Деборе показалось, что он заторопился, боясь задержаться. Хотя, может быть, у него были неотложные дела.
Прежде чем уснуть на маленькой софе в музыкальной комнате, Дебора размышляла над историей, рассказанной Энди о замке. Играла ли молодая новобрачная в этой комнате на пианино? Лежала ли она, свернувшись, на этой софе, оплакивая свою родину? Любовь не стала для нее всем на свете. Может быть, когда она находила что-либо, занимающее ее, она переставала думать о себе и переключалась на других, только так находя удовлетворение и утешение.
Хотя Дебора и сказала Энди, что осталась бы там, где найдет счастье, она не случайно добавила, что должна быть нужной кому-нибудь. Она верила, что в этом секрет счастья. И поэтому чувствовала себя благодарной за то, что была кому-то нужна. Дебора не могла приносить здесь столько пользы, сколько принесла бы, занимаясь своей профессией, но пока и этого было достаточно.
Энди рассказал ей, почему доктор остался здесь – он понял, что нужен на этом острове. Было маловероятно, чтобы доктор вернулся к прежней жизни, даже если бы ему вернули его доброе имя. Миссис Хайт тоже оставалась, найдя здесь убежище.
Но Энди ничего не рассказал Деборе о себе. Ей снова захотелось узнать, зачем он приехал на этот необычный остров, лежащий вдалеке от пассажирских маршрутов. Из-за того, что Энди не любил и не доверял женщинам? Дебора склонна была думать, что причиной его присутствия здесь была женщина. Теперь он тоже нашел здесь свое пристанище, потому что здесь был рай для рыбака, как он ей сказал, и он мог зарабатывать достаточно для нормальной жизни.
Прежде чем Дебора окончательно заснула, убаюканная шумом моря, она поняла, что не удивится, если и Энди окажется беглецом.
Она приняла Энди на веру. Она верила в него, его прямоту и честность. Он был сильным мужчиной, не таким, как Ким, и не стремился к выгоде, как тот мужчина, которого она оставила и за которого собиралась выйти замуж, тем самым совершая ошибку.
Помня, какой волнующей была его близость, она понимала, что Энди был мужчиной, которого могла полюбить любая женщина, полюбить достаточно сильно для того, чтобы остаться всю жизнь на этом маленьком острове посреди Карибского моря, если только он ответит на ее любовь. На этом острове, который носил такое подходящее название – Райский.
Глава шестнадцатая
Дебора прожила у доктора в его «замке у моря» больше месяца и удивлялась, как прежде ей могло казаться, что это мрачное место. Насколько обманчивым может быть первое впечатление! Теперь она знала, что ее приезд сюда изменил не только внешний вид этого дома, но и его обитателей.
– Это совсем другой дом, – часто повторяла миссис Хайт – тетя Альманда. – Что говорят о доме, который домом не является? Так вот, я заявляю, теперь это дом, окруженный молодостью и весельем. И здесь меня учат снова ходить!
После снятия гипса – Дебора помогала доктору в этом – экономка начала ходить, «хромать», как она выразилась.
– Мне достаточно одного падения, – заявила она твердо, – меня все еще шатает, когда вас нет рядом, Ди. Я никогда не смогла бы ходить сама, даже с палкой, на которую могу опереться, как сказал доктор.
Дебора пообещала, что она скоро сможет отказаться от палки.
– Все, что вам нужно, это уверенность, – сказала она. И настояла, чтобы тетя Альманда занималась ходьбой каждый день.
– Вы знаете много различных вещей. Кто вас научил, как справляться со старой, робкой женщиной?
Дебора и доктор рассмеялись. Миссис Хайт никак нельзя было назвать робкой. Дебора не говорила им, что училась делать все, что входило в обязанности няни. Она много раз помогала снимать гипс, многих учила не только ходить, но и вселяла в них уверенность.
– Ди следовало бы стать няней, – сказал доктор Морли, – у нее есть подход, способность вселить уверенность в пациента и достаточно обаяния, чтобы быть полезной. Короче говоря, ее таланты пропадают впустую.
Несколько раз Дебора чувствовала, что принесла бы больше пользы в качестве няни. Но если она оказала некоторое влияние на обитателей старого дома, то и в ней самой тоже произошли изменения. Она стала более терпеливой, исчезли беспокойство, импульсивность. Появилось спокойствие духа. Она чувствовала себя уверенно, когда выполняла различные хозяйственные поручения или помогала Энди.
Иногда, чаще всего неожиданно, Энди забирал ее в море на целый день. Таких дней она ждала слишком уж нетерпеливо. Ей следовало бы позаботиться о том, чтобы он не узнал, как много это значит для нее. Она должна просто хорошо выполнять свою работу и не обращать внимания на то, что, когда они плыли и ловили рыбу, Энди обращался с ней как с мужчиной.
Он многого не рассказывал о себе. Например, почему он считает себя убежденным холостяком? Был ли он влюблен в кого-нибудь, кто принес ему много неприятностей, заставивших его искать уединения, или он стал, как и Дебора, беглецом из-за сильной боли, причиненной ему светским обществом?
Тогда она напоминала себе, что это не имеет никакого значения. Ей достаточно было просто встретить и узнать такого человека, как Энди Стэлф. И она была благодарна судьбе за его дружбу.
Но вот настал день, когда Энди стал смотреть на Дебору как на женщину. Дом теперь выглядел достаточно респектабельно, и миссис Хайт хотела устроить вечер для Ди.
– Мы должны показать Ди, – сказала она доктору, – что есть другая, заслуживающая уважения сторона жизни в деревне. Есть культурные и интересные люди, хотя и немного чуждые условностям.
Доктор признал, что это отличная идея.
– Когда ты ближе узнаешь местных жителей, то увидишь, что они такие же, как и другие люди, – добавил он. – Если они не образованны, не соблюдают санитарных норм, это не их вина. Я сделал все, что мог, но это слишком большая задача для одного человека.
Последняя фраза не ускользнула от внимания Деборы. Конечно, один человек не может научить всех островитян, как ухаживать за собой и за своими детьми. Ему нужен штат в клинике. Или по крайней мере
