– Я буду драться, – сказал Ланс. Он сжал в худых пальцах копье и потряс им в воздухе.
– Нет, – отрезала Би. – Ты свое уже отвоевал.
– Ты думаешь, что сможешь удержать меня? Загнать в подпол? Я иду с ними!
Би посмотрела на решительного старика, отвернулась, незаметно смахнула слезу.
– Хорошо, но я буду рядом с тобой.
– Что еще выдумала! – возмутился Ланс.
– Ты думаешь, что удержишь меня?
Они долго смотрели друг другу в глаза.
– Обещай, что в схватку не полезешь, – сказал наконец Ланс.
– Я буду возле тебя. Бок о бок.
– Хорошо.
Вигор, слушая стариков, все больше сутулился, сникал. Он понял, что их уже не остановить. Не переубедить. Они твердо решили выйти на бой. Теперь он отвечал и за их жизни.
– Этого демона можно убить обычным оружием? – спросил Урс.
– Можно, но… – Вигор замолчал.
– Что – «но»? – не выдержал Кречет.
– Демон имеет две оболочки, два тела. Одно – это туман. Облако. Я не могу точнее определить. Эта сущность из его мира. Какая она на самом деле, я не знаю. Здесь же она подобна туману. Он лепит из него своих монстров, прячет их, скрывается сам, ослепляет… Второе тело – это тело нашего мира. Переработанная плоть поглощенных им людей. И моей руки. Его физическая сущность. Его сердце и мозг… Мы не можем убить туман. Но его второе тело смертно. Оно живет по законам нашего мира. Иначе и быть не может. Демон осознает это, и поэтому он всегда идет позади своего войска… Если мы уничтожим его тело, то сразу исчезнет и туман, и все твари, созданные им…
– Значит, нам надо прорваться к нему вплотную? Через туман, через карликов?
– И через черных жнецов, и через псов с человеческими лицами, и, быть может, еще через что-то…
– Но туман? Ведь там ничего не видно.
– Это я возьму на себя, – сказал Вигор.
Старики замолчали. Они смотрели на свои дома, на деревню, на недалекий лес, на петлю реки под горой. Обозревали луга, небо. Вглядывались в размытый дымкой горизонт. Все так тихо, мирно, спокойно. И где-то там зреет опасность, затаилась, выжидает утренней сырости, чтобы прийти под прикрытием тумана, чужого тумана, нездешнего, и убить. Всех. Каждого.
День назначен. Осталось так мало.
– Откуда он появится?
– С юга, – Вигор показал рукой. – Я уже чувствую его приближение. Думаю, что лучше встретить демона в поле. Подальше от леса.
– Сколько их будет?
– Много.
– Нам надо держаться вместе.
– Но кто-то должен будет идти вперед. К демону.
– Пойдем все.
– Мы убьем его.
– Убьем, – подтвердил старый Ланс, ударил в землю древком копья, потерял равновесие и начал падать. Би охнула и подхватила его под локоть.
Тело уродливого карлика на плаще стало оплывать, таять. Прозрачная струйка легкого тумана стекала с трупа и поднималась к небу. Еще несколько минут – и тело исчезло.
Старики разошлись по домам.
Один день. Только один день. И, возможно, последний.
Они осознавали это. Понимали, что завтра утром их жизнь может прерваться. Они не боялись смерти, они привыкли к ее постоянному соседству, просто было жаль вот так уйти, бросив дома, друзей. Так обыденно. Оставив мир. Не дожив до конца. Существование для них превратилось в привычку. А с привычками так тяжело расставаться…
Светило солнце, но в лица стариков впечаталась тень. Деды готовились к битве. Поодиночке. Каждый наедине с собой. И со своим оружием…
Кречет облазил весь дом. Он никак не мог вспомнить, где пылятся его парные мечи, давным-давно заброшенные им куда-то за ненадобностью. Наконец, отыскал на чердаке пыльный сверток, перевязанный сопревшей тесьмой. Чихнув, развязал, развернул его, распеленал ветхую тряпицу. Солнечный луч, пробивающийся через узкое чердачное оконце, упал на сталь мечей, и клинки засверкали, заблестели ярко, словно и не было долгих лет, будто только вчера отшлифовал, отточил и выправил их заботливый хозяин.
Кречет задумчиво взял мечи в руки, покачал, пробуя балансировку, погладил пальцами ребристую кожу рукоятей, и в душе его что-то шевельнулось, горячий ком подступил к горлу. Будто бы встретил старых добрых друзей, уже позабытых, и потому еще более желанных.
Он осторожно проверил остроту лезвий, ласково обтер мечи тряпицей и спустился с чердака. Оглянувшись по сторонам – не увидели бы соседи! – встал в стойку. Меч в правой руке, более тяжелый и чуть длиннее, чем меч в левой. Пальцы плотно охватывают рукояти. Запястья свободны, расслаблены. Локти – шарниры. Сила удара – в плечах. Ноги и корпус задают направление движения.
Он взмахнул рукой. Нежно пропел рассекаемый отточенным клинком воздух. Волнение охватило Кречета. Он сделал шаг вперед и описал мечами несложную фехтовальную фигуру – правый клинок рассекает воздух по диагонали снизу-вверх, и рука идет под мышку, левый поднимается вверх острием к земле и затем тоже обрушивается вниз, зеркально повторяя движение меча в правой руке. Простейший удар крестом. Как когда-то давным-давно в школе фехтования.
Получилось! Мечи не задели друг друга, не звякнули, на зацепили тело, не оцарапали.
Руки помнят! Точно ведут сбалансированные лезвия.
Кречет скрестил предплечья, и качнувшись корпусом, описал мечами перекрученную петлю.
Конечно, скорость уже не та, и сила ушла, но сталь не постарела, она по-прежнему остра и смертельно опасна.
Сталь прежняя.
Кречет широко улыбнулся, опустил руки с зажатым в кулаках оружием, поднял голову к небу. Прищурился на солнце.
Прежнее солнце. Неизменное.
Завтра утром он вновь вернется в молодость…
Би отыскала свой лук на дворе. Он спрятался среди вил, лопат и грабель. Оружие войны в окружении мирного инструмента. Здесь же, забившись в самый угол, стоял затянутый густой паутиной колчан с десятком стрел.
Би вспомнила, как поставила их сюда, вернувшись в родную деревню вместе с Лансом. Поставила, чтобы больше никогда не брать в руки. Так она думала. Когда же это было? Лет двадцать назад? Больше? Больше! Стрелы, должно быть, уже давно сгнили, да и сам лук, хоть и пропитан специальным составом, наверняка потерял упругость, и тетива растянулась, чудо, что вообще не порвалась.
Она, сдвинув в сторону инструмент, достала оружие. Сдула пыль, обтерла паутину. Вынесла на улицу.
Так и есть. Стрелы ни на что не годятся. Трухлявое дерево крошится в пальцах, оперение сгнило, только металл наконечников не потерял своей остроты.
Она согнула лук. Отпустила.
Еще ничего. Могло быть и хуже. Только надо тетиву подтянуть. И протереть жиром.
До завтра еще есть время. Впереди почти целый день. И целая ночь. Надо привести лук в порядок и начинать делать стрелы. Выстругивать ровные палочки, вставлять наконечники, крепить оперение, обвязывать, шлифовать, пробовать балансировку, подгонять…
Помнит ли она, как это надо правильно делать? Ничего, руки вспомнят…
