– Съедим мороженое, а потом я закажу для вас такси! – Изобретательность Каласа не знала границ.
– Денежный мешок, – сердито буркнула симпатичная девушка, и никто не понял, принимать ли это замечание как вопрос или как констатацию факта.
– В такси нам всем не поместиться, – рассудительно заявил усатик.
– Ничего, возьмем две машины.
– Ясно, денежный мешок! – недоверие высокой симпатичной девушки возросло.
– Значит, вы согласны, – сказал Якуб Калас.
– А кто поручится, что вы и правда закажете такси? – спросила еще одна девушка.
– Пожалуйста, вот вам крона, закажите машины по телефону сами. Пускай через полчаса остановятся перед кондитерской.
За столом, уставленным большими порциями мороженого, сразу возникло хорошее настроение.
– Вы приглашаете каждого встречного? – спросил усатый юноша.
– Я еще никого не приглашал, – сознался Калас.
Воцарилась тишина. «Эти молокососы надо мной насмехаются, – подумал Якуб Калас. – Неблагодарные сукины дети!» Но в его мыслях не было ни капли злости.
– Я и вас не собирался приглашать. Еще и сердился, когда вы так весело трепались на остановке. А потом подумал о мороженом, хотя самому мне сладкого есть нельзя.
– Значит, вы благодетель со скуки? – заключила высокая девушка.
Старшину ее слова развеселили:
– Просто тоскливо одному, тем более – сегодня я завершил одно дело.
С опозданием до него дошло, что обмолвился, затронув тему, которой не хотел касаться, и тут третья девушка спросила:
– Вы работаете в милиции?
Наивный вопрос. А затем еще наивнее:
– Тайный агент?
Смех.
– Когда-то я и правда работал в милиции, – отвечал Якуб Калас. – Теперь я пенсионер.
– Не уйти ли нам, – неожиданно предложил усатый. – Чего доброго «дядя» начнет нас допрашивать…
– Не волнуйся, парень, – остановил его Калас, – я хочу только посидеть с вами. Но раз уж ты заговорил о допросе, я бы с удовольствием спросил хотя бы тебя, что ты думаешь о наркотиках?
– О наркотиках? – Усатик удивленно помолчал, остальные захихикали. – Вы про «химию» или…
– Вообще…
– Мне этим заниматься некогда, – провозгласил усатый, и смех в кондитерской усилился. – У меня все время Уходит на физику.
– Ну а если бы какой-нибудь твой товарищ предложил тебе… попробовать наркотиков?
– Пробовать нужно все, – неуверенно ответил усатый юноша.
– Даже если знаешь, что это вредно?
Усатый серьезно посмотрел на Каласа. Потом достал кошелек, извлек из него пятикроновую монету и швырнул ее на стол:
– Знаете что? Меня такими разговорчиками не купите! Моим воспитанием занимаются родители и учителя. И еще Союз молодежи. А это мороженое можете спустить в унитаз!
Он резко встал из-за стола и направился к выходу. Якуб Калас, пораженный, смотрел ему вслед. Что случилось, молокососик!? Или в тебе пробудилась личность? Пока он обмозговывал, что к чему, и остальные собрались уходить. Калас их не удерживал. Идите, идите, голубчики, лети, стайка, за своим воркуном- предводителем, настанет время – и кто-нибудь клюнет его в зоб. так что он вмиг слиняет и станет кротким.
– Автобус! – пискнула одна из девчонок.
Они вывалились из кондитерской и с громким хохотом помчались к автобусной остановке. «Рады, что избавились от меня, голубчики», – подумал Якуб Калас. Он расплатился и вышел на улицу. Жест усатого юноши, выражавший возмущение, ему понравился. Парень, который еще не знает, чего хочет, но уже достаточно горд и умеет оценить обстановку.
Якуб Калас остановился у края тротуара, у выщербленной серой асфальтовой мостовой. И наблюдал, как приближается автобус. Гимназисты смеялись, глядя на него из-за пыльных окон, выставляя напоказ белые зубы. Калас непроизвольно тоже им улыбнулся. Еще и руку поднял и помахал на прощанье.
26. Ну что, Калас, ты доволен?
(Размышления героя обо всем случившемся)
С гимназистами вышло глупо. Нечего было приставать к ним с разговорами. Не надо было допускать, чтобы писатель именно так кончил повествование обо мне. Они смеялись надо мной как над дурачком, а я
