Дамм, с другой стороны — бродяга в поношенной одежде, в продырявленных ботинках, довольствующийся маленькими булочками с сосисками, в карманах которого отыскалось всего лишь несколько мелких монет. «Нет, Ван Дамму придется найти себе другого компаньона для вечернего времяпровождения», — решил Мегрэ, направляясь в полицейское управление.
В шесть часов служащие морга бесшумно подкатят металлический ящик, положат в него мнимого Женэ и на лифте доставят тело в морозильную камеру, где оно будет находиться до следующего дня в пронумерованной ячейке.
Во дворе управления полицейские, раздетые, несмотря на холод, по пояс, занимались гимнастикой.
В лаборатории молодой человек с задумчивыми глазами ожидал комиссара возле стола, на котором были аккуратно разложены все вещи, принадлежавшие самоубийце. На каждом предмете была прикреплена этикетка. Эксперт отлично говорил по-французски. Он начал свои объяснения с того костюма, в который был одет Женэ в момент самоубийства. Подкладка костюма была подпорота, все швы тщательно осмотрены. Костюм был куплен в Париже. Материя наполовину состояла из хлопка. Выяснилось, что при осмотре обнаружились пятна, указывающие на то, что носивший костюм человек работал в механической мастерской или в гараже. На белье меток не оказалось. Ботинки, сильно поношенные, были куплены в Реймсе, массовый пошив низкого качества. Никогда не штопаные и дырявые носки, которые торговцы продают по четыре франка за пару.
— Металлическая пыль отсутствует на одежде из чемодана, которую я условно назвал одеждой «Б», ее не носили уже много лет, самое меньшее шесть. И еще одна существенная деталь. В кармане костюма «А» найдены крошки французского табака, который у вас, насколько я знаю, называется серым табаком. В кармане же костюма «Б» найдены остатки желтой пыли египетского табака. Теперь я подхожу к самому важному пункту. На костюме «Б» нет никаких других пятен, кроме пятен человеческой крови, предположительно артериальной. Человек, который носил эту одежду, должно быть буквально истек кровью. Наконец разрывы на одежде дают основания предположить, что была драка, ткань вырвана, словно в нее вцепились ногтями. Одежда «Б» имеет марку Роже Марсель, портного из Льежа, улица От- Совеньер. Что касается револьвера, то это модель, которую фабрика не выпускает уже более десяти лет. Оставьте ваш адрес, я перешлю вам копию своего рапорта начальству.
В восемь часов вечера Мегрэ покончил с формальностями.
Немецкая полиция выдала ему одежду умершего, а также и ту, что эксперт назвал костюмом «Б». Попросив разрешения оставить тело в морге, договорившись о том, что оно будет выдано французским властям по первому требованию, Мегрэ взял копию личной карточки Ван Дамма. Уроженец города Льежа, родители фламандцы, тридцати двух лет, холостяк, в Бремене поселился несколько лет тому назад. После довольно трудного начала стал преуспевать в делах.
Комиссар вернулся в гостиницу и долго сидел на краю кровати, поставив перед собой оба чемодана с вещами. Потом открыл дверь в соседнюю комнату, где все оставалось нетронутым со вчерашнего вечера. На стене под ковром всего одно совсем маленькое коричневое пятнышко, маленькая капелька крови. На круглом столе по-прежнему лежали булочки с сосисками, бумага совсем промаслилась, сверху на ней сидела большая муха.
Еще утром Мегрэ послал в Париж фотографии самоубийцы, попросив немедленно поместить их в газетах.
Нужно ли начать поиски в Париже?.. Во всяком случае, у комиссара был адрес, по которому Женэ отправил себе из Брюсселя тридцать билетов по тысяче франков каждый… Нужно ли предпринять поиски в Льеже, где несколько лет тому назад была куплена одежда „Б“, или в Брюсселе, откуда Женэ отправил по почте деньги? А может, лучше всего начать в Бремене, в городе, где он покончил с собой и где некий Жозеф Ван Дамм пришел взглянуть на его труп, утверждая при этом, что он никогда раньше не был с ним знаком! Мегрэ наконец расплатился и, подхватив оба чемодана, покинул гостиницу, решив вернуться в Париж.
