— Я тебе рассказывал, как студент Кьен спас на охоте молодого Сэна от разъяренного дикого быка. Он не применил для этого копье, но использовал именно нож, а разъяренного дикого быка можно убить только с одного удара ножом. Иначе он растерзает тебя.
Динь согласился. Мандарин Тан продолжал:
— И последнее: мандарину Кьену было поручено следить за дамбами и плотинами, поэтому он так часто входил в город и выходил из него, что стражники у городских ворот вообще перестали его замечать и полностью забыли о том, что видели его, когда он шел за Рисовым Зерном, а потом спокойно вернулся во дворец. Что касается Черной Чесотки, то, освобождая его, Кьен, конечно, посоветовал ему ночевать в зверинце, где он и нашел его после банкета. Он мог спокойно приблизиться к госпоже Пион — как представитель правосудия — и к госпоже Лим — как евнух. То есть на свой лад он был призраком, никто не обращал на него внимания.
— Откуда ты узнал, что подарок отшельника Сэна — кожа соплеменника госпожи Лим?
— Вспомни нашу поездку в столицу, — ответил мандарин, припоминая казавшийся теперь таким далеким эпизод. — Сэн пригласил меня в свою пещеру. Там не было ничего лишнего, никаких украшений — все самое необходимое, за исключением куска высохшей кожи, повешенного на стену. Я не рассмотрел подробно рисунок, украшавший его, но, увидев татуировку на запястьях госпожи Лим — помнишь, она явилась во время банкета и приветствовала нас, — я сразу сказал
— Но если бы ты не обратил внимания на запястья мадам Лим, то не смог бы догадаться! — воскликнул Динь. — И тогда мандарин Кьен остался бы неразоблаченным.
— Действительно, тут мне повезло. Правда, я знал от Ивы, что тело ее хозяйки украшено сказочной татуировкой, что подтвердил и доктор Кабан. Проверить этого я не мог: мужчины не могут приближаться к наложницам принца. А вот евнухи могут наслаждаться прогулкой в женских покоях. Кьен, евнух, не делился со мной рассказами об этой невероятной татуировке, хотя мы часто говорили о том, какая темная кожа у госпожи Лим. Он не хотел, чтобы я знал об этом.
Ученый кивнул.
— Теперь только я понял, почему ты не разрешал мне даже упоминать об окровавленном человеке, которого ты видел в шалаше. И только во время последней беседы с мандарином Кьеном ты рассказал ему об этом. Если бы он знал, что ты вспомнил этого человека, он раскусил бы наш замысел и не пришел бы на дамбу, правда?
Мандарин Тан вздохнул и задумался.
— Мандарин все равно догадывался о том, что я вспомнил тот эпизод, хотя мой ум был затуманен. Он подозревал, что я вспомнил, и все-таки пришел на дамбу. Он догадывался о ловушке. Таковы были правила игры: он пытался мной манипулировать и наводить на ложный путь. И все-таки он не был уверен — сорву ли я с него маску или нет.
Слуги объявили, что все готово к отъезду, и, не оглядываясь назад, мандарин Тан пришпорил коня. Но не успели они отъехать и нескольких шагов, как их окликнул знакомый веселый голос. Обернувшись, они увидели отшельника Сэна, мчавшегося к ним по ступенькам дворцовой лестницы.
— Дорогие друзья, — закричал он, запыхавшись. — Я хотел помочь вам собраться, но петух пропел только что.
Он протер еще сонные глаза и взмахнул ресницами.
— У меня есть для вас хорошая новость! Благодаря моему роскошному подарку, принц Буи возымел некоторое снисхождение к нашей семье. Он заключил, что даритель подобной роскоши не может быть злодеем, и помиловал меня и еще нескольких членов семьи.
— Неужели он простил господина Дэй? — удивленно спросил ученый Динь.
— Нет, — ответил отшельник беззаботно. — Дядю не помилуют, принцы весьма злопамятны. Он будет сегодня обезглавлен, а его голова украсит собой столб на площади Наказаний. Между нами, это разумная цена. И дядя может умереть спокойно: мы, племянники и племянницы, которых он презирает, будем из поколения в поколение поклоняться его алтарю.
Отшельник помассировал крепкую и жилистую шею.
— Молодой принц Хунг был прав: этот подарок, который он преподнес мне, помог избежать трагедии.
Мандарин Тан подошел к отшельнику.
— Что именно сказал тебе принц Хунг?
— Когда охота закончилась, а я, раненный в ногу, должен был уйти, принц дал мне этот кусок кожи и сказал, что если отношения между нашими семьями в будущем разладятся, я должен подарить его принцу, и он, очарованный рисунком, все простит.
— А, принц Хунг предвидел это! Он предчувствовал, что произойдет между семьями Дэй и Буи, — пробормотал мандарин.
— И он не ошибся! Видели бы вы принца Буи в этот момент. Он кинулся на этот кусок и стал целовать его. А потом он провел пальцем по двум печатям, которые там находятся.
— Какие печати?
— Ну конечно, печати его сына и министра! Ведь это их дар принцу, в конце концов. Впрочем, это заставило принца зарыдать, и он стал сетовать о смерти своего сына и исчезновении Помощника.
Ученый Динь был восхищен логикой и прозорливостью мандарина Тана.
Вдруг отшельник заторопился:
— Я должен увидеть Горькую Луну и рассказать ей об этом приключении. Конечно, она расстроится, когда узнает, что мандарин Кьен исчез!
Он поклонился обоим мужчинам, сложив руки в знак приветствия.
— Будьте благополучны, друзья, и не забывайте об отшельнике Сэне из Северных гор!
Мандарин и свита пересекли замощенный плитками двор и проехали под портиком с тройной крышей. Ученый Динь повернулся к другу.
— Ты никогда не приоткроешь завесу тайны над финалом этой истории, верно?
— Зачем принцу Буи знать, что его помощник был убийцей? Все запомнят, что он погиб, пытаясь подманить к себе убийцу, который так и не явился.
Когда они выехали на улицу перед дворцом, их снова кто-то окликнул. Мандарин Тан обернулся. На балконе дворца, легкая как облачко, облаченная в знак траура в белое, неподвижно стояла Ива, провожая их глазами. Мандарин почувствовал укол в сердце, но не остановился.
— Прощай, Ива, — прошептал он. Обернувшись к другу, он, улыбаясь, сказал:
— Как ты догадался, что Ива украла Драгоценные Главного воспитателя Сю?
— Во время вечеринки Ива просто переставила горшок с Драгоценными в другое место. Она знала, что на следующий день он хватится их и впадет в панику. Так и вышло — он бросился звать на помощь и оставил дверь открытой. Иве оставалось только проскользнуть в его комнату, схватить горшок и спрятать его там, где никто не станет искать, — на алтаре в комнате своей хозяйки, которая не признавала наших божеств.
— Все равно я не понимаю, зачем она это сделала.
— Она любой ценой хотела добиться того, чтобы Главный воспитатель Сю остался во дворце и учил маленьких евнухов. Он думал, что старый евнух помогает малышам вырваться из нищеты и опекает их, благодаря своему положению во дворце. Если бы Сю уехал, дети были бы обречены стать крестьянами без будущего.
Мандарин Тан поправил:
— Он? Ты сказал «он», говоря об Иве.
— А, понял? — сказал Динь беззаботно, поглощенный своими ногтями. — Ты разве забыл, что в этой истории много евнухов?
Не говоря ни слова, мандарин долго смотрел на него, а потом сильно покраснел, тогда как ученый хохотал про себя. Желая скрыть смущение, мандарин пришпорил лошадь и пересек ворота цитадели быстрым аллюром.
Когда они оставили позади себя пригород, они заметили, что паводок пошел на убыль. Легкий туман, подобно клочкам разорванной марли, плавал над пашнями и рисовыми полями. Вдалеке завиднелись
