Родни вздохнул.
– С сожалением могу сказать, что таково наше общее проклятие, миссис Блейк. Мы никогда и ничего не делаем хорошо. Нам только время от времени приходится по-настоящему работать, вот мы и продолжаем играть, как привыкли с детства. Ладно, Хейдон, видно, придется подождать, когда мы оба вернемся домой. И тогда ты осчастливишь меня своим рассказом о том, как избежал казни. Знаешь, ужасно хочется узнать об этом побольше.
– Буду рад встрече, Родни. – Хейдон предложил Женевьеве руку. – А теперь извини, но я должен доставить миссис Блейк к ее мужу. Всего хорошего. – Он отвернулся.
– Надо побыстрее уходить, – сказал он Женевьеве, когда они пересекали зал. – Немедленно надо уходить.
Уже покидая зал, Женевьева заметила мистера Литтона. Тот подходил к какому-то джентльмену – очевидно, это был очередной покупатель. А в зале ничего не изменилось – люди продолжали пить, смеяться и громко разговаривать.
В вестибюле Хейдон накинул ей на плечи плащ, и они тут же направились к карете. По дороге почти не разговаривали. В гостинице же, войдя в номер Женевьевы, Хейдон запер дверь на задвижку и в волнении прошелся по комнате.
– Этот мистер Колдуэлл ваш близкий друг? – спросила Женевьева.
Он покачал головой. У него не было близких друзей.
– Откуда же он знает, что с вами случилось?
Хейдон пожал плечами:
– Полагаю, он слышал какие-то сплетни. Но в Инвернесе, судя по всему, еще не знают о моем побеге.
– Но теперь он вас увидел и расскажет об этом, не так ли?
Хейдон молча кивнул.
Женевьеву охватило отчаяние. На какое-то время, когда они направлялись в галерею как мистер и миссис Блейк, она почувствовала себя счастливой, словно и впрямь жила в том вымышленном мире. Никто в Инверари не узнал в Хейдоне маркиза Редмонда. Правда, констебль Драммонд упомянул, что у маркиза есть поместье в горах, немного севернее Инвернеса, но ей казалось, что это слишком далеко, и она никак не ожидала, что кто-то из знакомых увидит Хейдона в Инверари или в Глазго. А теперь все узнают, что маркиз сбежал из тюрьмы, и маркиза Редмонда немедленно свяжут с миссис Блейк, потому что Родни Колдуэлл не упустит ни единой детали их встречи.
И тогда констебль Драммонд вломится к ней с армией полицейских, готовых вытащить Хейдона из дома и повесить.
Женевьева подошла к окну и посмотрела на присыпанную снегом улицу. Перед гостиницей остановилась карета, из нее выскочил мужчина и, обернувшись, подал руку молодой жене. Было очевидно, что они женаты совсем недавно, потому что она захихикала, а он в шутку отвесил ей низкий поклон, после чего она весело засмеялась. «Сейчас они пойдут в столовую, и у них будет чудесный обед вдвоем, – думала Женевьева. – Они будут пить вино и наслаждаться десертом. Потом муж закурит сигару, а жена будет пить кофе из фарфоровой чашечки с золотым ободком. А после всех этих церемоний они пойдут в свою спальню, разденутся и лягут в постель. И тотчас же оба забудут обо всем на свете, для них не останется ничего, кроме огня их страсти. Потом они заснут, а утром проснутся, и он поможет ей застегнуть пуговки на платье. И они, счастливые, будут сидеть вместе за завтраком».
Увы, ничего этого ей, Женевьеве, не доведется узнать.
– Завтра я провожу вас в Инверари, – говорил Хейдон, по-прежнему расхаживая по комнате. – Я должен убедиться, что вы благополучно доехали. Колдуэлл пробудет здесь неделю и только потом вернется в Инвернес, так что нет причин опасаться, что в Инверари обо мне узнают. Как только вы окажетесь дома, я сразу же уеду. Вы скажете, что я отбыл во Францию к Булонэ рассказать, как прошла выставка, и передать его долю выручки. Поскольку я отвечал за демонстрацию работ Булонэ в Шотландии, никто не удивится моему желанию лично рассказать о невероятном успехе выставки. Можете сказать, что после этого я отправлюсь в Англию по коммерческим делам. Создайте впечатление, что я уехал на несколько недель. Через месяц или два можете сказать, что я умер или от болезни, или в результате несчастного случая.
– Нет. – Она покачала головой.
Он взглянул на нее с удивлением:
– Что значит «нет»?
Она отошла от окна и посмотрела ему прямо в глаза.
– Хейдон, вы не должны сопровождать меня в Инверари. Куда бы вы ни собрались ехать, уезжайте сейчас же. Вы не должны из-за меня задерживаться. Я и сама доберусь до дома.
По правде говоря, он был не готов к тому, чтобы покинуть ее столь внезапно. Да, не готов. А дорога в Инверари заняла бы два дня, и он мог бы побыть с ней еще немного. Конечно, два дня – это слишком мало, но все же лучше, чем ничего.
– Но, Женевьева…
– Я сама найму карету, – перебила она. – Людям же скажу, что вы срочно уехали по коммерческим делам бизнеса и что потом вы намерены отправиться во Францию, чтобы повидать своего друга-художника. Вы могли бы прямо сейчас уйти из гостиницы… и исчезнуть. Это лучше, чем идти на риск, возвращаясь вместе со мной.
– В тот же момент, как вы появитесь без меня, вы попадете под подозрение, особенно если кто-то узнает, что вас видели в галерее разговаривающей с маркизом Редмондом, который удивительно похож на вашего мужа. – Хейдон вздохнул, потом опять заговорил: – Женевьева, я не позволю вам так рисковать. Считается, что мы с вами муж и жена, поэтому надо сохранять видимость, понимаете? Ведь люди и так находят странным наш брак. Будет гораздо естественнее, если вы вернетесь из Глазго вместе с мужем. А потом уж я уеду по своим делам.
– Если кто-то услышит от мистера Колдуэлла, что я была на вернисаже в обществе лорда Редмонда, я
