– Папа! Тимоти! – в отчаянии закричала Кэролайн.
Капитан изрыгнул проклятие и с силой оттолкнул стул. Тимоти опередил его и выскочил вперед, вытаскивая шпагу из ножен.
Вспыхнул огонь, и раздался оглушительный выстрел. Грохот выстрела оглушил Кэролайн, и она зажала уши ладонями. Комната наполнилась дымом. Сквозь дым она увидела, как люди застыли, словно статуи. А около ее ног лежал Тимоти, по его синему камзолу расползалось красное пятно, а в голубых глазах застыло удивленное выражение. Не веря своим глазам, она упала рядом на колени.
– Господи, господи… – Она задохнулась слезами. – Я не хотела, я не хотела, прости меня!
Кэролайн положила голову Тимоти себе на колени и без конца окликала жениха по имени, чувствуя, как холодеет его рука, как тускнеет свет в голубых глазах. Он пытался что-то сказать. Она наклонилась поближе и услышала несколько слов:
– Ты позвала меня, Кэролайн.
На мгновение он стиснул ее пальцы, потом голова его упала, и он обмяк у нее на коленях. В отчаянии она прижимала его к себе, отказываясь верить, что он умер, пока ее корсаж не намок от крови. Вокруг звучали какие-то голоса, двигались люди. Несмотря на ее сопротивление, кто-то поднял ее. Комната стала кружиться перед ее глазами. Она закрыла глаза, чувствуя, что сознание покидает ее. В следующее мгновение ее поглотила душная темнота и она упала без чувств.
Глава 9
Кэролайн казалось, что она пытается вынырнуть на поверхность моря. Когда наконец ей удалось вырваться из темноты, она поняла, что лежит в своей кровати. Она медленно обводила взглядом стены, гобелены, знакомые резные статуэтки, плимутский фарфор. Ничего не изменилось. Может, ей просто приснился страшный сон?
В комнате было так тихо, что сначала девушка подумала, что одна в комнате, но тут увидела у окна свою мать, голова которой склонилась над шитьем.
Кэролайн села, но сейчас же закрыла глаза от внезапного приступа головокружения. Она прильнула к Амелии, которая подбежала к ней, и, когда комната снова остановилась, тревожно спросила:
– Мама, что произошло? Мне… мне трудно вспомнить.
– Ты заболела, дитя мое. Должно быть, у тебя уже поднимался жар, когда мы выезжали из Лондона, а потом столько всего произошло…
Кэролайн отодвинулась, внимательно вглядываясь в лицо Амелии, когда та красноречиво замолчала.
– Значит, мне это не приснилось? – прошептала она. – Это произошло на самом деле. Тимоти?
Амелия прижала дочь к себе и ответила чуть дрогнувшим голосом, пытаясь скрыть свои чувства:
– Тимоти похоронили два дня назад, а лорда Бренкомба через день после него.
Кэролайн вскрикнула, как от физической боли, и спрятала лицо на плече матери.
– Это из-за меня, – говорила она между рыданиями. – Я позвала его на помощь. Но я не хотела, чтобы он…
– Выхватил шпагу и бросился на офицера? Мы никогда не узнаем, почему он это сделал. Это было совершенно на него не похоже; думаю, он на время просто потерял голову.
– Это было какое-то безумие! На что он надеялся, выступив против трех вооруженных людей, не умея владеть шпагой?
Амелия вздохнула:
– Мы даже догадаться не можем, что происходило у него в голове. Может, вид мальчика…
Кэролайн высвободилась из объятий матери и устремила взгляд в окно.
– Нет, это потому, что я его позвала. Я хотела только, чтобы он оттащил Пирса, но, должно быть, он подумал… Я позвала его на помощь точно так же, как тогда на берегу реки, когда он спас девочку. Это я убила его, как будто выстрелила из ружья.
– Нет, дитя мое, нет. Ты не должна упрекать себя.
– Но это так, – слабо сказала она.
В душе Кэролайн воцарилась мертвящая пустота, в сердце затаилась тоскливая боль, которая только и ждала, чтобы напасть на нее. Пытаясь отодвинуть этот момент, она спросила:
– Что с Пирсом?
– Он здесь, в Трендэрроу.
– А с папой?
– Он вернулся в Лондон.
Она больше не могла терпеть и задала вопрос, который мучил ее:
– А что с Майлсом?
Амелия сжала ее холодные пальцы.
– Его заключили в Ньюгейт. Поэтому твой отец и вернулся в Лондон.
Смертельно побледнев, Кэролайн в отчаянии выдохнула:
– Но его не повесят? Мама, они поступают с изменниками ужасно жестоко. Но ведь Майлс не изменник! Он не желал причинить зло королю. Он только хотел обратиться к правительству. Да, он иногда
