– Исходя из того, что я вижу на скане, мы вполне можем приступать.
Они вывезли Тейлора из рентгенкабинета в отдельную палату. Чтобы переложить сопротивлявшегося мальчика на кровать, потребовалась помощь двух медсестер и санитара.
– Переверните его на бок, – велела Клэр. – В положение эмбриона.
– Он не будет лежать спокойно.
– Тогда вам придется сесть на него. Нам необходимо сделать пункцию.
Общими усилиями они перевернули мальчика на бок, спиной к Клэр. Санитар крепко обхватил Тейлора за бедра, заставив подтянуть колени к груди. Одна из медсестер держала пациента за плечи. Лязгнув зубами, Тейлор едва не откусил ей палец.
– Следите за его зубами!
– Я стараюсь!
Клэр нужно было действовать быстро; долго держать мальчика в неподвижности было сложно. Она приподняла больничный халат, обнажив его спину. В такой позе его позвонки отчетливо проступали под кожей. Она в срочном порядке определила место для пункции – промежуток между четвертым и пятым позвонками в поясничной области – и протерла кожу сначала бетадином, потом спиртом. Надев стерильные перчатки, она взяла шприц с местным анестетиком.
– Ввожу ксилокаин. Ему это вряд ли понравится.
Клэр проколола кожу иглой 25 и начала осторожно вводить анестезирующее средство. От первой же обжигающей капли Тейлор взвился в яростном крике. Клэр заметила испуганный взгляд медсестры. Никому из них еще не доводилось видеть такого пациента, и жестокость, вселившаяся в тело мальчика, повергала в трепет всех присутствовавших.
Клэр взяла спинальную иглу. Она была размера 22, длиной сантиметров семь и сверкала стальным покрытием; на одном конце красовалась насадка для стекания спинномозговой жидкости.
– Держите его. Я прокалываю.
Она пронзила кожу. Ксилокаин уже подействовал, и пациент не должен был чувствовать боли – во всяком случае пока. Она вводила иглу глубже, направляя ее между позвонками, к твердой оболочке спинного мозга. Она почувствовала легкое сопротивление, затем, когда игла проколола оболочку, раздался отчетливый хлопок.
Тейлор снова вскрикнул и задергался.
– Держите его! Крепче!
– Мы стараемся! Нельзя ли поскорее?
– Я уже почти закончила. Еще примерно минута. – Клэр держала пробирку под насадкой иглы, и вскоре в нее стекли первые капли спинномозговой жидкости. К ее удивлению, жидкость оказалась кристально чистой, без примеси крови, не замутненной инфекцией. Признаки менингита отсутствовали. «Так в чем же дело?» – размышляла доктор Эллиот, аккуратно собирая жидкость в три пробирки для анализов. Образцы сразу же поступят в лабораторию, где исследуют содержащиеся в них клетки и бактерии, глюкозу и белок. Но уже сейчас, глядя на жидкость в пробирках, она знала, что все показатели будут в норме.
Клэр извлекла иглу и наложила повязку на место пункции. Все присутствовавшие в палате, казалось, разом вздохнули с облегчением. Процедура была окончена.
Но к разгадке они не приблизились.
Тем же вечером Клэр обнаружила в крохотной больничной часовне на первом этаже мать Тейлора, застывшую перед алтарем. Они поговорили еще раньше, когда Клэр испрашивала у матери разрешение на поясничную пункцию. Тогда Ванда Дарнелл казалась комком нервов – руки дергались, губы дрожали. Весь день она провела в дороге – сначала отмахала триста двадцать километров до Портленда, где у нее была назначена встреча с адвокатом по бракоразводному процессу, потом, когда полиция сообщила ей страшную новость, в спешке мчалась обратно.
И вот теперь Ванду, казалось, покинули силы, запасы адреналина были исчерпаны. Миниатюрная женщина в мешковатых пиджаке и юбке, она казалась девочкой, которая, изображая взрослую, нарядилась в мамину одежду. Когда Клэр вошла в часовню, госпожа Дарнелл повернула голову и еле заметно кивнула в знак приветствия.
Устроившись рядом, Клэр заботливо коснулась руки Ванды.
– Из лаборатории пришли результаты анализа спинальной пункции, все в норме. У Тейлора нет менингита.
Ванда Дарнелл испустила глубокий вздох облегчения и чуть ссутулилась под слишком объемистым пиджаком.
– Это ведь хорошо?
– Да. И, судя по компьютерной томографии, у него нет ни опухолей, ни признаков кровоизлияния в мозг. Так что и это тоже хорошо.
– Тогда что с ним? Почему он это сделал?
– Я не знаю, Ванда. А вы?
Она напряглась, будто изо всех сил стараясь придумать ответ.
– Он был словно… не в себе. Почти всю неделю.
– Что вы имеете в виду?
– Он был несдержан, злился на всех. Ругался, хлопал дверьми. Я думала, это все из-за развода. Он так тяжело это переживал…
Клэр очень не хотелось затрагивать следующую тему, но она была вынуждена спросить:
