Мазотти был не итальянцем, как Фарано, а корсиканцем; он сначала орудовал со своей маленькой бандой на Лазурном берегу, а потом перебрался с нею в Париж.
– Мой зять не убивал Мазотти… – проговорил Фарано с убеждением. – Вы же прекрасно знаете, мсье Люка, это не в его характере… Впрочем, вы два раза допрашивали его у себя в кабинете…
– Я никогда не обвинял его в том, что он убил Мазотти… Я допрашивал его, как допрашивал всех, кому Мазотти досаждал… А допрос никому не во вред…
И добавил, обращаясь к Мегрэ:
– Я как раз послал ему повестку на сегодня, на одиннадцать часов, и был удивлен, что он не пришел…
– Но случалось когда-нибудь, что он ночевал не дома? – простодушно спросил Мегрэ.
– Никогда!.. Сразу видно, что вы его не знаете… Это не в его правилах… Он любит мою сестру, семейную жизнь… Он никогда не возвращался домой позже четырех часов утра…
– А в прошлую ночь не вернулся, так?
– Так…
– А где были вы?
– В «Пари-Стрип»… Мы не закрываем раньше пяти часов… Для нас сейчас самый сезон: ведь Париж наводнен туристами. Я уже снимал кассу, когда мне позвонила Марина. Она хотела узнать, не видел ли я Эмиля… Марина – это моя сестра… А я не видел зятя весь вечер… Он редко заходил на Елисейские поля…
– Где находятся его другие кабаре?
– Все на Монмартре, в нескольких сотнях метров одно от другого… Это была идея Эмиля, и он ее осуществил… Когда кабаре расположены, что называется, дверь в дверь, артисты могут в течение вечера переходить из одного в другое, и это сокращает расходы… «Лотос» находится в самой верхней части улицы Пигаль, «Голубой экспресс» – буквально в двух шагах от него, на улице Виктор-Массе, а «Сен-Троп» – немного ниже, на улице Нотр-Дам-де-Лоретт… Эмиль не сразу решился открыть кабаре в другом квартале, и «Пари-Стрип» – единственное, которым он, так сказать, не занимался… Он предоставил это мне…
– Ваша сестра позвонила вам уже после пяти часов?
– Да. Она так привыкла, что муж будит ее…
– Что вы предприняли?
– Сначала позвонил в «Лотос». Там мне сказали, что он ушел около одиннадцати вечера… Еще он заходил в «Голубой экспресс», но кассирша не могла сказать точно, в котором часу… Ну а когда я позвонил в «Сен-Троп», там уже было закрыто…
– А вы не знаете, у вашего зятя в ту ночь не было никакого свидания?
– Никакого… Я же сказал вам: он кроткий человек с устоявшимися привычками… После того как он пообедал с семьей…
– Где он живет?
– Улица Виктор-Массе…
– В том же доме, где «Голубой экспресс»?
– Нет. Тремя домами дальше… Так вот, после обеда он обычно шел сначала в «Лотос» проверить, как готовятся к приему гостей… Это кабаре – самое доходное, и он занимался им лично… Из «Лотоса» он направлялся в «Сен-Троп», а через некоторое время – в «Голубой экспресс»… Потом начинал все сызнова… За ночь он совершал два или три таких круга: ведь он за всем следил сам…
– Он был в смокинге?
– Нет… Он не носил смокинга, обычно – темный костюм, темно-синий… Эмиль весьма мало заботился об элегантности…
– Вы говорите о нем в прошедшем времени…
– Потому что с ним наверняка что-то случилось…
За многими столиками уже принялись за еду, и Мегрэ нет-нет да поглядывал искоса на тарелки и графины с пуйи. Его бокал был уже пуст, но он устоял перед искушением заказать второй.
– Что вы сделали потом?
– Попросил сестру позвонить мне, если будут какие-нибудь новости, и пошел домой спать…
– Она позвонила?
– Около восьми часов…
– Где вы живете?
– На улице Понтье…
– Вы женаты?
– Да, на своей соотечественнице… Все утро я провел в разговорах по телефону, звонил служащим трех кабаре… Я пытался узнать, где и когда видели Эмиля в последний раз… Это оказалось нелегко… Почти всю ночь кабаре ломились от гостей, и каждый из служащих занимался только своим делом… К тому же Эмиль такой неприметный… Он небольшого роста, тщедушный. Никто из посетителей и не принимал его за хозяина, тем более что он иногда подолгу стоял у двери рядом со швейцаром…
Люка знаком подтвердил, что все так и есть.
– Похоже, никто не видел его после половины двенадцатого…
– Кто видел его последним?
– Я не смог расспросить всех… У некоторых официантов, барменов и музыкантов нет телефона… Адресов большинства девушек я не знаю… Только сегодня ночью, когда каждый будет на своем месте, я смогу разузнать все как следует… По всей видимости, последним с ним говорил Луи Бубе, маленький и худой, словно жокей, швейцар «Лотоса». На Монмартре его больше зовут Микеем… Так вот, между одиннадцатью и половиной двенадцатого Эмиль вышел из «Лотоса» и какое-то время постоял около Микея, который каждый раз, когда останавливалась какая-нибудь машина, подбегал открыть дверцу…
– Они разговаривали?
– Эмиль был молчалив… Кажется, он много раз смотрел на часы, а потом пошел вниз по улице Пигаль… Микей подумал, что он вернулся в «Сен-Троп»…
– У вашего зятя была машина?
– Нет. После несчастного случая…
– Какого несчастного случая?
– Это произошло семь лет назад… Тогда Эмиль жил в Гавре, где у него было небольшое ночное заведение – дансинг «Монако»… Однажды они с женой отправились на машине в Руан…
– Он уже был женат на вашей сестре?
– Я говорю о его первой жене – Мари Пируэ, француженке из окрестностей Гавра… Она ждала ребенка… Как раз они и ехали в Руан, чтобы посоветоваться со специалистом… Шел дождь… На повороте машину занесло, и она врезалась в дерево… Жена Эмиля погибла от удара…
– А он пострадал?
– Отделался раной на щеке, шрам сохранился до сих пор… На Монмартре почти все считают, что это след ножа…
– Он любил жену?
– Очень… Знал ее с детства…
– Он родился в Гавре?
– В одной из окрестных деревень, не знаю, в какой точно… В той же, что и Мари… С тех пор, как она погибла, Эмиль ни разу не сел за руль автомобиля и, насколько возможно, избегал ездить на машине… Так что в Париже он брал такси крайне редко… Много ходил пешком, а в случае надобности пользовался метро… Впрочем, он неохотно покидал свой девятый округ…
– Вы думаете, его убили?
– Я думаю, что, если бы с ним ничего не случилось, он уже давно был бы дома…
– Они живут с вашей сестрой вдвоем?
– Нет. С ними живет наша мать и еще другая моя сестра, Ада, она служит у него секретаршей… Ну и двое детей… Ведь у Эмиля и Марины двое детей, мальчик Люсьен трех лет и девчушка десяти месяцев…
– Вы кого-нибудь подозреваете?
