Только правда (Некрасов)

обманул родную мать. Я тебя увел на кухню, чтобы ты не арестовал мошенника.

Гобле (насторожившись). Какого мошенника?

Сибило. Жоржа де Валера.

В это время Жорж сделал полный круг, обогнув комнату, снова дошел до правой двери.

Гобле. Жорж де Валера? Где он?

Жорж уже в дверях.

Сибило (показывает пальцем). Вот!

Гобле. Стой! (Выхватывает револьвер и бросается вслед Жоржу, стреляя на ходу.)

Гости (в ужасе). Большевики! Большевики! Нас уже расстреливают!

Занавес

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Квартира Сибило. Ночь. Жорж влезает в окно. Вepоника входит и зажигает свет. На ней то же платье, что в третьей картине; она собирается уйти. Жорж становится за ее спиной с поднятыми руками, улыбаясь.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Жорж. Добрый вечер!

Вероника (обернувшись). А-а, Некрасов!

Жорж. Некрасов умер. Зови меня Жоржем и опусти шторы. (Опускает руки.) А ты так и не сказала мне, как тебя зовут.

Вероника. Вероника.

Жорж. Милое французское имя. (Падает в кресло.) Я сидел в этом самом кресле, ты собиралась уходить, полицейские рыскали по улице... Все сначала. Как я тогда был молод! (Прислушивается.) Свистели?

Вероника. Нет. За тобой гонятся?

Жорж. За мной гонятся с тех пор, как мне исполнилось двадцать лет. (Пауза.) Я сейчас от них убежал. Ненадолго.

Вероника. А если они придут сюда?

Жорж. Непременно придут. Гобле — по привычке, политическая полиция — потому, что у них хороший нюх. Но у меня есть десять минут.

Вероника. Тебя преследует политическая полиция?

Жорж. Инспектор Бодуэн и инспектор Шапюи. Ты их знаешь?

Вероника. Нет. Но я знаю, что такое политическая полиция. Ты понимаешь, как это опасно?

Жорж (иронически). Не вполне безопасно...

Вероника. Тебе нельзя оставаться здесь.

Жорж. Мне нужно с тобой поговорить.

Вероника. О себе?

Жорж. О твоих друзьях.

Вероника. Мы встретимся завтра... Где хочешь. А сейчас иди.

Жорж. Если я уйду, ты меня больше не увидишь: они меня схватят. (В ответ на жест с ее стороны.) Не спорь, я эти вещи знаю. И потом, куда же я пойду? Спрятаться негде. Ночью еще можно пройти по улице в смокинге Но утром... Вероника, моя звезда закатилась, мой гений мне изменяет. (Ходит по комнате.) Этой ночью арестуют одного человека, будь уверена. Но кого? Гобле ищет Жоржа де Валера, политическая полиция — Некрасова. Кто первый меня поймает, тот и решит, Некрасов я или Валера. За кого ты держишь пари? За уголовную полицию или за политическую?

Вероника. За политическую.

Жорж. Я тоже. (Пауза.) Предупреди Мэтра и Дюваля.

Вероника. О чем?

Жорж. Слушай, девочка! Постарайся понять. (Терпеливо.) Что со мной сделает политическая полиция? Упрячет в тюрьму? Нет, не так они глупы. Некрасов может еще пригодиться. Для меня снимут загородную дачу в уединенном месте с большими светлыми комнатами. Мне отведут лучшую, уложат меня в постель. Бедняжка Некрасов очень ослаб, он столько перестрадал. Это не помешает твоему отцу публиковать мои сенсационные разоблачения; он набил руку, может теперь писать без меня. (Подражая продавцу газет.) «Мэтр и Дюваль тайно ездили в Москву, Некрасов платил им в долларах». Это, кажется, называется «провести психологическую подготовку». Когда их хорошенько вываляют в грязи, читатели найдут естественным, что их обвинят в государственной измене.

Вероника. Что значат для трибунала статейки моего отца? Трибуналу нужны свидетели.

Жорж. А ты уверена, что я не пойду в свидетели?

Вероника. Ты?!..

Жорж. Да, я. Меня принесут на носилках. Девочка, я не люблю, когда меня бьют. Если меня будут лупить каждый день, мне это надоест.

Вероника. Ты думаешь, что они...

Жорж. Нет, их заест совесть. (Пауза.) Можешь меня презирать, но я слишком поэт, чтобы обладать физическим мужеством.

Вероника. Я тебя не презираю. У тебя есть еще выбор.

Жорж. Я не знаю, что выбрать.

Вероника. Ты ведь не хочешь их оговорить?

Жорж. Не хочу. Но, с другой стороны, я не хочу, чтобы мне выбили все зубы. Вероника, я не создан для политики.

Вероника. Я убеждена, что ты на это не пойдешь.

Жорж. Я все-таки предпочитаю, чтобы Мэтр и Дюваль скрылись.

Вероника. Почему?

Жорж. Если я не выдержу, я выступлю свидетелем. Я ведь буду знать, что в тюрьму их не посадят.

Вероника. Если ты выступишь свидетелем, их осудят заочно.

Жорж. Приговор — это чепуха, когда человека нельзя посадить.

Вероника (обезоружена его наивностью). Бедный Жорж! Неужели ты не понимаешь?

Жорж (не слушая ее). Я сейчас уйду, а ты ступай к ним, скажи, чтобы они скрылись.

Вероника. Они не скроются.