– Мери? – изумленно ахнула Бетани.
– Услышав шаги воинов, искавших нас, она словно взбесилась. Мне хотелось отодрать ее за уши: ведь я знала, на какую жертву вы пошли, чтобы спасти нас.
– Мери… – повторила Бетани, пытаясь смириться с этим новым ударом, но тут же вспомнила про кормилицу.
– Мне жаль, что все так случилось, Тейта. – Сознание того, что ее замысел расстроила собственная сестра, причинило невыносимую боль. – Я постараюсь сделать все, чтобы больше вас не подводить.
– Никто вас ни в чем не винит, миледи. Нам всем известно, на что вы пошли ради нас. Но у меня сердце разрывается, когда я вижу, что с вами обращаются словно с бесправной рабыней, в то время как к вашей сестре относятся с почтением.
– Что сделано, то сделано.
– Постарайтесь не злить этого рыцаря, – сказала Тейта, и на ее сморщенном старом лице отразился страх.
– Слишком поздно. Кажется, именно для этого я и появилась на свет божий.
Попрощавшись с Тейтой, Бетани стала подниматься по каменным ступеням с двумя полными ведрами в руках.
Остудив воду в лохани, девушка тотчас же продолжила разбирать вещи рыцаря.
– Как тебя зовут? – спросил тот, опускаясь в воду.
– Я Бетани Нортумберлендская, – гордо ответила Бетани.
– Это слишком длинное и слишком громкое имя для рабыни. Но не волнуйся, я что-нибудь придумаю.
После некоторого молчания повелительный голос рыцаря зазвучал вновь:
– Анни, принеси мне чистое белье.
– Меня зовут Бетани, – стиснув зубы, ответила Бетани.
– Анни, принеси мне чистое белье.
На этот раз девушка не стала спорить. Схватив белье, она подошла к лохани и положила его на скамью.
– Меня зовут Ройс де Бельмар. Но ты можешь называть меня «милорд», – сказал рыцарь.
Бетани мысленно дала себе клятву, что это слово никогда не сорвется с ее уст.
– Вам угодно что-нибудь еще, завоеватель?
– Oui, рабыня. – Он протянул ей кусок мыла. – Потри мне спину.
Сглотнув комок в горле, Бетани взяла в ладонь мыло. Она подошла к лохани, держа мыло самыми кончиками пальцев. Кожа на широкой спине рыцаря была бронзовой от загара; девушка провела мылом по плечам, почувствовав, как вздуваются мышцы. Она вспыхнула от этого интимного прикосновения, но не смогла оторвать взгляда от сильного мужского тела, зачарованная тем, насколько сильно отличается оно от тела женского.
– Рабыня, ты, наверное, не умеешь прислуживать в ванной. Надо сильно тереть спину, чтобы отмыть всю грязь.
Рыцарь протянул ей кусок тряпки. Бетани от обиды стиснула зубы.
Схватив грубую ткань, девушка принялась что есть силы тереть плечи рыцаря. Кожа его сразу же покраснела, но он ни словом не выразил свое недовольство. Однако Бетани заметила, что при каждом прикосновении мочалки его мышцы напрягаются. Ее губы растянулись в улыбке. К тому времени, как она закончит тереть рыцаря, каждый дюйм его тела будет гореть огнем.
– Рабыня, теперь у тебя получается хорошо, но ты должна еще вымыть все тело.
Улыбка сошла с лица Бетани. Зажмурившись, она опустила руку под воду. Ей так хотелось поскорее покончить с этой неприятной процедурой, что она с безумной яростью обрушилась на ягодицы, расплескивая воду.
– Довольно, теперь переходи к груди.
Откинувшись назад на край лохани, рыцарь, расслабившись, обхватил себя руками за голову. Бетани решила, что едва ли сможет это сделать. Опустив взгляд, она обошла лохань. Нет, это унижение не сравнится ни с чем, что ей довелось вытерпеть.
– Что ты медлишь, рабыня? – строго произнес рыцарь.
Вскинув голову, Бетани обнаружила, что его глаза искрятся весельем. Будь проклят этот человек! Он над ней смеется. Гордо вскинув подбородок, Бетани принялась яростно тереть ему грудь.
«Чудовище! Отродье дьявола!» – мысленно ругалась Бетани, пытаясь совладать с охватившей ее яростью. Она опустила мочалку в воду. На черных волосах, покрывающих грудь рыцаря, блестели капельки воды. Пальцы Бетани, до тех пор, казалось, крепко спавшие, вдруг очнулись ото сна. Девушка стыдливо вздрогнула, осознав, что этот захватчик затронул что-то в ее душе. Случайно заглянув в темно-синие глаза рыцаря, Бетани заметила в них странный блеск и тотчас же отвела взор.
Ей была невыносима мысль о том, что чужеземец может проникнуть ей в душу.
– Не забудь, рабыня: ты должна вымыть меня всего, – произнес рыцарь, и в каждом его слове звенел смех.
Бетани зажмурилась. Ненавистный нормандец знает, как сделать ей больно. Будь он проклят!
