чтобы обратиться в полицию! И ведь револьвер же имел, отчаюга, хотя ни словом об этом не обмолвился.
Конечно, молодец, что вмешался. Спас, чего уж там. И все же это чистой воды везение. Что называется, на новичка. Такой зверь, как Ли, уделал бы его в долю секунды, хоть с револьвером, хоть с пулеметом, хоть с чем. Да и Тони был не подарок. И хозяин их толстобрюхий наверняка знал, с какой стороны за пистолет держаться. И плавали бы сейчас оба суперагента в заливе, и это было бы вполне закономерным финалом их совместной работы.
Однако думать о грустном не хотелось, тем более ввиду предстоящего возвращения домой, поэтому Роман перекрыл краник посторонних мыслей и снова тихо «уплыл» под чудодейственными ступнями Сим.
Когда через четверть часа зазвонил телефон, он испытал детское желание заплакать. Мог бы не брать эту чертову трубку. Но в том-то и дело, что не мог. Звонили из Конторы, а оттуда просто так не напоминают о себе.
«Может, Слепцов хочет объявить мне благодарность?» – подумал Роман, протягивая расслабленную, слегка дрожащую руку за телефоном.
Сим, умница, замедлила движения, дабы ее целительная энергия не пропадала даром.
– Я слушаю, – простонал Роман.
– Ты что, пьяный? – спросил Дубинин.
– Никак нет, – подобрался Роман, крепче сжимая трубку. – Так, отдыхаю…
– Знаю я твой отдых. Небось завалился в массажный салон и тешишь свою грешную плоть.
«Ясновидящие вы мои», – злобно подумал Роман, чувствуя, как обретенная с помощью Сим благодать стремительно покидает его душу и тело.
– Тебе что до моей плоти? – грубо спросил он, плюя на субординацию. – Работу сделал и имею право отдыхать так, как мне хочется.
– Имеешь, имеешь, – миролюбиво согласился Дубинин. – Тем более что работу ты сделал неплохо. Старик доволен.
Смена тона насторожила Романа. Кнут и пряник – к чему бы это?
– Вообще-то я занят… – поторопил он события.
– Да ради бога, – снова не обиделся Дубинин. – Разве ж я тебе когда мешал в твоих основных занятиях?
Менее всего Роман сейчас был настроен сносить насмешки, пусть даже от начальства. И времени стало жаль. Сим явно томилась вынужденным простоем, не говоря уже о том, что простой этот тянул на ужин в дорогом ресторане. Да разве им объяснишь?
– Или ты говоришь по делу, или я даю отбой, – тем не менее заявил Роман. – Завтра, кстати, я буду дома. Почему бы тебе не подождать несколько часов?
– Не пыли, Морозов, – заговорил своим обычным, чуть примороженным голосом Дубинин. – И домой не слишком торопись.
– Что такое? – сразу остыл Роман.
– Есть небольшое задание. Надо слетать во Вьетнам и встретиться с одним человеком.
– И все? – подозрительно спросил Роман.
– И все, – твердо сказал Дубинин. – На полдня делов.
– Почему я?
– Ты ближе всех. К тому же свободен. Так что двигай в консульство. Там узнаешь подробности. И получишь деньги на дорогу.
– Знаю я ваши деньги.
– Ну, с голоду не помрешь, а по массажным салонам таскаться необязательно. Или за свой счет в свободное от работы время.
«Чувствуется стиль Слепцова, – подумал Роман. – Эх, Дубинин, Дубинин, а когда-то был человеком».
– Не многовато ли тропиков для меня одного? – грустно спросил он. – Ты знаешь, какие там болезни? До конца жизни не вылечишься.
– А ты знаешь, когда у тебя конец жизни? – возразил Дубинин.
Сей неожиданный пассаж сбил Романа с толку. А в самом деле…
– Сделаешь в консульстве пару прививок, – посоветовал Дубинин. – И лети с ветерком. Кстати, во Вьетнаме есть отличное средство от всех болезней.
– Какое?
– Водка на змеях. Никакая зараза не пристает.
– А ты откуда знаешь?
– Оттуда. Все, капитан, связь окончена. Как будешь на месте, прозвонись.
– А куда я денусь? – проворчал Роман.
– А кто тебя знает? – засмеялся Дубинин.
«Весельчак, – мысленно окрысился Роман, отключая телефон. – Хорошо ему веселиться в своем кабинете… А ведь знает, конторская душа, про Вьетнам. „Оттуда“. Хм. Поди, довелось полазить по тамошним джунглям. Тот еще жучила. Вот сам бы и слетал, раз такой знаток».
Сим мягко усилила движения. Роман заставил себя не думать о предстоящем задании. Это потом, после, это от него, к сожалению, не уйдет. А пока надо получить в полной мере то, ради чего он сюда пришел. А то звонят тут всякие, сбивают с нужного настроя…
Через несколько минут Роман Евгеньевич уже плыл в сладкой неге, не ощущая ни своего тела, ни каких-либо мыслей – ничего. И только сожаление о том, что зря он все-таки не захватил с собой Лака, маячило дальней точкой на горизонте его сознания и чуточку омрачало состояние полного и безграничного счастья.
18 июля, Южный Вьетнам, 3.15
Небольшой транспортный самолет военно-морских сил США шел на высоте десяти тысяч метров. Темная гладь океана осталась позади, и теперь внизу черным ковром расстилались непроходимые джунгли.
Вдоль борта сидели шестеро вооруженных бойцов в скафандрах. На коленях они держали гермошлемы. Им предстояло скоростное десантирование с максимальной высоты. Но, похоже, это их мало беспокоило. Четверо дремали, устроившись в своих креслах так же комфортно, как если бы сидели у себя дома. Еще двое, негр могучего телосложения и худощавый мексиканец, коротали время тем, что делились впечатлениями о последнем посещении сингапурского борделя.
Из кабины вышел штурман, тронул за плечо командира группы.
– Майор.
Майор Олден открыл глаза, вопросительно глянул на штурмана.
– Готовность пять минут, – сообщил тот.
– Понял, капитан.
Штурман, окинув взглядом сонное воинство, скрылся в рубке.
– Я ей говорю: или мы делаем это прямо сейчас, или я заплачу в два раза меньше, – бубнящим басом втолковывал негр мексиканцу. – А она говорит, что у меня слишком большой, и ей потом придется выложить кучу денег на лечение.
– Вот сучка! – возмутился мексиканец. – Не хочешь работать, сиди дома.
– Точно, Маркес, – кивнул негр. – Я ей так и сказал. И пригрозил, что пожалуюсь хозяину.
– И что она?
– Ничего, – ухмыльнулся негр. – Угомонилась тут же.
– Вдул ей, Том?
– А то! По самые…
– Хватит трепаться, – перебил их Олден. – Подлетаем.
От его негромкого, но внушительного голоса говоруны затихли, а остальные сразу запросыпались.
– Проверить снаряжение, – скомандовал майор. – Надеть гермошлемы. Готовность номер один.
Через несколько минут над кабиной пилота загорелась красная лампочка. Вся шестерка, одинаково