Рано утром он проснулся на бельгийской границе. Через полчаса поезд пересекал Льеж, давая возможность полюбоваться пейзажем из окна купе. В два часа дня он прибыл на Северный вокзал Парижа. Первой заботой комиссара было остановиться у киоска и купить себе табак. Ему пришлось поставить на пол оба чемодана для того, чтобы найти в кармане французскую монету. Со всех сторон его толкали. Когда же, уплатив за табак, он нагнулся, чтобы взять чемоданы, то обнаружил, что один из них бесследно исчез. Оглядевшись вокруг, он понял, что звать полицейского бесполезно. К счастью, украли чемодан с газетами. Вещи Женэ остались у Мегрэ. Кто был этот вор? Один из шныряющих по вокзалам в поисках легкой добычи или кто-то из членов шайки, задавшейся целью завладеть костюмом «Б».
Мегрэ сел в такси, набил трубку и с наслаждением закурил. В одном из киосков он увидел напечатанную на первой странице газеты большую фотографию Луи Женэ, одну из тех, которую он отправил сюда из Бремена. Следовало бы заехать к себе домой, чтобы сменить белье и поцеловать жену, но ему слишком не терпелось узнать, нет ли каких-нибудь новостей, и комиссар поехал в префектуру.
«Если в самом деле кто-то охотится за костюмом „Б“, то каким образом удалось узнать, что я увез его с собой в Париж? Значит ли это, что некто следовал за мной из самого Бремена?»
Вокруг худого, бледного бродяги накапливалось множество загадок. Тени оживали, как на фотографической пластинке, которую положили в проявитель. Предстояло еще все уточнить, выявить, определить каждое лицо, имя. Призраки?.. Прежде всего здесь, в Париже, находится некто, кто в данный момент удирает с чемоданом в руке, кто следил за ним от самого Бремена… Возможно, что это был жизнерадостный Ван Дамм… А может быть, и не он?
И потом этот человек, носивший несколько лет назад костюм «Б». И тот, кто боролся с ним и убил его, в результате чего костюм был запачкан кровью…
Светило солнце, посетители заполнили террасы кафе, на улице перекрикивались водители машин. Толпы пассажиров осаждали автобусы и трамваи.
Из всей этой сутолоки, из массы людей в Бремене, Брюсселе, Реймсе и прочих местах предстояло схватить двух, трех, четырех, пятерых…
А может быть, больше?.. Или меньше?
Мегрэ пересек двор префектуры, держа в руках чемоданчик, и поздоровался со служащим канцелярии.
— Ты получил мою телеграмму? Зажег огонь в печке?
— Да, вас уже более двух часов в приемной ждет дама. Она пришла по поводу помещенного в газете портрета.
Мегрэ, не снимая пальто, устремился к своей приемной в конце коридора. Это была большая комната с застекленной дверью, обставленная мягкими, покрытыми зеленым бархатом стульями. На стенах в траурных рамках висели портреты полицейских, убитых при исполнении служебных обязанностей.
В приемной сидела еще молодая, скромно одетая женщина в черном драповом пальто с узеньким меховым воротником, на руках у нее были серые нитяные перчатки, на коленях лежала дешевая сумка.
Комиссар, смотревший на посетительницу из-за стеклянной двери, уловил смутное сходство между ней и мертвецом. Не внешнее сходство — черты лица, конечно, были разные, но сходство в выражении — классовое сходство, если так можно сказать, говорящее о покорности судьбе. Уставшие веки, тусклая кожа, сжатые губы, немного испуганный вид человека, потерявшего надежду и мужество. Она ждала уже более двух часов, не смея пошевелиться, переменить место. Мегрэ открыл дверь. Женщина посмотрела на него со слабой надеждой, что наконец это окажется тот, кого она ожидает.
— Не будете ли вы так любезны последовать в мой кабинет, сударыня?
Ее, казалось, удивило, что он пропустил ее впереди себя. Растерянно стояла она посреди комнаты, держа в одной руке сумочку, а в другой — смятую газету, на которой видна была половина фотографии.
— Мне сказали, что вы знаете о человеке, который здесь… - Не закончив фразы, она закрыла лицо руками и, стараясь сдержать рыдания, проговорила:
— Это мой муж, сударь.
Мегрэ поспешно подставил ей кресло, в которое она опустилась.
