Безвкусные личинки немного притупили голод, но их явно не хватило. Тогда Стас услышал слабое попискивание какой-то мышки в другом конце помещения и вскоре поймал грызуна. Съел он его целиком, вместе с шерстью, несколько раз оторвав кусочки теплой плоти.
Стас стал животным, а не человеком. Животным с какими-то мыслями, идеями, но уже — не человеком. Потому он считал вполне нормальным поедать то, что ни один человек его культуры не стал бы делать даже при смерти.
А Марина продолжала его искать.
Попытки обнаружить местоположение Стаса заканчивались плачевно. Марина потратила битый час, сканируя подземелья, так как была уверена: Стас не выбирался на поверхность. Но почувствовать, где же спрятался этот мелкий хорек, Королева была не в состоянии. Ее злило собственное бессилие, тем более на фоне огромной власти, вдруг заполученной над мертвецами. Понять причину своего бессилия Марина также не могла.
Она пустила своих рабов обыскивать каждый закоулок лабиринта. Рано или поздно они найдут Стаса, одноногого, растерянного, голодного и одинокого. Найдут и убьют. Марина не собиралась пытаться перекроить его взбунтовавшееся сознание, дабы окончательно подчинить себе. Она не хотела и думать, вследствие каких причин Стас вдруг возобладал иммунитетом против ее воли. Марина считала Стаса браком — в полном смысле слова. Инвалиды в моей армии не нужны, как и отступники.
Едва Стас обернулся в иное существо — зомби, — Марина получила доступ к его памяти. В голове молодого человека нашлось много интересных моментов из его прошлого, хотя Марина почему-то сомневалась, корректны ли воспоминания, соответствуют ли они действительности. Но анализ решила оставить на потом. Прежде всего, она считала свежие данные — данные из найденных в бункере связи документов.
Из этих данных следовало, что человек, перерождаясь в новую форму жизни, обязан некоему вирусу с кодом S9. Именно «эс-девять» доктор Самария Чейз разрабатывал последние годы своей научной карьеры. Этот вирус он довел до рабочего состояния на острове Теней и ввел первым подопытным обезьянам. Очень быстро очередь дошла и до человеческих существ, одобренных на роль подопытных; первыми инфицированными людьми стали рабочие научного комплекса, рывшие подземные шахты. Следом зараза досталась некоторым ученым.
Марина поняла, зачем Стас отрубил себе ногу — из желания остановить инфекцию. Но, как очевидно, он то ли не успел, то ли содержание отчета 214/4 на имя полковника Дж. А.Робертса являлось ошибкой. Сам полковник, как поняла Марина, был личным телохранителем отца и командиром военизированной охраны острова Теней. Один из служивших под командованием полковника солдат до сих пор был на острове, правда, в иной уже ипостаси, да и служил на иное войско. Марина просканировала голову того солдата и не нашла ничего интересного. Заразили его случайно бежавшие из лаборатории подопытные, после чего он обезумел и обернулся мертвецом.
Королева уже обладала достаточным количеством информации, так что память Стаса не очень ее интересовало. Она хотела узнать, где спрятался ретивый раб, но час спустя, так и не найдя его, плюнула. В конце концов, никуда ему не деться с острова. Что бы там ни хотели эти жалкие людишки, им не уйти живыми.
Марина рассмеялась.
Оставалась возможность говорить со Стасом, и Марина в новой для себя форме общения, надменно и язвительно сообщила:
«Стас, ты бегаешь от меня попусту. Мои солдаты рано или поздно отыщут тебя, и чем позже это случится, тем больше я укреплюсь в желании тебя уничтожить. Так что подумай, не вернуться ли тебе с повинной. Да, кстати, если ты еще не понял, дружок, на поверхности тебя не ждет ничего хорошего. Живые, твои вчерашние друзья, убьют тебя, как только увидят. Неплохо, да?»
Она вновь зашлась в громком, заливистом смехе. Она смеялась и голосом (и звук ее голоса далеко распространялся по мрачным лабиринтам), и в мыслях (и ментальные волны ее разума могли слышать все солдаты и рабы).
