– Бы можете приготовить кофе, а я сварю тем временем яйца.
Они поужинали яйцами всмятку с парой кусочков копченого лосося, извлеченных из холодильника, доели поджаренный хлеб, паштет и сыр с галетами, оставшиеся от пикника.
Кофе пили в гостиной. Иногда перекидывались парой слов, слушали музыку Грига – вполне сответствующую настроению: проникновенную, ностальгическую, с какой-то недосказанностью, подтверждающей неуловимый смысл бытия. И все же вселяющую надежды.
Фэй спросила о книге Сильвера, и он с удовольствием рассказал, как идет работа. Говорил увлеченно, остроумно, временами с грустью, затем внезапно оборвал речь, прикрыв ладонью зевок.
– Извините. Видно, я устал больше, чем мне думалось. Да и вам пора отдыхать. – Он взглянул на часы. – Боже милостивый! А время-то… Не удивительно, что я почувствовал усталость? Пойду, пожалуй. Спасибо, Фэй, за великолепный день.
– Это вам спасибо. Я замечательно провела время.
Фэй проводила гостя до входной двери. Денис остановился, с улыбкой глядя на хозяйку.
– Я заслуживаю поцелуя?
Она помедлила, затем поднялась на цыпочки коснулась губами щеки Дениса – так же, как сделал он на ярмарке. Однако она и не шевельнулась, как Сильвер прижался к ее рту горячими властными губами. Фэй не успела отреагировать, но через секунду он отпрянул и выпрямился.
– Спокойной ночи, милая соседка.
Денис пошел к лифту. Она смотрела вслед. Рука инстинктивно поднялась ко рту, погладила нижнюю губу.
Трудно разобраться в ощущениях. Сильвер ей нравится, но женская душа не растаяла от его поцелуя. Сердце не замерло, трепеща, как случилось, когда ее впервые поцеловал Джеральд.
Денис вошел в лифт, кабина поползла вверх, и Фэй стала закрывать дверь, однако что-то заставило ее замереть. Сердце забилось в испуге, когда на лестнице, ведущей на следующий этаж, она увидела шевелящуюся тень.
– Кто там? – дрожащим голосом крикнула Фэй, и тогда из темноты в освещенный круг площадки вынырнул человек.
Это был Джеральд. Она жадно перевела дух после потрясения, испытанного при виде фигуры в черном свитере, прячущейся в темноте лестничного пролета.
– Что ты там делал? – набросилась Фэй на ночного визитера.
– Я же не мог себя выдать, – тихо заговорил Джеральд. Его лицо напоминало маску. – Я как раз подошел к твоей двери, когда услышал голоса в квартире и понял, что ты с кем-то прощаешься. Вот и решил, что лучше подождать, когда твой гость уйдет.
Фэй взглянула на часы.
– Четверть двенадцатого! Не поздновато ли для визита вежливости?
– Прости, но мне надо срочно поговорить с тобой.
Джеральд шагнул вперед, и Фэй отступила перед его решимостью. Она почувствовала, что на ее возражения, попытку не пустить, Джеральд ответит физической силой. Но ей хотелось избежать столкновения лоб в лоб, особенно в такой поздний час.
– О чем ты хотел поговорить?
Он не ответил, по-хозяйски прошел в гостиную. Фэй, пытаясь взять себя в руки, закрыла входную дверь.
– Честное слово, Джеральд, что все это значит?
Он остановился у камина и, озираясь по сторонам, попытался определить, чем занимались здесь сегодня вечером Фэй и ее гость. Его мрачный взгляд остановился на кофейных чашках, раскрытой коробке конфет, смятых подушках на диване.
– Приятно провела время? – спросил Джеральд с ухмылкой.
– Да, спасибо, – осторожно ответила Фэй.
Как он только смеет говорить таким тоном! Не ему судить ее, у самого рыльце в пушку.
– Весь день твой телефон не отвечал. Где ты была с девяти утра?
Зеленые глаза женщины раскрылись шире. Неужели Джеральд звонил в течение всего дня?
– Денис возил меня на рыбалку.
– На рыбалку?! – Судя по удивленному лицу, он не поверил ей.
Фэй вздернула подбородок и с вызовом посмотрела на Джеральда.
– Именно так. Мы провели все время на реке, ловили рыбу. Денис поймал несколько форелей. Если хочешь полюбоваться на них, парочка лежит в холодильнике. Может, я приготовлю их завтра на ужин.
– Для Сильвера? – Прямолинейный вопрос заставил Фэй напрячься еще больше.
– Вероятно, – осадила она ревнивца, хотя, по правде говоря, сразу решила отдать форелей Милдред, чтобы та побаловала своего жениха.
Холодным взглядом Джеральд окинул Фэй с головы до ног – рассыпавшиеся волнами пепельные волосы, освобожденные от бархатной ленты, скреплявшей их в течение дня; свитер и джинсы; белые носки.
