истинной эротической инициации, некогда сообщавшейся через мистицизм храмовой проституции?
Когда Сесил Фредерик Расселл, молодой телемит, уволенный из флота за пристрастие к кокаину, обратился в Аббатство за духовным наставлением, Кроули выпустил на него свою внутреннюю сакральную блудницу, попытавшись исполнить свою клятву о проституции. Вот как описывает свой план Кроули в дневнике: «Я побреюсь и накрашу лицо как самая низкая шлюха, побрызгаюсь духами стану преследовать Генестая [магическое имя Расселла] словно пьяная дешевка на улицах старого Нового Орлеана». Как выясняется, нездоровый и потасканный Кроули не обладал особой привлекательностью, потребовалась афродизиакальное содействие Багряной Жены. «Операция, очень затянувшаяся. Алостраэль пришлось мастурбировать Генестая, чтобы вызвать эрекцию, ее рука направила его член ко мне в анус». В автобиографии 1970 года «Znus Is Zness» Генестай саркастически ответил своему давно почившему бывшему учителю: «По правде говоря, мой дорогой мастер Терион, в тот раз от ваших чар Цирцеи у меня не вставало».
Расселл, после неизбежно последовавшего разрыва с Кроули, от которого сбегали почти все его последователи, основал «Клуб Хоронзона», сначала влиятельное, но потом забытое, американское сексуально-магическое общество, в свое время добившееся гораздо большего успеха, нежели кроуалианское О.Т.О. «Клуб Хоронзона», базировавшийся в Чикаго, затем превратился в В.Б.Б., или «Великое Братство Бога». Это сообщество в конце 1950-х годов возродил американец Луис Каллинг, посещавший в 40-е небольшое подразделение О.Т.О. в Лос-Анджелесе. Из этого далекого калифорнийского аванпоста рассыпанных по всему миру трубадуров департамента Зверя, известного под названием «Ложи Аgape» *(Agape — вечеря любви у ранних христиан), Движение Бабалон, неожиданно обретая вторую жизнь, из недалекой викторианской теории Кроули вырастет в бессмертную философию Женского Демонизма, достойную истинного пути левой руки.
[Иллюстрация: Джек Парсонс и Кэмерон за городом.]
VIII. Культы Багряной Жены. Работа Бабалон и что было потом
— Из всех загадочных и страшных сил, о которых мы не знаем ничего, самая могущественная есть секс… Испытывая Оргазм Жизни, мы взрываемся в агонии и экстазе из центра творения. Проходит время, и мы снова возвращаемся к этому фонтану, теряем себя в огнях бытия, соединившись на миг в вечной силе, и возвращаемся обновленными и освеженными, словно после волшебного таинства… Секс, обозначаемый как любовь, находится в сердце любой тайны, в центре каждого секрета. Он — великолепный и коварный змей, что обвивается вокруг креста и прячется в сердцевине мистической розы.
На темной стороне спутника Земли, в 37 градусах к северу и 171 градусе к западу, поверхность прорезает кратер. С 1972 года на лунных картах этот пустынный участок носит имя Парсонс, в честь одного из первых ученых, занимавшихся космосом, Джона (Джека) Уайтсайда Парсонса (1914–1952), чьи новаторские исследования в области ракетного топлива и взрывчатых веществ помогли совершить человечеству первые шаги в исследовании внеземного пространства. Вряд ли можно представить себе лучший памятник магу, работы которого с таким энтузиазмом посвящены лунному женскому принципу во всей его таинственности. Бурный роман Парсонса с Женским Демонизмом в образе Бабалон, помимо прочего, вывел его в полную опасностей сферу внутреннего космоса, на одинокий его инициатический путь, оборвавшийся с его смертью в результате взрыва во время эксперимента.