Стас не ответил. Марина знала: он услышал. Но предпочел смолчать. Что ж, дело его. Все равно будет по-моему.
«Я была бы рада, если бы тебя прикончил наш бравый командир Игорь, — издевательски говорила Марина. — Вы успели сдружиться на острове, хотя так разнитесь. Я постараюсь не давать своим солдатам Игоря до тех пор, пока он ЖИВЫМ не прикончит тебя. А потом я возьму его в свою армию. Он, в отличие от тебя, все еще двуногое существо».
Снова яростный смех.
Но на этот раз пришел ответ от Стаса: «Лучше быть по-настоящему мертвым, чем в рабстве у больной малолетней дуры!»
«ЧТО?!»
Марину оскорбили слова Стаса. Она разозлилась и на мгновение потеряла связь с ним. А когда восстановила ее, Стас почему-то был будто очень далеко. Марина уже едва ли слышала его мысли.
Это испугало. Налицо ослабление ментальной власти, Королева не то что не могла управлять Стасом, она почти не ощущала его. А ведь он был заражен точно так же, как все другие. Почему же невозможен полноценный контроль над его поведением?
Возможно, все дело в эмоциях, подумала девушка. Надо поменьше давать волю чувствам. Она пообещала себе, что сохранит хладнокровие и ясность своего разума не смотря ни на что. Ведь утратить такую власть было бы не просто обидно. Это опасно. Сегодняшние рабы завтра разорвут ее в клочья — Марина не сомневалась, что у мертвецов хватит на это ума.
Отгородившись от всего мира, Марина попыталась расслабиться. Очень быстро она впала в состояние легкого транса, и сразу же воспоминания прошлого устремились к сознанию, рисуя картины давно прожитых мгновений. Она вспомнила девочку Настю, ее испуганные глаза и искривившийся в ужасе рот…
…- Кажется, я пришла первая!
Настя замерла в неловкой позе. Она часто дышала и смотрела на Марину снизу вверх глазами, полными лютой ненависти. О, да, ей было за что ненавидеть подругу. Ведь Марина вторглась в компанию подростков-ямакаси как фашист в Советский Союз. Марина сразу установила новые правила игры, в которой занимала ключевое звено. Деньги и влияние отца позволяли сие. А еще Марина заграбастала себе бойфренда Насти, красивого, сильного парня Сергея.
— Ты поднялась на лифте!
Конечно, сука, на лифте. Ты думала, я притащила тебя сюда для какого-то дурацкого соревнования?
— Разве? — Марина чуть склонила голову набок. — Я забралась раньше тебя по западной стене.
— Ты поднялась на лифте! — Настя оперлась руками о парапет и подняла тело выше. — Ты не выглядишь уставшей, подруга. Ты смошенничала! Значит, победительницей осталась я!
Ну уж нет, сука. Победа будет за мной, как и Сергей. Как и вся ваша дебильная компания отморозков.
Настя со смехом перекинула ногу через парапет, затем перекинула вторую и уселась на бетонном ограждении. Она светилась радостью, дикой радостью сумевшего совершить подвиг человека.
Марина тоже светилась. Но не радостью; ее улыбка выражала нечто плотоядное, безумное и страшное. Настя поняла это слишком поздно.
Прощай, тупая сука. Таким дурам нечего попирать своими нежными ножками землю.
— Сережа будет моим, — грубо пробасила Марина.
И столкнула соперницу с парапета…
…В памяти осталось выражение лица Насти. Марина никогда прежде не видела таких огромных, таких кричащих глаз. И такой нелепой, странной ухмылки. Будто сама смерть вселилась в Настю, когда та начала падать. Смерть вселилась и воззрела на Марину глубокими темными глазами, а на губах играла улыбка, ЕЕ улыбка.
Смерть нашла Настю три года назад на крыше высотного здания.
Марина понимала, что в тот день совершила страшное преступление — убила человека. Преступление
