голому телу.
— Нет, госпожа! Я клянусь вам! Вы моя единственная повелительница, королева, богиня!!! Я так благодарен судьбе, что попал в вашу страну и встретил здесь вас!
— Не заговаривай мне зубы! — прикрикнула девушка. — Если ты так предан мне, как говоришь, почему же ты пропускаешь наши встречи?
— Только один раз! — слабо возмутился Олаф. — Всего один, и то по необходимости!
— И что же это за необходимость? У нее, наверное, есть имя? А, паршивец?
— Я клянусь… это вправду не связано с другой девушкой… служебная необходимость… Госпожа, я ведь военный, я не могу не подчиняться приказам…
— Какой ты военный? — засмеялась Мира. — Мелкий интендант, вот и все. А если ты так любишь подчиняться приказам, почему же моим не подчиняешься?
— Неправда, — захныкал Олаф. — Я ведь делаю все, что вы говорите… У нас введен режим чрезвычайной ситуации, дежурства теперь через каждые двадцать четыре часа…
— Кто-то хочет ограбить склад с презервативами? Бедный мой Олаф, ты должен не смыкать глаз, чтобы сохранить достояние доблестных «голубых касок»… Миротворцы же не могут трахаться без резинки, правда, Олаф?
— Простите, госпожа, но вы ошибаетесь… Ай! Дело в том… нет, я не имею права об этом говорить… О, прошу вас, госпожа, не убирайте ножку, я еще не закончил массаж!
— Ты не увидишь больше этих ножек, пока не расскажешь мне правду. Понял, раб? И нечего тянуться к ним языком, ты недостоин их вылизывать! Пошел прочь!
— О господи, — проговорил Олаф испуганно. — Это уже не игра… я не должен делать таких вещей… Мира, я действительно не могу…
— Убирайся, — спокойно ответила девушка. — Собирай свои вещи и выметайся из моего дома. И забудь сюда дорогу — навсегда.
Ардиан даже вздрогнул, вспомнив слова, которые Мира бросила ему в лицо час назад: — «Возвращайся домой и забудь обо мне». Было ясно, что Олаф никуда не уйдет и расскажет Мире все, что она хочет знать. Так и случилось — он вновь принялся хныкать, молить о прощении, жаловаться на тяжелую судьбу военнослужащего и в конце концов раскололся.
— Только, пожалуйста, госпожа, — попросил он, — включите музыку погромче. Я расскажу вам все на ушко…
Ардиан чуть не застонал от огорчения. Он уже понял, что Мира не просто капризничает, а добивается какой-то известной только ей цели, и с нетерпением ожидал разгадки. Но теперь об этом можно было забыть. Неужели этот дебил Олаф заподозрил, что его могут подслушать?
В комнате громко заиграл оркестр Альвареса Ичаверриа — сумасшедший перебор латиноамериканских гитар, перестук больших барабанов, тонкий плач флейт. За этой шумовой завесой не было слышно ни одного слова. Ардиану оставалось только гадать, что за причина заставила толстого интенданта так ревностно охранять свой секрет.
Минут через пятнадцать музыка стихла — не умолкла совсем, а перешла в почти незаметный, не мешающий разговору фон, — и Ардиан снова навострил уши.
— Твое время заканчивается, — деловито сказала Мира. — Впрочем, если хочешь, можешь доплатить еще за полчаса.
— Я бы с удовольствием, госпожа. — Голос Олафа слегка подрагивал. — Но мне в восемь вечера заступать на дежурство… Если позволите, я приду к вам послезавтра, у меня как раз будет свободный вечер…
— Там поглядим, — не стала обнадеживать его Мира. — Позвонишь мне послезавтра с утра. А сейчас покажи, что ты там принес. Можешь притащить в зубах…
Из коридора донеслись странные звуки — видимо, Олаф, изображая огромную собаку, потрусил в прихожую на четвереньках. Ардиан заглянул в щель, но ничего не увидел.