Когда человек проживает свою жизнь столь бурно, и заканчивается она так трагично в молодом возрасте, то после себя он оставляет полный набор «ингредиентов» для легенды. В случае Джека Парсонса, прожившего всего 37 лет, вечный соблазн набросить романтическое покрывало майи на былые события еще более велик. И в результате многие возвели своего идола Парсонса на пьедестал, заретушировав повседневные банальности, присущие любой человеческой жизни, преследуя жалкую цель посмертного сохранения культа личности. Приятная для глаз задумчивость Парсонса, характерная для янки мятежность и жестокая ранняя гибель сделали его Джеймсом Дином сексуальной магии, одним из байронических персонажей типа «живи быстро, умри молодым», завораживающих утраченными возможностями своего нереализованного потенциала. Даже его пышный дом, где он провел последние десять лет жизни — огромный, мрачный викторианский особняк, унаследованный им от отца — выглядит так, словно сошедшая со страниц романа декорация для мудреца. Архетип таинственного и рокового гения редко находил столь полное воплощение во плоти и крови.
Когда мы проводили исследования, посвященные феномену Парсонса, нам посчастливилось встречаться, разговаривать или переписываться с теми, кто непосредственно был знаком с этим человеком, магом и ученым. И мы узнали о том, что он был ранимым, склонным к тихим размышлениям, социально неадаптированным, рассеянным, и, по всей видимости, прославился своей физической неуклюжестью и потливостью в той же мере, как и ныне превозносимым блестящим умом и загадочностью. Большинство ученых коллег Парсонса и их жен считало его интерес к магии своего рода бестолковым, эксцентричным, но безвредным хобби. И многие из них рассказывали нам о своем впечатлении, что его малопонятная сексуальная магия психологически осложнялась противоречиями, связанными с тошнотворно близкими отношениями с матерью и болезненным переживанием своей безотцовщины. Работу Парсонса с богиней Бабалон надо рассматривать в контексте того, что в издевательском автобиографическом наброске «Исследование, сделанное Мастером Храма» он назвал «опасной привязанностью» к своей матери. В этом же тексте Парсонс тонко замечает, что его «обращение к Бабалон представляло собой сублимацию эдипова комплекса». (Охочие до жареного материала биографы неоднократно пользовались, хотя и с большой натяжкой, этим аспектом психосексуальной конституции мага в качестве довода к обвинению Парсонса в реальных кровосмесительных отношениях с матерью, однако объективных доказательств этому нет).
Его стремление обрести подобие отца, отягощенное тем, что настоящий отец бросил его в раннем возрасте, ярко бросается в глаза на примере слепой сыновней привязанности, которую он проявлял по отношению к своим магическим наставникам Уилфреду Смиту и Алистеру Кроули. С ними он в итоге порвал и пустился на поиски собственного пути. Всем сексуальным магам темной волны для полного понимания природы своих отношений с партнерами по сексу и с эзотерическими силами мужского и женского начала стоит внимательно проанализировать психологию и нередко скрытую динамику влияния родителей, что подчас оказывает решающее воздействие на формирование представления о мужском и женском. Придирчивый сексуальный самоанализ Парсонса представляет собой ценную модель данного аспекта поступательного процесса эротического миропонимания для адепта пути левой руки.
Многие из тех, с кем мы беседовали о Парсонсе, подтверждали его выводы о себе как о человеке, подверженном «романтике, самообману, склонности полагаться на других»; эти качества нашли свое губительное выражение в невероятно скверном характере, который он постоянно проявлял в своей недолгой жизни. Если полагаться на сведения из вторых рук, то может сложиться впечатление, что научные заслуги Парсонса сделали его своего рода магическим Эйнштейном. Но также надо добавить, что некоторые из ученых-коллег видели в нем пиромана, пусть талантливого, но все же самоучку, не получившего образования в колледже, несдержанного, умственно неполноценного специалиста в узкой области, обожающего опасность и всякие взрывы. Фраза «сумасшедший ученый» часто срывалась с губ тех, кто рассказывал нам о своем впечатлении от знакомства с Парсонсом. Он легко пускался во всяческие авантюры и временами впутывался в продажу американских авиакосмических секретов иностранным державам — этот любительский шпионаж вкупе с воинствующим либерализмом привлек к его персоне внимание ФБР во время параноидных дней холодной войны с Красной Угрозой. Парсонс, подобно многим магам, любил понаблюдать через замочную скважину чужую жизнь; его вуайериститская наклонность жить жизнью других выражалась
