рождения и до двадцати трех лет?! – заорала она, забыв даже о больных ребрах. – За это?!
Малыш решил проблему просто – закрыл ее рот своим и стал целовать, не давая вырваться.
Марине вдруг стало так смешно, что она не выдержала и закатилась, как дурочка, держась здоровой рукой за бок:
– Ох, Малыш… не смеши меня, мне больно…
– Так не смейся.
– Господи, как же долго тебя не было, – проговорила Коваль, положив голову на его грудь. – Нельзя исчезать так надолго, Егор, я не вынесу больше разлуки…
– Вот и говорю я тебе – едем со мной, – отозвался он, поглаживая ее по волосам.
– Родной, ты так уговариваешь, что я готова согласиться, – промурлыкала Марина. – Не пожалеешь? Ведь я не благовоспитанная английская леди, я Наковальня, и только богу известно, что придет мне в голову и в какой момент!
– А я и люблю тебя, детка, за то, что ты непредсказуемая и шальная, девочка моя, мне так не хватает тебя, твоих штучек, твоей неутомимости…
– Да уж! После визита в обитель полковника Гордеенко…
– Малыш мой, как же ты все это вытерпела? – сочувственно спросил Егор.
– Не знаю… отключилась быстро, наверное, поэтому почти и не поняла. Знаешь, они меня на пустырь выкинули, и, если бы не бомжи какие-то, я просто замерзла бы, и все. Хохол сказал, я пять дней в коме была, он меня нашел кое-как, в коридоре на кушетке, ко мне и не подходил никто, зачем – без документов, без сознания, вся избитая и почти раздетая. За «дорожницу» приняли, наверное! – усмехнулась Коваль. – А потом Хохол с Розаном приехал, навели там шухер, и понеслось – отдельная палата, завотделением в лечащих докторах! Поганая страна, где к людям относятся соответственно размеру кошелька!
Они до глубокой ночи проговорили обо всем – о футболе, о корпорации, о Марининых подозрениях в адрес Чернова, о делах в ее ресторанах и казино… Ему все было интересно, все важно, не было ничего, что не вызвало бы его реакции. У Марины уже язык не ворочался от бесконечных рассказов, и Егор, заметив это, угомонился наконец:
– Прости, милая, я живу по английскому времени, совсем тебя замучил. Ты спи.
– А ты?
– А я буду на тебя смотреть.
– Ты ненормальный, Малышев…
– А ты – стерва, – улыбнулся он, вспомнив их традиционный монолог.
Утром, проснувшись раньше обычного, Марина перевела взгляд на лежащего рядом мужа и вздрогнула – лицо, к которому она никак не могла еще привыкнуть…
– Господи, – пробормотала Коваль, выбираясь из постели и стараясь не разбудить его, – так и инфаркт можно заработать!
Прикрыв дверь в спальню, чтобы не мешать Егору, она спустилась вниз, в кухню, где уже с утра пораньше суетилась Даша.
– Доброе утро, Марина Викторовна! – приветливо улыбнулась она. – Кофе?
– Да, если можно. Даша, у меня тут… словом, ко мне вчера наведался гость, – начала Коваль вешать лапшу на уши наливающей ей кофе горничной. – Он не говорит и не понимает по-русски, ты особо не удивляйся, хорошо?
Даша не первый день и даже не первый год служила в этом доме, видела и слышала много такого, чего, может, и не должна была, и привыкла ничему не удивляться, прекрасно зная о своих хозяевах некоторые подробности. Вот и сейчас она только плечами пожала:
– И как с ним объясняться?
– А никак – я сама тебе все буду говорить. Одна просьба… – Марина внимательно посмотрела ей в глаза, и договаривать не пришлось.
– Конечно, Марина Викторовна, о чем разговор! – откликнулась она, поставив перед хозяйкой чашку кофе и пепельницу.
– Вот и умница. Хохол где?
– Бегает. Там такой ветрище, а он в одних трусах ушел.
– Придурок, – пробормотала Марина, понимая, что Хохол решил доказать себе и ей, что он не хуже Малыша и вполне достоин ее внимания.
– Кто придурок? – раздалось за спиной, и Коваль подскочила от неожиданности:
– Рехнулся совсем?! Что за привычка подкрадываться?!
– У тебя перенял, – спокойно отпарировал Хохол, садясь за стол и наливая себе кофе. – Как спалось?
– Отлично.
– Рад за тебя.
– Не начинай! – предупредила Марина.
– А что – вернулся законный владелец? – спросил он, когда Даша вышла.
– Женя, не зарывайся, я тебя прошу! Ты ведь все понимаешь, ты же молодец у меня, дорогой мой, давай не будем нервы друг другу мотать.
– Там сегодня по телику опять про тебя покажут, я вчера рекламу видел, – сообщил он, прикурив ей сигарету.
– Наши?
– Да, местные.
– Посмотрим, что налепят, – отозвалась Марина, выпуская дым через нос. – Опять, поди, всякую чушь. Вот господин Коваль грамотную программу выпустил, все как в сказке – чем дальше, тем страшнее! И видео было о-очень душещипательное!
– Чего ты взъелась на мужика? Он старался.
– Да, только стараться надо было лет эдак тридцать назад, когда оставлял трехлетнюю девчонку с алкашкой-матерью! – отрезала она, зло глянув на Хохла.
– Ну, прости – не знал, что все так плохо!
– Вот и не лезь!
Разговоры о новоявленном папеньке будили неприятные детские воспоминания, Марина нервничала и раздражалась. Выкурив сигарету, немного успокоилась. Наливая очередную чашку кофе, она случайно задела локтем сахарницу, и та со звоном разбилась о кафельный пол. Марина присела, чтобы поднять ложку, и столкнулась лбом с Женькой, тоже решившим ее взять. Коваль отряхнула с колен прилипший сахар и вдруг засмеялась – сладкая женщина, в самом деле! Хохол удивленно посмотрел на нее:
– Ты чего, киска?
– Так… настроение хорошее.
– Вижу – вся просто светишься! – криво усмехнулся он. – Значит, я правильно сделал, что позвонил ему и попросил приехать и забрать тебя отсюда. Поживи с ним, только он может сделать тебя такой, как сейчас, – спокойной и счастливой. Уезжай, Коваль, уезжай с ним!
Вдруг Марина услышала шаги на лестнице, родные шаги, звук которых не перепутала бы ни с чем, – Егор в спортивном костюме спустился к ним и заговорил по-английски, обращаясь к жене:
– Детка, Даша в доме? По-русски нельзя?
– Да, где-то убирается, – отозвалась она. – Как ты спал, родной?
– Как бревно! – засмеялся он, садясь за стол. – Спроси у Хохла, почему он меня не разбудил на пробежку, я ж местности не знаю!
– Женька, завтра утром разбуди Егора, когда бегать пойдешь, – он же, типа, не местный! – Марина улыбнулась, глядя, как Егор сдерживает смех.
– Не проблема – и сейчас можем пробежаться, еще всего одиннадцать! – пожал плечами Хохол. – Идем?.. – И он вопросительно посмотрел на хозяйку. – А кто он теперь, кстати?
– Грег, – хохотнула она. – Похоже на Егора, да?
– Очень! Ну, пошли бегать, господин Грег!
– Хохол, давай без подколов, – тихонько и по-русски попросил Егор, выходя следом за Хохлом из кухни, на ходу чмокнув Марину в макушку. – Люблю тебя, счастье мое. Не скучай!
