ругательства.
— Что, проняло и тебя? — Исполин хмыкнул. — Но обрати внимание: даже среди идентичных они ухитрились ввести жесткую иерархию.
Их невидимая капсула внезапно рванулась к самому верху, шмыгнула под навес и заскользила между резных колонн, над редкими здесь шезлонгами и куда более многочисленными юнцами, бесшумно и деловито снующими взад-вперед, хлопочущими над полуживыми, высохшими старцами, точно муравьи над личинками. Сразу Ю беспокойно зашевелилась на Тигре, уже впрямую напоминая тому о его обязанностях. С полной охотой Эрик принялся раздувать тлеющий внутри богини огонек, настраиваясь на нее всеми чувствами, заслоняя от чужаков.
— Вот кто мне нужен! — обрадованно произнес Горн. — Как раз его я и вычислял.
По-видимому, тут многотелый Хранитель наконец приблизился к своему завершению: на мраморном постаменте, в роскошном шезлонге, угасал патриарх полуторавековой древности. На бесформенном лице, среди сплошных морщин, затерялись глаза и рот, пожухлая кожа просела к самым костям, деформированным временем. Над его бессильными расплющенными ступнями старательно трудились двое голозадых подростков, зарабатывая безмятежную старость.
— И все же стариков здесь немного, — заметил гигант, — словно бы Хранители срываются с полки только в самом конце срока… Однако не разучился ли этот сморчок говорить?
Эрик увидел, как из воздуха образовались две громадные кисти, сомкнулись на щиколотках юнцов и вздернули ногами кверху. Затем разбросали бедняг по сторонам, и они растянулись на коврах, ошеломленно озираясь.
— Отошли их, — пророкотал грозный голос — теперь, видимо, не только в ушах Эрика. — Слышишь меня?
С трудом старец разомкнул сморщенные веки, и вдруг из-под его темной коры вырвался пронзительный свет. Не спеша Хранитель подвигал зоркими зрачками и вяло махнул рукой, прогоняя послушников.
— Слышу тебя, Горн, — ответил он слабым голосом. — Зачем пришел?
— Чтобы крупно вас огорчить, — сказал исполин. — Ты ведь еще не знаешь о пропаже Чрева?
Старик молчал, равнодушно шевеля провалившимися губами.
— У меня к вам давний счет, — продолжал Горн, — но я даже не стану крушить здесь сам, а подожду, пока за сей райский уголок примутся Духи — они ведь давно за мной охотятся. Через пару часов здесь не останется ни одного живого куста, ни единой целой колонны. А если к этому добавить, что ненаглядное ваше Чрево я упрятал в надежное место…
Веки Хранителя снова поползли вниз, будто его уводило в сон или в смерть.
— Эй, погоди умирать, старик! — обеспокоенно позвал Горн. — Ты еще нужен мне.
Однако молодые глаза на древнем лице лишь сузились в щели, притушив сияние.
— Говори дальше, — прошамкал Хранитель. — Чего хочешь?
— Разве не знаешь? В обмен на благополучие всей вашей породы мне требуется самая малость — Военный Координатор. Куда вы его запрятали?
— Так ты надеешься с нами сторговаться?
— Почему же нет? — удивился Горн. — Или вы уже не дорожите жизнью? Пусть сам ты и доживаешь последние дни, но разве не продолжают тебя эти юнцы? И мне ли не знать, как трепетно вы себя любите!..
— Однако мы не принадлежим себе, — возразил старец. — Ни наши желания, ни наша воля ничего не значат в этом мире. Только Безымянные вершат судьбами Вселенной, и разве посмеем мы им изменить?
— Неужто вы настолько пропитались рабством, что готовы умереть за хозяев? — недоверчиво спросил гигант. — Да я же вас в порошок сотру!
