– А на остальных ему плевать!
– Если бы только это. Он готов шагать через труппы.
– Не ожидала от него.
– Наверное, плохо знала.
Девушка недовольно вскинула голову.
– Достаточно.
– Люди познаются в критических ситуациях. Его уволили, вот он…
– А меня выгнали! Но я же никого не убила!
– Давид Вахтангович Орбелиани заболел идеей возрождения монархии и дворянства. Он хочет вернуть себе титул князя и связанные с этим привилегии. Тогда он в Грузии станет видным человеком.
– Идиот! Какая может быть монархия в коммунистической стране?
– Он считает, что многое изменится, если в его руках окажется череп Тимура. И ради этой цели он не остановится ни перед чем.
– Ребята, хватит про череп, – вмешался в разговор Евтушенко. – Нам лучше выйти из опасной игры. Мы в удивительной стране. Вокруг так много интересного, и чтобы это познать, совсем не требуется копаться в древних могилах. У всех народов, во всех религиях могилы предков неприкосновенны. Зачем же нарушать общечеловеческие законы? Я хоть и не верю в мистические силы, но зачем попусту испытывать судьбу?
– А вот мы найдем череп и измерим его биополе. Разве это не интересно?
– Пока я вижу, что это опасно. И глупо!
Тихон Заколов посмотрел на притихшую девушку.
– Я здесь из-за Тамары. Я обещал ей помочь. Ей решать, продолжаем мы или нет.
Девушка долго задумчиво молчала, потом попросила:
– Открой дверь и окно, мне душно.
Тихон Заколов исполнил просьбу, хотя в нынешних условиях при закрытой двери он чувствовал себя уютнее. В купе ворвались шум поезда и ночная свежесть. Тамара Кушнир поднялась, наклонилась над столиком и сунула руки в оконную щель. Встречный поток ударялся о растопыренные ладони, бил в лицо, сушил слезы и приятно шевелил смятую прическу. Девушка оживала.
По тускло освещенному коридору проследовали быстрые шаги. В проеме двери промелькнули две мужские фигуры в бежевых куртках. Узкие глаза под широкими азиатскими веками мельком заглянули внутрь купе.
44. Враг обнаружен
– Я снова видел эти волосы.
Юсуп Искандеров нагнал Василия Пучкова в тамбуре и нетерпеливо дернул за рукав бежевой куртки. Майор шагал широко, быстро распахивая по пути многочисленные двери. После установки взрывного устройства между первым и вторым вагоном его внимание было сосредоточено на пульте управления, оттягивающем карман. Стук колес и лязгающие металлические пластины в переходе заглушили слова капитана.
– Что ты видел? – небрежно переспросил Василий Пучков.
– Волосы той девчонки, Тамары Кушнир.
– Ты их скоро во сне будешь видеть, – усмехнулся майор, не останавливаясь. – Понравилась, что ли? На пятый день командировки мне даже старые узбечки нравятся.
– При чем здесь это! Точно говорю, очень похожая шевелюра.
– А нос ее ты заметил, глаза? Что тебе все время волосы мерещатся?
– Она стояла спиной. В пестром платье.
– В чем?
– В узбекском платье.
Майор неожиданно встал посередине тамбура и обернулся. Спешащий капитан угодил ему в грудь и растерялся.
– Что?
– Она была одета по-узбекски?
– Да. В платье и штанишках.
– Вот сука, переоделась! Теперь я понял, почему я ее потерял в Бухаре.
– Хитрая лиса.
– Гиена она, а не лиса. Не на тех напала. Где ты ее видел?
– Там. Во втором вагоне.
– Точно ее?
– Ее, кого же еще. Волосы один в один, да и фигура. Можно вернуться и проверить. Я купе запомнил.
Василий Пучков заколебался.
– Во втором, говоришь? – Он решительно рубанул воздух ребром ладони. – Нет, возвращаться не будем. В поезде чисто сработать трудно, много глаз, а ждать некогда. Второй вагон мы как раз заминировали. Это хорошо. Шансов у нее не будет. Мост высокий?
– Да.
– Мост высокий, река глубокая, течение быстрое – то, что надо. Из такой передряги даже Чапаев не выбрался. – Майор усмехнулся. – У остальных клиентов шансы тоже невелики. Одним махом избавимся от всех врагов. Скоро мост?
Юсуп Искандеров припал к окну, рассмотрел номер мелькнувшего километрового столба, прикинул скорость и промямлил:
– Минут семь-восемь, не больше.
– Двигаем в последний вагон. Оттуда спрыгнем.
Василий Иванович суетливо поправил пульт в кармане куртки, тревожно подумав: батарейки уже вставлены, как бы не сдвинуть рычажок раньше времени.
В следующем вагоне на служебном купе майор заметил табличку: «Радиоузел». Памятуя о масштабах запланированной акции, он решил подстраховаться.
Рука рывком распахнула дверь. Рядом со стойкой из радиоприборов клевал носом пьяненький светловолосый парень в очках, густо заляпанных сальными отпечатками. Майор тряхнул парня, сунул под мутный взгляд красное удостоверение с золотым гербом и тремя крупными буквами «КГБ» и спросил:
– Выход на городскую телефонную сеть есть?
Парень непонимающе пялился на двух наглых людей, ввалившихся в купе и прикрывших за собой дверь. Василий Пучков заметил на столе открытую бутылку лимонада и плеснул сладкой водой в лицо парню.
– Просыпайся, пьяная рожа!
Тот вздрогнул и осмысленно посмотрел на Пучкова.
– Что такое?
– Как связаться отсюда с Самаркандом?
– Через машиниста, у него радиоканал с железной дорогой.
– Соединяй.
– А вы кто? – Парень нервно слизнул сладкие потеки с верхней губы.
– Соединяй и не рассуждай! И быстрее! – Майор еще раз хлопнул корочками удостоверения.
Парень щелкнул тумблерами, нажал кнопку, в потрескивающем динамике дважды сменились голоса операторов. Когда ответили из Самарканда, мокрый радиомеханик спросил:
– Какой номер?
– Дальше я сам справлюсь.
Майор бесцеремонно выпихнул парня из купе и назвал номер телефона в кабинете подполковника госбезопасности Кошелева.
45. Лубянка проснулась
Ночной кабинет начальника Управления госбезопасности по Самарканду освещала лишь настольная лампа под матовым стеклянным абажуром. Андрей Валерьевич Кошелев нервно бродил вдоль большого стола. Его ноги пересекали освещенный круг, ныряли в темноту и возвращались обратно. На свету хорошо была видна невесомая пыль на черных туфлях.
