бомбардировщики, то добраться до них они не смогут ни при каких обстоятельствах. Это всяких там выскочек можно было расстреливать, взрывать и травить десятками, но только не таких профессионалов, какими были они. Поэтому за все те годы, что он занимался вместе со своими друзьями бизнесом, в том числе и крупным, у них не было потерь и он гордился не только успехами своей компании, но и тем, что они создали лучшую в стране службу безопасности.
Леонард Эрикович сделал несколько энергичных разминочных движений плечевым поясом, присел раз десять, отжался от пола, покрытого шелковым вьетнамским ковром голубой расцветки, толстым и пушистым, после чего подтянул трусы, достал из шкафа халат и отправился из спальной в небольшой тренажерный зал, где уже приступил к утренней зарядке Максим, его старый друг и товарищ по работе в прошлом, партнер и руководитель службы безопасности в настоящем. Макс был настоящим великаном по сравнению с сухим и жилистым Лёнчиком. Хотя Леонард Эрикович был лишь на пять сантиметров ниже Максима Даниловича Ермолаева, — шириной своих плеч и мощью торса тот превосходил его чуть ли не вдвое, что, однако, вовсе не мешало им сражаться на татами. Не смотря на то, что Леонард Эрикович весил почти на полцентнера меньше, он обладал достаточной силой, чтобы противостоять Бизону, таким было прозвище Максима Даниловича ещё с времён их совместной учебы в разведшколе, в силовых единоборствах практически на равных.
Леонид Эрикович в свои сорок семь лет выглядел в худшем случае на сорок, да, и то лишь в том случае, если не выспался и это при том, что он не прилагал почти никаких усилий, обходясь одной только утренней гимнастикой. Максу, который был на два года старше его, приходилось каждый день по паре часов заниматься на тренажере, чтобы не набрать лишних килограммов и сохранить гибкость. Вот и сейчас, тягая мощное кетлеровское железо, он посмотрел на друга, сбросившего с себя халат и взявшего в руки скакалку, с завистью. Тот, уловив взгляд, подмигнул и сказал с ехидством в голосе:
— Терпи, казак, а то Ленка к другому сбежит. Найдёт себе кого-либо помоложе и побогаче. Сейчас молодёжь шустрая пошла. Посмотришь на какого-нибудь парня, ему ещё тридцатника не стукнуло, а у него уже банковский счёт под три миллиарда долларов. К тому же на таких умниц и красавиц, как твоя Ленка, они, словно пчёлы на мёд, целыми стаями слетаются.
Макс осклабился, помотал головой и пробасил:
