нетронутой. Лэнсинг попробовал представить эти комнаты населенными веселыми и счастливыми людьми, но у него ничего не вышло. Все мертво: город, дома, комнаты. Они умерли слишком давно, чтобы служить прибежищем хотя бы для призраков. Строения утратили саму память; ничто не напоминало о прошлом.
— По-моему, это бесполезно, — наконец не выдержала Мэри, — поиск вслепую неизвестного фактора. Даже если он и существует, а мы этого достоверно не знаем, пройдут годы, прежде чем мы отыщем нужное нам. Наш генерал просто спятил.
— Он не спятил, — возразил Лэнсинг. — Но преследует безумную цель. Он был уверен, что ответ на все наши вопросы мы найдем в городе. Но город представлялся ему несколько иным, он надеялся встретить здесь людей.
— Но коль скоро людей мы не нашли, почему бы не отказаться от навязчивой идеи?
— Мы с вами, вероятно, именно так бы и поступили. Мы готовы признать собственную неправоту и действовать в зависимости от ситуации. Генерал же не может отказаться от разработанного им плана операции. Он ни за что в жизни не изменит своего мнения.
— Ну и что же мы будем делать?
— Пока подыграем ему. Будем считать, что нам по пути. Может быть, скоро он убедится в ошибке.
— Боюсь, нам придется слишком долго ждать.
— Вот тогда и будем решать, что делать.
— Хорошо бы вколотить немножко разума в генеральскую голову.
Лэнсинг усмехнулся, Мэри ответила ему улыбкой.
— Может, и не слишком гуманно, но эта мысль доставляет мне удовольствие, — заключила Мэри.
Они поднялись с каменной плиты и собрались было идти дальше, как вдруг Мэри насторожилась:
— Послушайте! Кажется, кто-то кричит.
Минуту они стояли неподвижно; звук, которого Лэнсинг не услышал в первый раз, повторился. Неотчетливый, ослабленный расстоянием женский визг.
— Сандра! — крикнула Мэри и бросилась к площади. Она бежала легко, будто у нее выросли крылья, и Лэнсинг с трудом поспевал за ней. Каменные завалы, загромождавшие узкую улицу, затрудняли продвижение. Звук повторился еще несколько раз.
Лэнсинг, добежав до конца улицы, выскочил на площадь. Мэри уже почти пересекла ее. На ступенях, ведущих в вестибюль, Сандра, неистово размахивала руками и визжала что есть силы. Лэнсинг попытался прибавить скорости, но ноги его не слушались.
Мэри взбежала по ступенькам и обняла Сандру, Так они и застыли, тесно прижавшись друг к другу. Краешком глаза Лэнсинг заметил генерала, вылетевшего на площадь из-за угла. Лэнсинг наконец достиг лестницы и рывком поднялся по ней.
— Что случилось? — выговорил он задыхаясь.
— Пастор, — ответила Мэри, — он исчез.
— Исчез! Сандра, вы должны были присматривать за ним.
— Я пошла в туалет, — выкрикнула Сандра, — всего на минуту!
— Вы искали его? — спросила Мэри.
— Искала, — всхлипнула Сандра, — искала всюду.
Отдуваясь, по ступеням взобрался генерал. Позади него скакал Юргенс, изо всех сил выбрасывая вперед костыль.
— Что за шум? — потребовал объяснений генерал.
— Пастор пропал, — объяснил Лэнсинг.
— Все-таки сбежал! — вскричал генерал. — Этот трусливый заячий хвост спасся бегством.
— Я всюду искала его! — Сандра была на грани истерики.
— Я уверена, что знаю, где он, — прервала ее Мэри.
— И я тоже, — произнес Лэнсинг, направляясь ко входу.
— Фонарик рядом с моим спальником! — крикнула вдогонку Мэри и побежала вслед за ним. — Я держала его под рукой всю ночь.
Лэнсинг схватил фонарик и кинулся к лестнице, ведущей в подвал.
— Глупец, — ругал он себя, — безмозглый болван! Он достиг подвала и бросился в центральный коридор; луч фонарика заметался по стенам.
Он пытался убедить себя, что в запасе еще есть время, хотя в глубине души был уверен, что все слишком поздно.
Он оказался прав. Большая комната в конце коридора была пуста. Окошки слабо светились в темноте.
Лэнсинг достиг первой из дверей, ведущей в яблоневый сад, и направил на нее луч света. Засовы были сорваны и покачивались на своих болтах.
В тот же момент огромная сила сбила его с ног. Падая, Лэнсинг выронил фонарик, и тот, еще включенный, закрутился на полу. Лэнсинг сильно ударился головой. Свет фонарика и радужные круги от удара смешались в его меркнущем сознании, хотя он продолжал бороться с навалившейся на него тяжестью.
— Вы, идиот! — раздался крик генерала. — Куда вас несет!
— Пастор, — заплетающимся языком выговорил Лэнсинг, — он ушел через дверь.
— И вы за ним?
— Ну конечно. Я найду его…
— Вы круглый дурак! — выкрикнул генерал. — Это дорога в одну сторону. Вы войдете, но не вернетесь. Оттуда нет двери… Вы обещаете вести себя разумно, если я отпущу вас?
Подошла Мэри, подняла фонарик и осветила Лэнсинга.
— Генерал прав, — согласилась она, — дверь может оказаться односторонней. Сандра, не смейте! — вдруг вскрикнула Мэри.
Одновременно с ее криком из темноты выскочил Юргенс и толкнул Сандру костылем. Удар отбросил Сандру в сторону.
Генерал, тяжело поднявшись, привалился спиной к двери, загораживая ее.
— Никто, — прорычал он, — не войдет в эту дверь, понятно? Я запрещаю даже дотрагиваться до нее.
Лэнсинг покачиваясь встал. Юргенс помог подняться Сандре.
— Смотрите, — воскликнула Мэри, осветив фонариком какой-то предмет на полу, — он воспользовался гаечным ключом!
— Я видел его вчера, — вспомнил Юргенс, — он висел на крючке рядом с дверью.
Мэри подняла ключ.
— Ладно, — сказал генерал, — мы все отдали дань безумию, пора успокоиться. Засовы поставим на место, а гаечный ключ выкинем.
— Почему вы решили, что дверь открывается только в одну сторону? — потребовала ответа Сандра.
— Я не знаю этого, — ответил генерал, — но готов биться об заклад, что это так.
Вот и все, подумал Лэнсинг. Никто ничего не знает наверняка, даже генерал. Но пока ни в чем нет полной уверенности, рисковать не стоит.
— Иного способа, кроме как воспользоваться дверью, не существует. Возможно, по ту сторону двери ответ будет найден, но не исключено, что слишком поздно, — рассудил Юргенс.
— Точно, — подтвердил генерал, — но эксперименты я запрещаю.
Он протянул руку, и Мэри отдала ему гаечный ключ.
— Посветите мне, — попросил генерал.
Глава 17
