Мэри Линн Бакстер
Бесценное сокровище
Глава 1
– Ах ты, гнусный кровосос!
Паркер Монтгомери схватил мухобойку и шлепнул ею по столу, стоящему справа от кресла-качалки.
От огромного москита, который за секунду до этого перелетел с его руки на стол, осталось лишь бесформенное красное пятно.
Паркер разразился низким утробным смехом:
– Вот что бывает с теми, кто пьет мою кровь!
Не потрудившись вытереть пятно, Паркер положил мухобойку рядом с собой, зная, что очень скоро она ему снова понадобится. Он мог бы голову дать на отсечение, что с каждым годом проклятые москиты становятся все крупнее. А может быть, просто он сам с годами становится все более раздражительным. Паркер подозревал, что истина кроется именно в этом, особенно когда дело касается его сына.
Паркер невнятно выругался. Несмотря на назойливых насекомых и обволакивающую влажность воздуха, утро выдалось такое великолепное, что меньше всего хотелось думать о Дэлтоне.
Паркер сидел на галерее, которая тянулась вдоль задней стены высокого дома с колоннами. Величественное здание принадлежало его семье с начала века, и Паркер гордился, что сохранил его в первоначальном виде.
Пышные многолюдные приемы, однако, уже отошли в прошлое. С тех пор как он покинул кресло сенатора от штата Луизиана (а он занимал его много лет), вся эта светская кутерьма утратила для него интерес.
Однако причины его постоянной неудовлетворенности коренились не в расставании с сенаторским положением и не в тоске по активной общественной деятельности; он чертовски хорошо это понимал, хотя некогда его увлекала напряженная игра ума, которая, по его мнению, делала повседневную жизнь более сносной.
Вот если бы он мог гордиться своим сыном, если бы мог положиться на него… Разве он хочет слишком многого? Дьявольщина, человеку необходимо гордиться сыном, единственным, который у него остался! Если бы жив был его старший сын… Если бы…
– Выбрось это из головы, – приказал себе Паркер.
Никакие «если бы да кабы» не помогали изгладить воспоминания или унять боль, временами доводившую его почти до изнеможения. Он знал, что эта пытка не кончится никогда.
Между тем надо было что-то делать с сыном, Дэлтоном Уинслоу Монтгомери. Дэлтон был самым большим разочарованием в жизни Паркера.
– Проклятие!..
Укус еще одного москита заставил его схватиться за мухобойку, но слишком поздно: москит досыта насосался крови и улетел.
Откинув со лба прядь редеющих волос, Паркер встал и потянулся. Этот крупный мужчина и на седьмом десятке сохранял хорошую форму.
Прикрыв от солнца глаза, он обводил взглядом свои владения, хотя отсюда мог видеть лишь малую часть принадлежавшей ему земли.
Вилла Монтгомери, как ее называли, находилась на окраине маленького городка с населением в четырнадцать тысяч человек. Дом стоял на вершине холма, поросшего замшелыми дубами и соснами, которые, казалось, подпирали небо. Магнолии, усыпанные белыми цветами, довершали красоту ландшафта.
Поместье располагалось на берегу реки Перл-ривер с укромными камышовыми заводями. По реке сновали многочисленные суда – и малые, и большие, но своим процветанием городок был обязан не реке, а лесопилке, которую много лет назад построил в этих местах отец Паркера.
Хотя Паркер сейчас не имел доли в прибылях и не состоял акционером компании, которая, откупив лесопилку, преобразовала ее в крупное промышленное предприятие, те миллионы, что принесло дело в прошлом, остались при нем. К тому же ему принадлежали тысячи акров пахотных земель и пастбищ.
Паркер умиротворенно вздохнул. Он не знал другого столь же прекрасного места на земле, где хотел бы жить. Печально, что Дэлтон не разделяет его чувств. Увы, сына интересовало в этом мире только одно – собственная персона.
Теребя густой седой ус, Паркер снова чертыхнулся, когда его мысли в очередной раз обратились к сыну, от которого он и желал бы отречься, но не мог: имя Монтгомери служило Дэлтону защитой даже от отцовского гнева.
– Давненько не виделись, дружище!
Захваченный врасплох, Паркер обернулся на голос.
В дверях, прислонившись к створке, стоял улыбающийся Дуглас Чартрес, его давний приятель, бывший сенатор от штата Джорджия.
– Дуг! Ах ты, старый черт! – рассмеялся Паркер и с распростертыми объятиями шагнул ему навстречу. – Каким это ветром занесло тебя в нашу глушь? Неужели у тебя тут дела?
– Да так, ничего особенного, – лениво растягивая слова, отозвался Чартрес, однако его рукопожатие было неожиданно энергичным.
Паркер оглядел друга, которого не видел несколько лет – с тех пор как они оба отошли от политики.