— Что ж, неплохо, — похвалила гостя Мира. — Пожалуй, я довольна тобой сегодня, раб. Можешь вылизать мне ножки.
Олаф, урча и повизгивая, бросился осуществлять свою мечту.
«Он скоро уйдет, — подумал Ардиан. — А мне нужно решить, как вести себя с Мирой дальше. Относиться к ней, как прежде, я уже не смогу. Делать вид, что ничего не слышал или не понял, — тоже… Но и уйти сейчас невозможно. Придется оставаться… прятать глаза и терпеть эту боль в груди… Ну почему я не успел смыться раньше, чем приперся этот скот Олаф?»
Когда в прихожей хлопнула дверь и Мира наконец открыла чулан, он все еще искал ответ.
— Выходи, — сухо приказала она.
Ардиан с трудом поднялся на ноги. От долгого сидения на полу у него затекли мышцы.
— Я не понимаю… — начал было он, но Мира прервала его, резко махнув рукой.
— Забудь обо всем, что слышал. — Она покосилась на щель в двери и криво усмехнулась. — И обо всем, что видел, тоже забудь. Это единственный выход.
— А если я не смогу? — спросил он с вызовом.
— Тогда тебе будет лучше сразу уйти. Пойми, я тебя не выгоняю. Просто то, что случилось, не предназначалось для чужих глаз. Вообще. Понимаешь?
Ардиан упрямо замотал головой. Он отдавал себе отчет в том, что развивать эту тему опасно, но ничего не мог с собой поделать.
— Представь, что я застала тебя в тот момент, когда ты играешь со своим дружком, — сказала Мира. — Тебе ведь было бы неприятно говорить об этом?
— Я не… — начал Ардиан, но она вдруг легонько шлепнула его по щеке.
— Не ври мне, малыш. Все мальчики этим занимаются, одни больше, другие меньше. Но никто не будет делать этого напоказ. Так же и здесь. Говорить об этом мне неприятно, поэтому, будь добр, не задавай никаких вопросов. А лучше всего просто забудь.
Хачкай пожал плечами. Забыть, как голая Мира сидела верхом на Олафе и погоняла его хлыстом? Не понимает она, что ли, что такие вещи забыть нельзя?..
— Ладно, — нехотя ответил он. — Я постараюсь… А кто-нибудь еще к тебе придет?
Мира едва заметно улыбнулась.
— Возможно. Но больше ты в чулане сидеть не будешь. Отправишься на улицу. Хватит с меня подглядываний в замочную скважину. — Она прошла в комнату, села на кровать и вытянула ноги в черных ботфортах. — Помоги снять сапоги, Арди!
Ардиан автоматически шагнул вперед, но внезапно остановился, словно налетев на невидимую стену. Он будет помогать снимать сапоги шлюхе?
Но сейчас она была совсем непохожа на ту Миру, которая издевалась над Олафом. Перед Ардианом сидела очень уставшая, очень красивая девушка, которой явно хотелось поскорее забыть о последних двух часах своей жизни.
— Мира, — сказал он жалобно, — я не понимаю…
— Не нужно ничего понимать, — голос у нее тоже изменился, стал хрипловатым и тихим, — просто помоги мне, я жутко вымоталась. А потом мы с тобой напьемся. Плохо, конечно, спаивать маленьких, но сдается мне, ты тут взрослеешь прямо на глазах…
Тогда он подошел и крепко обнял ее, зарывшись лицом в рыжие пахнущие фиалками волосы.
Глава 8
Монтойя. Бремя Белых
— У меня сегодня играют в покер, — небрежно роняет комиссар Шеве, когда мы возвращаемся с патрулирования. — Присоединяйся, капитан.
— С удовольствием, комиссар.
Жизнь на базе скучна и монотонна, развлечения у нас все больше простые и незамысловатые. Многие
