сомневался. Письменный язык — это совсем отдельная история. Некоторые Писатели Писем, будучи косноязычными олухами, могут своими эпистолярными творениями заставить монашку забыть об обетах. Этот дар или талант, похоже, существует независимо от всего остального. Я вспомнил историю, прочитанную в средней школе: один ученый обнаружил, что даже самым глупым людям снятся сны, не уступающие по сложности и изысканности сновидениям умнейших философов.
Я перечитал письмо несколько раз и отправился в постель.
И долго-долго не мог заснуть.
На следующий день Киоко прислала мне два письма. Одно было оклеено стикерами «Хелло, Китти». В другом конверте оказалась пластинка японской жвачки. Нам что, по десять лет? Сами письма были гораздо более взрослыми. Киоко без стеснения описывала свои желания, хотя и без порнографии, характерной для писем тайной поклонницы.
Наутро по дороге на работу я заметил, что она меня преследует. Она держалась чуть позади, но я ясно различал ее через широкое ветровое стекло ее «корветта», а потом вспомнил, что видел этот автомобиль и в городе, и перед своим домом.
Пока я обедал, Киоко оставила на моем столе записку с подробным описанием своего эротического сновидения. Я не знал, что делать.
Да! Отличная идея.
Только я понятия не имел, как подступиться к этой задаче; может, послать письмо ее шефу или даже главному администратору фирмы —
— но она такой же сотрудник, как я. Не приведет ли моя выходка к неожиданным неприятным последствиям? Киоко работает этажом выше и, вполне возможно, занимает более высокое положение.
Вирджиния наверняка знает, как поступить, и помогла бы мне. Она давно здесь работает, знакома со всеми влиятельными служащими и, похоже, искренне мне симпатизирует. Если кто и может помочь мне избавиться от Киоко, то только она.
Я не знал, позволят ли мне просто так подняться на десятый этаж, поэтому пересек коридор, постучался в дверь Генри и вошел в его кабинет. В конце концов я выложил ему всю историю, и, хотя он заявил, что находит ее невероятной, в моей правдивости не усомнился.
— У меня есть идея, — сказал он.
— Валяй. — В тот момент я был готов выслушать любое предложение.
— Убей ее.
Я заморгал и уставился на него. Его лицо лучилось обычным спокойным дружелюбием, и даже взгляд был мягким и ласковым.
— Если хочешь, поговори с Вирджинией. С любым, кто, по-твоему, может тебе помочь. Собери сколько сможешь разных мнений, но лично я другого выхода не вижу. Даже если Киоко потеряет работу, то не обязательно переедет. Она может преследовать тебя… вечно. Поэтому, если ты не хочешь с ней встречаться, а она этого отчаянно хочет, либо тебе придется смириться с вечным преследованием, либо один из вас должен исчезнуть.
— У фирмы будет на одного Писателя Писем меньше. — Я сам не поверил, что пытаюсь оправдать это безумное предложение. Генри не мог говорить серьезно.
Или мог?
— Иногда, — раздумчиво заговорил Генри, — идеал важнее индивидуала. Ты думаешь, что на протяжении истории человечества все Писатели Писем, которые подвергались мучениям и преследованиям, желали такой судьбы? Ты думаешь, что узники Бастилии, царапавшие на стенах послания, не зная, прочитают ли и, уж тем более, напечатают ли их слова, мечтали о подобном существовании? Нет. Письмотворчество — дело и призвание, гораздо более важное, чем мы сами. Мы не выбирали эту жизнь, возможно, она нам навязана, однако наш долг — принять вызов, вымостить дорогу к будущему.
Генри говорил как по писаному, но не механически, а со страстью, с чувством.
— Я думаю, твой единственный выход — убить ее.
— Но разве это не… грех?
Генри рассмеялся:
— Ты уже делал это. Как и все мы.
Он был прав.
Я уже убивал… и не раз.
Я кивнул, делая вид, что согласен, и пробормотал нечто похожее на извинения. Неожиданный поворот нашего разговора испугал меня. Я хотел поскорее спрятаться в своем кабинетике, оклеенном постерами и напоминающем конторку магазина грампластинок.
С Вирджинией я решил поговорить как-нибудь в другой раз, а пока просто изо всех сил избегать Киоко и при случайной встрече попытаться отвадить ее.
Остаток дня я сочинял простенькие письма о музыке в «Роллинг Стоунз», «Вайб» и «Спин».
Я, Стэн и Шеймус стояли на тротуаре у офисного здания, собираясь отправиться на парковку за нашими автомобилями. Я только что закончил рассказ о Киоко, но не упомянул о разговоре с Генри. Мне самому трудно было поверить в реальность того разговора.
— Странно, — сказал Стэн, а Шеймус согласно кивнул.
— Да, — мрачно подтвердил я.
Шеймус обвел взглядом покидающих здание Писателей Писем.
— Она здесь? Ты ее видишь?
— Я не смотрю. Не хочу случайно встретиться с ней глазами. Она примет это за поощрение.
— Может, мне за ней приударить? Вдруг, если я ее отвлеку, дам ей все, что ей нужно, она оставит тебя в покое?
— Благословляю. Действуй.
— Возможно, она ждет тебя дома, — серьезно произнес Стэн. — Возможно, в твоей постели.
Эта мысль и мне приходила в голову.
— Хочешь, я поеду к тебе? Или можешь переночевать у меня.
— Бежишь только потому, что она предложила себя необычным способом? Пижон!
Мы со Стэном уставились на Шеймуса, и он смущенно замолчал.
— Это моя проблема. Я должен научиться справляться с ней.
— Ну, желаю удачи, — сказал Стэн. — Мой номер телефона ты знаешь. Звони, если что.
— И мне, — объявил Шеймус.
Мы распрощались и направились к своим машинам. Я был настороже, опасаясь, что Киоко прячется за одним из припаркованных седанов, мини-вэнов или джипов.
— По крайней мере, тебе некогда будет думать о ведьме! — крикнул Стэн и помахал мне.
Я поднял средний палец, показывая, какого я мнения о его юморе, и подошел к своей машине, отпер дверцу. Киоко не пряталась на заднем сиденье, так что первый барьер был взят. Я прыгнул на водительское место, нажал на кнопку автоматического запирания двери и завел двигатель.
Киоко я увидел по пути домой.
На углу бульвара Бри и Империал-Хайвэй перед автозаправкой. Киоко помахала мне, как будто я был участником парада, а она — одним из многочисленных зрителей, выстроившихся вдоль шоссе. Она красовалась в короткой юбке в обтяжку и в топе, открывающем голый живот. По ее расчетам, я должен был завестись. Она действительно выглядела очень сексуально, но это была дешевая сексуальность проститутки, и я только укрепился в своей решимости держаться от нее как можно дальше.
Я помчался домой, уверенный в том, что она не сможет опередить меня. Заперев машину, я вбежал в дом, запер парадную дверь и проверил все замки и запоры.
Невероятно, но в тот вечер я увидел Киоко на телеэкране. В надежде отвлечься от реальности я посмотрел какую-то комедию и переключил канал на местные новости Эн-би-си. И увидел Киоко. Не знаю,
