– Вы очень привлекательный и интересный мужчина, Гэри, – улыбнулась ему Клер.
– Спасибо за комплимент! Мне в высшей степени приятно его слышать.
– Серьезно?
– Совершенно серьезно! И если быть до конца откровенным, то я по-настоящему умираю от вожделения и желания вами обладать!
Клер улыбнулась. Если бы Гэри сказал все это десять минут назад, она бы испугалась. Но сейчас его признание показалось ей даже приятным.
– Вожделение? – переспросила Клер. – Вы уверены, что правильно выбрали слово?
– Почему вы в этом сомневаетесь?
– Потому что вожделение подразумевает грубость и применение силы.
Гэри рассмеялся:
– Если бы я совершил то, о чем тогда думал, меня бы непременно арестовали!
– А сейчас так не думаете? Жаль!
Сказав такое, Клер сама удивилась собственной смелости. Гэри же оторопело посмотрел на нее:
– Вы меня пугаете! Это серьезно?
– Совершенно серьезно.
Гэри сосредоточенно поставил бутылку с пивом на стол и медленно поднялся со стула. Теперь он стоял прямо против Клер и чуть насмешливо смотрел ей в глаза. Потом наклонился, обнял Клер одной рукой за плечи, другую подсунул под коленки и легко поднял. Потом приблизил свои губы к ее и крепко поцеловал. Его горячий влажный язык проник между зубами Клер.
Все ее тело задрожало от непреодолимого желания. В огромных сильных руках Гэри она вдруг почувствовала себя совершенно бесплотной. Но это ощущение было сладостным и даже желанным. Клер не могла припомнить, чтобы какой-нибудь мужчина когда-либо держал ее на руках. Она закрыла глаза, обвила рукой шею Гэри и крепко поцеловала в губы. Все сомнения в том, правильно ли она сейчас поступает, рассеялись.
– Мне надо принять душ, – сказал Гэри, с трудом оторвавшись от ее губ.
– Это наверху, – прошептала Клер, только сейчас почувствовавшая, что от него пахнет потом. В любое другое время этот запах показался бы ей неприятным. Но сейчас он опьянял ее.
Продолжая держать Клер на руках, Гэри поднялся по лестнице на второй этаж. Он знал, где расположена ванная. Поэтому прямо направился к нужной двери и сильным ударом ноги распахнул ее.
– Не опускайте меня! – запротестовала Клер, почувствовав, что Гэри разжимает руки и хочет поставить ее на ноги.
– Почему?
– Мне нравится. У вас такие сильные руки!
– А вы такая нежная и мягкая. Совсем как цветок!
И он снова поцеловал ее. На этот раз – очень нежно, чуть коснувшись кончиком языка десен. Но тут же покрыл поцелуями ее щеки, лоб, веки и нос.
Клер почувствовала, что тает в его объятиях. В груди разгорался огонь. Все тело, казалось, стало жидким, как та влага, которая – она это чувствовала – уже обильно смочила промежность. Еще никогда в жизни Клер не была близка с мужчиной, с которым лишь совсем недавно познакомилась. Раньше сближению всегда предшествовал длительный период внимательного изучения будущего возможного партнера. Теперь же…
– Дайте мне принять душ, – настаивал Гэри, все же опуская Клер на пол. – Я очень грязный. Порошок от штукатурки просто жжет тело!
Он сбросил джинсы и, расстегнув рубашку, откинул ее в сторону.
– Вы очень сексуальный мужчина, не так ли? – промурлыкала Клер, в глазах которой все плыло, хотя она и стояла на полу обеими ногами.
Она протянула руку и расстегнула «молнию» на его плавках.
– Боже мой! Я совершенно омерзительно себя чувствую.
И, как бы в подтверждение этих слов, ее пальцы проникли в плавки Гэри и сжали его окаменевший, возбужденный член.
– Вот чего я хочу! – прошептала Клер, вытаскивая его наружу.
Член Гэри был большим и длинным. В свое время он претерпел обрезание. Головка была чуть больше и шире поддерживавшей ее плоти.
Гэри нагнулся, снял ботинки с носками, стянул с себя плавки и бросил все это в тот же угол, где уже валялись джинсы и рубашка.
– Дайте же мне наконец принять душ! – взмолился он.
Клер же хотела получить его именно сейчас. Потом – повторить все… Затем – еще… И еще… Она хотела быть истерзанной, изнасилованной, измятой… Слова Гэри вызывали в ней раздражение. Она не могла понять, почему он не хотел отдать ей сразу же, без малейшего промедления, то, чего она так безумно хотела?
Гэри тем временем открыл кран, пустил воду, встал обеими ногами в ванну и с наслаждением направил на себя распыленную водяную струю. Взяв со стеклянной полочки кусок мыла, он покрыл душистой пеной
