Пеквуд утвердительно дернул подбородком.
– И они забрали мисс Контагью?
– Женщину. Уж не знаю, как ее кличут.
– Ну, Гаррет? – Релвей невесело усмехнулся. – Догадываешься, кто это был?
– Краск и Садлер?
– Они самые. Пеквуд пытался им помешать, но они его скрутили в два счета, хоть оба и ранены были.
– От меня им тоже досталось. – Пеквуд оскалил зубы в ухмылке. – Долго заживать будет.
– Белинда уехала довольно давно. Почему она кружила возле дома Вейдера? – И откуда взялся Карлайл? Или Чодо определил его в телохранители дочки? Вряд ли он следил за нами; во всяком случае, я его не видел.
Белинда бы сказала. Наверное.
Краск, Садлер и Белинда…
Я вдруг понял, что жутко устал. С этой парочкой мне отношения выяснять не хотелось, даже если Двупалый, Карлайл и Пеквуд оторвали им руки и ноги. У них остались клыки, ядовитые клыки, которые они не задумываясь пустят в ход.
– Куда они отправились, известно?
– Нет, – признался Релвей. – У моих людей приказ: если ты один на месте преступления, никуда не уходи. Пеквуд так и поступил.
– !!!
– Ну-ка, ну-ка, поподробнее.
– Да брось ты! Ну, побежал бы твой Пеквуд за ними, и что? Узнать бы мы все равно ничего не узнали, а его прикончили бы – за лишнее усердие.
– Рад, что ты это понимаешь. Другие стали бы спорить.
– Я бы тоже поспорил, когда бы силы остались. Ладно… Что будем делать? Среди членов Семьи у меня близких знакомых нет. Можно, конечно, к ее отцу отправиться, но тогда раньше завтрашнего вечера я не вернусь.
– Сдается мне, они были не в том состоянии, чтобы заметать следы.
На мостовой и вправду было много крови. Однако глупо надеяться, что кровавый след приведет нас прямо к убежищу, которое подыскали себе Садлер с Краском. В человеческом теле просто-напросто нет такого количества крови.
– Не люблю крысюков.
– Тебя никто и не просит их любить. – Релвей усмехнулся. – Сам знаешь, когда нужен хороший следопыт, нанимают крысюка.
Живых существ на свете великое множество, и у каждого народа есть свои особенности, отличающие его от других. Мы, люди, равно как и огры, тролли, эльфы и гномы – следопыты никудышные, особенно в городе и особенно по сравнению с крысюками, которые берут след лучше любой гончей.
Излюбленные колдовские штучки у тех, кто хочет сбить со следа погоню (и может себе позволить это дорогое удовольствие), – ловушки с заклинаниями, отбивающими нюх.
Продолжая улыбаться, Релвей прибавил:
– Самое время, чтоб свести знакомство, Гаррет. Они работают по ночам.
Уж это мне известно. Крысюки – твари ночные, а мы – дневные.
– Кандидатуры есть? Хотя бы подскажи, к кому обращаться.
– Я не пользуюсь услугами крысюков.
– Чего ж тогда надо мной смеешься?
– У них есть свои странности, Гаррет. Предупреждаю: когда они узнают, что их хочет нанять человек, то примутся рыдать и шерсть из себя выдирать, будто на казнь идут. Для них мы – палачи и живодеры.
Крысюки – существа робкие. Жизнь приучила их не высовываться. Что там говорить: даже я, образец добродетели, отношусь к крысюкам с предубеждением. Естественно, они платят людям тем же.
Я вздохнул. Как ни крути, а придется заглянуть к Морли. Признаться, я не хотел вовлекать Дотса – как ради его безопасности, так и своей собственной. Однако выбора, похоже, не осталось.
– Дай мне знать, что у тебя получилось, – попросил Релвей.
Можно подумать, ему и без меня не донесут.
– Конечно.
Теперь для Тинни я точно стану врагом номер один. И кто меня заставляет спасать женщину в беде? Причем
Вот если бы я спасал благородную девицу Тейт…
52
Попка-Дурак плюхнулся на мое плечо через пару секунд после того, как я расстался с Релвеем. Он весь дрожал – то ли замерз, то ли чего-то испугался. Ночь – время хищников. Они готовы сожрать все и вся, нападают друг на друга, на собак, кошек и даже на Малый Народец. У них не хватает умишка сообразить, что последнее равносильно самоубийству.
Кажется, на рынке цена на шкуры громовых ящеров не так давно подскочила…
– Везет, как утопленнику, – проворчал я. – Нет чтоб тебя коты слопали.
Попугай гордо промолчал.
– Что, язык откусили? – Вот это был бы подарок судьбы.
По-прежнему ни слова в ответ. Видно, Покойнику сейчас не до меня.
Тем не менее, я продолжал трепаться с попугаем всю дорогу до «Пальм». Ночная публика, попадавшаяся на пути, встревоженно на меня косилась и сворачивала в переулки, подальше от греха. Кто его знает, этого человека, который болтает сам с собой. Поговорит-поговорит, а потом еще как кинется крушить все подряд… Чокнутый – он чокнутый и есть, что с него возьмешь?
Отличный способ, надо запомнить. Впрочем, средь бела дня меня вряд ли кто будет сторониться. В лучшем случае не обратят внимания, а в худшем – позовут санитаров из Бледсо.
В «Пальмах» я наткнулся на нового официанта.
– Чем могу служить, сэр? – спросил он, глядя на меня так, словно моя кожа была, мягко выражаясь, не совсем обычного цвета. Ишь как нос задрал – чуть в потолок не уперся. Должно быть, на моей одежде остались пятна крови.
– Ничем. – Я отстранил его и двинулся дальше.
И вдруг увидел знакомое лицо. Мисс Тама Монтецума, собственной персоной! Она выглядела краше прежнего – верно, сгладила душевное потрясение вегетарианским салатом. Заметив меня, она улыбнулась и по-приятельски помахала рукой.
Спина ее кавалера тоже была мне знакома. Ба! Доблестный Маренго! Какая неожиданность!
Он обернулся посмотреть, кому это машет его ненаглядная племянница. Я заблаговременно напялил на физиономию умильную улыбочку.
Норт-Энглиш хмуро кивнул. Я кивнул в ответ и продолжил путь. В зале нашлись и другие гости Вейдера. Что ж, светский прием, на котором кого-то убивают, – развлечение ниже среднего; чтобы после такого успокоиться, непременно надо куда-нибудь зайти. Убийство на вечеринке допустимо, лишь когда кто-то из родичей жениха убивает родственника невесты, и наоборот.
– Клевый прикид, Гаррет, – буркнул Пудель. – Хоть на человека похож стал. Куда прешь-то? Забыл, как у нас заведено?
– Хочешь меня остановить?
– Что с тобой стряслось? – продолжал он, будто не расслышав моего вопроса. – Кто это тебе кружавчиков понавесил? – Он ухмыльнулся, поймал мой взгляд и наклонился к переговорной трубе. – Босс, приперся тот хмырь с попугаем. Ну да. Откуда мне знать, босс? Я не спрашивал. Эй, Гаррет, какого хрена тебе надо?
– Заткни уши.
Пудель выпучил глаза.
– Давай, давай, заткни. – Едва он вставил в ушные раковины свои толстые, волосатые пальцы, я сказал в трубу: – Морли, Садлер с Краском похитили Белинду. Мне нужен нюхач.
