Юный дракон попытался поймать руку Хаятэ, метнувшуюся к горлу, но драконочка моментально скользнула в сторону и перебросила Аримана через спину. Тот, однако, успел извернуться и не упал. Хаятэ одобрительно кивнула.
— Молодец. Теперь ты.
Ариман попробовал схватить драконочку, та увернулась. Алый дракон повторил попытку, и вновь Хаятэ легко отпрыгнула. Крылатый зашипел с досады.
— Не прыгай так!
— Ты и врагу это скажешь? — весело спросила Хаятэ.
Ариман молча бросился вперёд. Несколько минут он тщетно пытался схватить драконочку, та смеялась и ускользала из под самого носа. Гоняясь друг за другом, юные драконы отдалились шагов на двадцать от дерева.
Когда Хаятэ в очередной раз увернулась, Ариман пошёл на хитрость. Сделав обманное движение влево, он внезапно телепортировался прямо за спину Хаятэ и наконец схватил её руку. В следующий миг, опешившая от неожиданности драконочка машинально швырнула юного дракона наземь, забыв умерить силу броска.
— Ай!!!.. — Ариман вскрикнул от боли. Хаятэ, придя в себя, быстро опустилась на колено.
— Больно? — спросила она со страхом.
Алый дракон с трудом сел, держа на весу пострадавшую руку.
— Не очень… — он постарался улыбнуться. — Сильная ты.
Смущённая драконочка помогла Ариману встать.
— Больше так не делай… без предупреждения, — она решительно склонилась над рукой друга. — Я могла сломать тебе крыло или даже убить.
— Ничего, — Ариман улыбнулся. — Видишь, я тоже кое-что умею.
Хаятэ осторожно провела пальцами по чешуе алого дракона.
— Как рука?
— Почти не болит.
— Уверен? — драконочка тревожно подняла глаза. — При растяжении связок первая боль сразу проходит, зато потом, часа через два… Не смейся, я знаю что говорю!
Ариман ласково коснулся сине-золотых чешуек.
— Не бойся за меня.
Хаятэ вспыхнула и резко отвернулась.
— Я совсем не боюсь.
— Хаятэ… — алый дракон нерешительно тронул крыло подруги. — Той ночью, когда мы стояли у костра… И держались за руки, прямо как сейчас… Я подумал…
— Нет, — драконочка покачала головой. — Воин может познать только жену, воительница — мужа. Иначе — самое страшное бесчестие для самурая.
Ариман помолчал.
— Но я ведь не самурай.
— Зато я — самурай.
— А как должен воин сказать воительнице, что… желал бы видеть её женой?
Хаятэ улыбнулась.
— Это говорит не воин, а отец воина — отцу девушки.
— А если у них обоих нет отцов? — тихо спросил алый дракон.
Сине-золотая драконочка надолго замолчала. Ариман молча ждал, держа её за руки.
— Тогда решение принадлежит им самим, — сказала наконец Хаятэ.
Алый дракон на миг зажмурился.
— Я спрашиваю твоё решение.
Молчание.
— Нет, — Хаятэ медленно покачала головой. — Мы знаем друг друга лишь шесть дней.
— А… а разве этого мало? — беспомощно спросил Ариман.
Синяя драконочка ласково погладила его крылом.
— Давай останемся друзьями ещё некоторое время, — Хаятэ улыбнулась. — Узнаем дух друг друга, прежде чем познать тела.
Она вздохнула.
— Понимаешь, Ариман… Мы ведь с тобой очень разные.
— Хаятэ, — юный дракон дрожал от волнения. — Я знаю, чувствую, вижу — мы созданы друг для друга!
— Если плоть требует своего — закрой глаза, — тихо ответила драконочка. — Закрой глаза, отсеки эмоции, и задай вопрос сердцу: согласно ли оно с требованием.
— Почему? — в отчаянии спросил Ариман.
— Потому что зов плоти недолговечен, а власть сердца — сильна. Если в тебе сейчас говорит сердце, а не плоть, ты не станешь настаивать на слиянии.
Хаятэ коснулась чёрной чешуи на груди Аримана и мягко провела пальцем вниз, к основанию хвоста. Юный дракон задрожал.
— Любить девушку можно и глазами, — негромко заметила драконочка, — а вот хотеть можно только её тело.
Хаятэ посмотрела вниз.
— Сейчас ты хочешь меня, Ариман. Тела наши жаждут соития. Но хотеть — ещё не значит любить, а я стану женой лишь по любви.
Юный дракон огромным усилием воли взял себя в руки и отвернулся.
— Ты… ты хорошо сказала, — с трудом произнёс он после долгой паузы. — Я понимаю.
— Тогда не обижайся, — синяя драконочка улыбнулась. — Если думаешь, что мне было легче, ошибаешься. Просто самурай должен уметь контролировать любые эмоции.
Ариман заставил себя повернуться отбратно.
— Ты тоже… хотела?
— Очень, — серьёзно ответила драконочка. — И сейчас хочу. Я пока не знала любви.
— Я… — Ариман опустил глаза. — я тоже не знал.
— Значит, у нас всё впереди! — Хаятэ весело рассмеялась, хотя грудь её взымалась так же тяжело, как у алого дракона. — Сейчас надо отвлечься. Обучи меня телепортации!
Ариман тяжело вздохнул.
— Это называется — говорить с Ментаром…
Карфакс следил за юными драконами сквозь расправленные перья крыла. Те говорили на языке Аримана, однако перевод не потребовался; вся сцена была понятна и так, благо одежды крылатые не носили. С каждой минутой грифон всё сильнее восхищался Хаятэ, рядом с этой драконочкой истинная Ариэль выглядела сущим ребёнком.
Когда, устав от упражнений, крылатые вернулись к дереву, Карфакс поднял голову и ободряюще улыбнулся.
— Я постерегу, а вы засните.
Ариман, догадавшись о смысле слов по лицу Хаятэ, принялся было возражать, однако драконочка мягко пложила крыло ему на плечо. Алый дракон запнулся.
— Карфакс прав, — спокойно сказала Хаятэ. — Завтра дальний переход, потребуется немало сил.
Наклонив голову, она сняла медальон и аккуратно положила на землю, рядом с мечом. Сама же опустилась с другой стороны от костра, между пламенем и стволом дерева.
— Ложись спать.
Юный дракон покрутился на месте, однако возражать не стал, и улёгся в трёх шагах от драконочки. Та, улыбнувшись, придвинулась поближе и накрыла друга крылом.
— Сумел одолеть себя один раз — одолеешь и второй, — шепнула она удивлённому Ариману. — Силу