— Каждый должен подчиняться кому-то — так всегда было и так будет, — спокойно ответил патриарх. — Скажу откровенно, Сокрушитель: многих наших братьев твои угрозы повергли бы в уныние. Однако правом на решение у нас владеют лишь адепты верхнего Круга, а с возрастом уходят сомнения и привязанности, остается главное: понимание своего предначертания. Наш смысл в служении, прочее — второстепенно. Даже ради продления бытия мы не предадим своих господ, ибо в покорности — и благо наше, и честь.
— Старик, ты не спятил? — поинтересовался Горн. — Вы же продались Духам из выгоды и страха, но теперь-то бояться следует меня!..
— Ты в этом уверен, Горн? — Сияющие глаза Хранителя снова почти пропали в складках кожи. — Разве ты уже победил судьбу? Погоди, не торопись.
— Говори ясней, старик!
— Ты хотел узнать нашу тайну? Ответ прост: ВК больше нет. Мы уничтожили его сразу, как только у тебя появились шансы им завладеть. В конце концов, он нам не слишком и нужен. Так что напрасны были твои подвиги и старания, хуже того: ты лишь раздразнил Духов и обратил их гнев на тех, чьи жизни еще можно было бы сохранить, повернув их души к смирению.
Как ни был Эрик сейчас увлечен Ю, благоговейно наблюдая (жаль, не глазами) ее пробуждение, но при этих словах насторожился и он. Не прерывая сладостной игры, Тигр нашел рукой невидимое плечо Горна и ощутил под пальцами дрожь, будто что-то распирало гиганта изнутри. Однако и старик уже не казался дряхлым и сейчас отчетливо напоминал Ата, только сместившегося на сотню лет позже, словно капсула совершила скачок во времени. И в уродстве своей старости Хранитель куда больше походил на мужчину.
— Изначально ты был обречен на поражение, — дребезжащим голоском вещал старик. — Никогда тебе не победить всех, Сокрушитель, — судьба сильнее тебя. И не опасен ты нам, ибо гибель твоя близка и даже памяти о тебе не сохранится, потому что Невидимки уже добивают милых твоему сердцу Львов.
— Что?! — рявкнул исполин. — Врешь, скопец!
— А ты решил, будто переиграл нас? — Старец похмыкал зловеще. — Ты лишь сумел ненадолго исказить ход событий, но ведь нас десятки тысяч, и сообща не так уж сложно поправить содеянное одним…
— Сколько уродов вы напустили на Львов? — перебил Горн.
— С запасом. Всех уцелевших.
— Сколько?! — взревел Сокрушитель.
— С тобой их было одиннадцать — считай, — ответил Хранитель. — А чтобы докончить дело, мы переправили в Львиный замок всех, кто осаждал Крепость, — у них ведь большой счет к нашим гордецам… Что такое? — внезапно спросил он и с усилием поднял голову, озираясь. — Будто дух Божественной витает рядом…
— Чуть погодя я наведаюсь сюда снова, — яростно сказал Горн. — И молись своим Духам, скопец, чтобы я вернулся не слишком злым!..
Тут же пропали пышнозеленые острова и весь этот солнечный, безветренный мир. Наконец Эрик смог увидеть напряженное лицо богини, услышать ее прерывистое дыхание. И с раскаянием понял, что под конец все же отпустил Ю от себя, — недаром ее сумел учуять Хранитель.
— Мы помешали — извини, — не поворачиваясь, произнес Горн. — Но ты должен был услышать все. А теперь, сам понимаешь, вам придется прерваться.
Капсула круто развернулась и сквозь серебряные нити рванулась к далекой точке, ведомой только Горну.
3
Из наполненного сиянием ментального слоя они вынырнули в сумеречные предгорья Огранды и зависли под самыми тучами, озирая окрестности. Невдалеке, на широком округлом холме, высились могучие башни Львиного замка, сложенные в незапамятные времена и с тех пор не покорявшиеся никому. Даже сейчас они казались по-прежнему неприступными, хранившими надменную величавость, — однако что значили они
