– Извините за беспокойство, – растерянно сказал он и повесил трубку.
Он вышел из телефонной будки, и на него обрушился грохот улицы. Тяжело передвигая ноги, он направился домой, размышляя о том, почему так настороженно говорил с ним этот человек. Может быть, он опасался конкуренции? Действительно ли существует еще какое-то учреждение, о котором он упоминал? Нет, нет. Не может этого быть! Видимо, дела его не так уж хороши, если вся контора помещается в углу единственной комнаты, принадлежащей мелкой торговой фирме. Наверно, нет денег, нет поручителя и весь проект оказался на мели.
Он взглянул на небо. Оно было безоблачным и в то же время каким-то дымным, неприветливым. Прежде он знал другое небо – лучезарное и полное волшебства. Да, именно таким виделось ему небо в детстве!
Он попытался представить себе желтый корабль, плывущий по этому дымному небу, и не мог.
«Нет, это совсем другое небо. Не появится в нем желтый корабль. Нет уже ему места ни там… ни в моем сердце».
Вечером после ужина жена поставила на стол вареные каштаны. Они были крупные, мягкие, сладкие на вкус. Девочка с удовольствием ела их, но потом вдруг состроила недовольную гримасу:
– Тиэ хочет настоящих каштанов.
– А это и есть самые настоящие.
– Нет, хочу не те, которые едят, а в зеленой кожуре.
– Но ведь все каштаны сначала бывают в кожуре. И эти тоже были.
Выслушав объяснение, девочка начала играть с отложенными отдельно пятью каштанами, но чувствовалось, что ей все равно чего-то не хватает.
Укладываясь в постель, она положила рядом Каштанчика и купленные матерью каштаны, приговаривая:
– Ничего, Каштанчик, Тиэ найдет для тебя красивую-красивую невесту.
После этого глава семьи еще долго смотрел телевизионную передачу – изображение, как всегда, было нечетким, – потом выключил телевизор.
– Послезавтра тебе идти на биржу труда, – напомнила жена.
– Знаю, – кивнул он и необычно спокойным голосом тихо добавил: – На этот раз я обязательно поступлю на работу.
– Ой, я ведь не потому тебе напоминаю. Просто в последнее время ты все на свете забываешь.
– Мне нечего помнить, нечего забывать. Ведь я ничего не делаю.
– Что ж тут плохого? Такое с каждым может случиться.
– Хорошая ты жена, – смягчаясь, сказал он. – И Тиэ хорошая девочка. Только вот я бездельник.
– Глупости, – привычно засмеялась жена. – Ложись-ка лучше спать.
– Да, пожалуй, так и сделаю, – устало произнес он. Засыпая, он подумал о том, что надо сменить календарь на стене – слишком уж он большой и яркий.
Среди ночи он проснулся. Снаружи бушевал ветер, хлопало плохо закрытое окно. Он прислушался и отчетливо представил себе дома, сотрясаемые сильными порывами ветра, и клонящиеся к земле деревья.
В ту ночь он спал беспокойно и, просыпаясь, всякий раз слышал беспрерывный вой ветра.
«Падают каштаны. Их на земле уже много», – думал он, снова погружаясь в тревожный сон.
Он проснулся перед рассветом. Ветер стих. Над бушевавшим совсем недавно миром воцарилась тишина. Слышалось лишь дыхание спящей жены и тихое посапывание дочери.
Он включил настольную лампу, взглянул на будильник – было около пяти часов утра.
Он быстро оделся, погасил свет и, стараясь не разбудить крепко спавших жену и дочь, осторожно вышел на улицу.
Все вокруг окутывал молочный туман. Было свежо и тихо. Прохлада прояснила тяжелую от беспокойного сна голову. Почувствовав бодрость, он быстро пошел по тихой в этот час улице, словно после долгого перерыва опять спешил на работу.
Дорога была усыпана листьями, сорванными с деревьев ночным ветром, – пурпурными, желтыми и еще совсем зелеными.
«Наверно, с дерева попадало много каштанов», – думал он и, широко шагая, направился к знакомому дому.
Дорога перед гаражом тоже была усыпана листьями, но он не видел ни одного каштана.
Его охватило беспокойство. Он подошел ближе – на земле не было даже пустой кожуры! Он посмотрел через забор на развесистый каштан. И похолодел: на дереве не было ни одного каштана. Он внимательно вгляделся в верхушку, но и там ничего не обнаружил.
Должно быть, накануне хозяева сами сняли все каштаны. Не исключено, что они кого-то специально наняли, поскольку каштанов не было даже у самой макушки, откуда снять их не так просто.
Старый, могучий каштан вдруг показался ему унылым и ничтожным. Небо над каштаном заголубело, предвещая ясный, безоблачный день, но он подумал, что и это для него уже не имеет значения.
Из-за угла выбежала грязновато-белая собачонка, обнюхала телеграфный столб и исчезла в соседнем переулке.
